Есть у Бурнина и другие диковинки, например печатная машинка «Ромашка» с электроприводом, памятью на несколько страниц и другими особенностями. Она сама умеет печатать уже введенный текст. Ощущение жутковатоеБурнин ходит по кухне, кривясь мятой физиономией, а машина сама печатает. Страсти!
На машинке Бурнин печатает прозу собственного изготовления. Этомемуары. Воспоминания о котелках и подворотнях, где пил Бурнин, где пел Бурнин, где Бурнин сладко страдал за правду и в похмельных судорогах ругал советскую власть.
Как-то раз, во время очередного сеанса самопечатания, Бурнин вдруг яростно вырвал лист из каретки, гневно скомкал его и выбросил в форточку, приплясывая и ругаясь. А ругаться он умел так грязно, что в воздухе повисала черная паутина копоти. Шура и Виталик, бывшие сему свидетелями, спросили, в чем дело. Бурнин сказал, что машинка взбунтовалась и вместо его нетленного текста воспроизвела какую-то х...ню. Шура предположил, что несчастная «Ромашка» просто не выдержала красот бурнинского стиля и в пику прогрессивному творцу отпечатала по памяти страницу из «Войны и мира». Бурнин обматерил друзей и ушел куда-то пьянствовать.
Вернулся он через три дня с какой-то черноволосой и толстой дурой. Дура сидела на кухне и читала Тома Вулфа. Потом Бурнин пропал, а дуру пришлось из Квартиры выколупывать за нарушение санитарного режима. Она не желала мыться, не смывала за собой в сортире и оставляла на обеденном столе огромные клубки вычесанных волос, черных и сальных. К тому же она умудрилась вымазать гречневой кашей стену над плитой. Виталик пытался заставить ее стену вымыть, но дура отмахивалась Вулфом и обзывала Виталика мажором и конформистской сволочью. Виталик нажаловался Уне, и от дуры все же отделались. Бур-нин, вернувшись через неделю, о ней даже и не вспомнил.
В трезвые мгновения жизни Бурнин был зол, но умен и интересен. Виталик им не пренебрегал. Но в данный момент неподвижное тело поэта заполняло собой всю квартиру и было, если можно так сказать, некстати.
Алхимиктоже непьющийоглядел обстановку и произнес:
Да, его невозможно назвать «бездыханным». Дыхналицо!
И демонически загрохотал.
Виталик остро и мучительно завидовал толстокожести и оптимизму Алхимика. Решительно в любом жизненном пассаже Алхимик находил повод поржатьрот его распахивался как можно шире, пшеничные усы лезли на виски, а глаза, и без того тесно слепленные, прямо-таки наскакивали друг на друга, и из них градом сыпались крупные слезы.
Виталик вошел в кухню. Ему предстояло еще чистить картошку.
Я, наверное, пойду ночевать к какой-нибудь женщине,сказал он Шуре.В комнате невозможно. Это какой-то змей-горыныч.
Да-а,согласился Шура, выпучивая глаза.Все равно что спать под самогонным аппаратом.
Картошку Виталик брал из мешка под столом. Быстрее, чем за неделю, тридцатикилограммовый мешок наполовину съелся. Картошка, впрочем, была паршивая. Каждая третья картофелина, почищенная и избавленная от метастазов, напоминала пасхальное яйцо работы Фаберже.
Шура распекал Агасфера:
Ну что вы гипнотизируете ваше исподнее?! Этак, батенька, и чекалдыкнуться можно. Уже сорок минут на них смотрите. Что с вами?
Со мной все в порядке... Просто я сегодня очень устал...тихонько говорит Агасфер и всхлипывает.
И чем же вы занимались сегодня? Умственным трудом?ядовито спрашивает Шура.
Я очень хочу домой,говорит вдруг Агасфер.Впрочем, вам этого не понять... я...
Повисает неловкая тишина. Чтобы не видеть, как Агасфер плачет, Виталик не отрывает глаз от бурой картофелины.
А чего не едете? Езжайте себе домой. Возвращайтесь на свою работу и живите. Познакомьтесь со вдовицей какой-нибудь, а? Она вам рубашки гладить будет, брюки чинить. Пироги печь на день рождения. Когда у вас день рождения? Возвращайтесь, дорогой Агасфер, к нормальной жизни, староваты вы для приключений. Ну какой из вас столичный левпрожигатель жизни? Вы черт знает на что стали похожи... кальсоны эти... вы дичаете!..
В мае мой день рождения, в мае!вскрикивает Агасфер тихим бабьим голосом и, зарыв лицо в кальсоны, убегает...
