Ту- дум!
Бухнуло сердце, и Амэ отпрянул, схватился за грудь, царапая острыми когтями кожу, оставляя на ней глубокие царапины.
Если сердце мешает, значит, его надо вырвать. Вырастет новое. И тогда
Амэ упал на одно колено, вновь собирая Сейкатсу для атаки. Теперь он точно уничтожит этого гада. Просто нужно больше, еще больше, как можно больше. И уже больно, а рука дрожит, потому что Сейкатсу тоже имеет вес, а Амэ собрал ее столько, сколько весит целая гора. Амэ терпел, не обращал внимания ни на что.
Но пока в их груди бьется человеческое сердце, они практически неподвержены трансформации в йокая, в голосе Принца заскользило сожаление и легкая грусть, будто он завидовал таким, как Амэ. Жаль только, бьется оно недолго.
Ту- дум! в последний раз бухнуло сердце и остановилось, будто услышав слова йокая. Амэ закричал, накапливая энергию. Она стала совсем невыносимой, ее нужно было использоватьбросить в атаку, чтобы раздавить противника. Голос сорвался, сдавленно захрипел, ветер зашумел в ушах, и небо рухнуло на землю, придавливая собой всени моргнуть, ни вздохнуть. И все объято жестокой Сейкатсу, сейчас враждебной и разрушительной, даже к Амэ. Она царапает, она жалит, она бьет. Легкие отказывают, и кровь в жилах останавливается, потому что сердце больше не хочет биться. Мир вокруг захлебывается агонией, плавится: и столетние деревья, и зеленая трава, даже земля вскипает, начинает пузыриться под ногами. Еще немного, и разойдется, откроются врата в Еминокуни, и страшные мертвые лица покажутся, вылезут наружу. Потому что сейчас уничтожается сама материя бытия, даже она не выдерживает неочищенной разрушительной Сейкатсу.
Телепортируемся! в этом безумии слышен крик Принца.
А потом случился взрыв.
* * *
Шел дождь. Крупные холодные капли барабанили по листве поваленных деревьев. Вода скапливалась в глубоких бороздах и рытвинах. Она будто пыталась разгладить, скрыть следы недавнего сумасшествия, но тщетно. Ее слабость была слишком очевидна. Но все же что-то сделать ей удалось: земля размокла, стала вязкой, и теперь в ней застрять оказалось легче легкого. Земля, смешавшись с водой, превратилась в грязь, тяжелую, пахнущую пеплом и безумием. Вода не могла это смыть, как ни старалась.
Первое, что увидел Сарумэ, когда открыл глазату самую грязь, вязкую, глубокую, неприятную. Лицо Амэ лежало в луже. Тело все болело так, что едва попытавшись пошевелиться, оно вернуло такую волну боли, что Амэ зашипел. Кажется, на нем не было ни одного живого места. Глядя в лужу, как зеркало, Амэ пытался вспомнить, что произошло. Лужа показывала кусочек леса и серое плачущее небо, бесконечно затянутое тучами, а память молчала, ни о чем рассказывать не хотела, как ни пытайся. На том месте, где должны были находиться события этого дня, будто гнездилась большая черная воронка. Воспоминания обрывались на остановившейся карете. Потомтемнота, и этот дождь, и эта боль.
Холодно. Под дождем Амэ совсем замерз, но, наверное, это было даже неплохоне так больно. Нужно было подняться, но юноша не мог. И даже дело не в боли, а в том, что тело просто отказывалось функционировать. Оно было каким-то непослушным, громоздким, чужим. Не своим Странное ощущение.
Юноша еще немного полежал в луже, а потом решил, что этим ничего не добьется, и решил все же попробовать подняться. Попытка не удалась, и Амэ вновь отключился.
Второе пробуждение было не менее неприятным. Но теперь юноша лежал на спине, и проклятый дождь заливал лицо, точно холодные слезы, скапливался в глазах и лился тонкой струйкой по вискам, попадая уши. Чтобы хотя бы открыть глаза, не боясь залить их ледяной водой, Сарумэ осторожно перевернул голову на бок. Не то чтобы от этого полегчало, но зато дало понять, что шея вроде в порядке. Во всяком случае, она не взрывалась от боли.
Амэ?! встревоженный крик и быстрый топот ног. На какой-то момент Сарумэ подумал, что ему уже чудится, не может того быть, чтобы кому-то удалось отыскать его в этой глуши! Но вскоре над ним склонилисьдлинные волосы висели мокрыми сосульками, с соломенной шляпы стекала струйками вода, и под ней оказалось до боли знакомое лицо. Еще никогда в жизни Амэ не был так рад видеть этого человека.
Кунимити прошептал он непослушными губами.
Я думал, ты погибла. Тут все разворочено, деревья с корнами повырывало, будто ураган прошел. Какое чудо, что ты жива, затараторил он. Его руки были теплыми, и сам он был теплым. Амэ хотелось подняться и прижаться к нему, чтобы немного согреться. Что у тебя болит?
Все, ответил Амэ со слабой улыбкой на измученном лице. Он так был рад его видеть Неужели этот холодный кошмар закончился?
Тебе надо к врачу. Я отвезу
Амэ хотел сказать, что не выдержит, но Кунимити поднял его на руки, и это оказалось совсем не больно. Наверное, тело просто не хотело шевелиться, а оттого, что его несут, совершенно не возражало.
Амэ повернул голову и увидел развороченные деревья, клоки пожелтевшей травы, опрокинутую повозку крестьянина, мертвых быков, заваленную на бок карету и, что самое страшноеобожженный труп человека. Одежда человека совсем не пострадала, а вот кожа вся была черная. Раскрытый в безмолвном крике рот и распахнутые глаза заставили Амэ вздрогнуть. Левая нога человека была неестественно вывернута. Юноша смотрел на труп до тех пор, пока мог. Потом перевернулся, прижался к Кунимити, ища у него не только тепла, но и поддержки. Как будто он мог избавить его от этого кошмара.
Это йокаи, произнес Кунимити. Только они используют Сейкатсу так неосторожно. Страшная картина. Жаль, что ты ее видела.
Это йокаи, согласился Амэ. Больше некому.
Имубэ удобно устроил свою ношу на лошади так, чтобы Амэ был впереди и прижимался к его груди. Когда лошадь тронулась, и тело юноши отозвалось легкой вспышкой боли, Амэ поднял голову и посмотрел на сосредоточенное лицо Кунимити.