А что я такого сказал?разводит Шура руками.Я же правду сказал, а он... Нервные все стали.
За стенкой, на «едине», Уна беседовала с Дэном. Их отношения были абсолютно платоническими, ибо Дэн трепетно любил некую замужнюю даму, а она была замужем за мудаком, но была этому мудаку, в худших традициях, верна и обменивалась с Дэном при встречах долгими взглядами, полными тоски и боли. Дэнчеловек безусловно красивый. Он красив невероятной самодисциплиной, сердечной приоткрытостью и стальной принципиальностью. Он настоящий паладин. Рядом с ним начинаешь страдать двумя десятками комплексов сразу. Дэн это знает и ему неловко.
Уна желает заполучить Дэна страстноон манит ее, как Джомолунгмаальпиниста. В дело идут все средстваот игривых гримас до внезапных обмороков. «Но увыне для вас этот Эверест, не для вас»,думает Виталик, наблюдая со стороны. Черт знает почему, но Виталик радуется Дэновой непокоренности как собственному достижению. А Морозов тонкостей игры не понимает и ревнует ребячески.
На ужин будет пюре. К нему, отдельнодля себя,Уна поджарит пару рыбных котлет. У нее больной желудок, и ей нужно хорошо и регулярно кушать. Деньги на продукты берутся из общего котла, который складывается из добычи обитателей Квартиры и пожертвований богатых гостей. Обязанность вышибать из гостей пожертвования тоже лежит на Виталике. Он взял пару уроков у Уны и совершенствует технику. Раз в неделю Уна с Виталиком едут на рынок при речном вокзале и там основательно отовариваются.
Дежурные закупки производятся в супермаркете «Магистраль». Хрупкая маленькая Уна с лицом трагической королевы ходит между стеллажей и указывает на нужный товар. Виталик с холуйским видом кладет его в корзину. Уна расплачивается и дотошно изучает длинный чек. В голове у нее калькулятор. Уна часто находит ошибки в счете и заставляет кассиршу пересчитывать. Очередь сзади томится и изнывает. Ну что с того, что кассирша ошиблась на пару тысяч в пользу магазина?
Люди ходят в супермаркеты не за продуктами, а в целях самовыражения. Они усладительно долго выгружают из корзин красочные банки и упаковки со снедью, кладут на черную движущуюся поверхностькайф-то какой! Еще, еще и еще... Пусть все видят, чего и сколько мы купили.
Но у Унысвое самовыражение. Доказав свою правоту, Уна испытывает наслаждение. Таким образом, почти каждое посещение «Магистрали» оборачивается для нее триумфом. Неудивительно, что ей нравится сюда ходить.
В непроглядном мраке за окнами мельтешит метель-метелица, и пора подумать о том, к которой из дам устремит сегодня Виталик свои стопы.
«Которую в Мадриде отыскивать мы будем?»бормочет Виталик про себя. Он побрился морозовской бритвой, смочил щеки бурнинским одеколоном, надел свежую рубашку, галстук, причесался и, попрощавшись со всеми до завтра, решил покурить напоследок перед тем, как нырять в неизвестность и метель. Он подсчитал наличностьцелых шестнадцать тысяч! Хватало и на дорогу, и на курево, и на жетон автомата. Очень неплохо. А в груди уже прорастало вдохновение, определиться же с целью можно было и по дороге.
Но тут...
Человек в трико. Явление пятоеотродье проклятое!
Явление пятое
...перед Виталиком предстала весьма странная особа. Вглядываясь в эту особу, Виталик вспомнил слова Хозяина: «Если вы увидите у меня мальчика лет тринадцати, имейте в виду: это женщина тридцати лет отроду. И зовут ее
Кирри».
Вне всякого сомнения, это была Кирри. Она созерцала Виталика с нахальным любопытством. Рожа сорванца и драчуна, покрытая веснушками, ухмылялась.
Хозяина нет,сказал Виталик.
Я знаю,отвечала Кирри голосом пятиклассника, симулирующего ангину.Я потому и пришла, что его нет. Як тебе. ТыВиталик?
Се муа,сказал Виталик, кланяясь.
Не паясничай. Я знаю о тебе от Крученова. Кстати, я отдала ему твой долг за тебя. Теперь ты должен мне.
Зачем?у Виталика пересохло во рту. Человеку по фамилии Крученов он был должен тысяч двадцать.
Ты мне нужен. Я хочу с тобой поговорить. Дело в том, что мне нужен хороший актер.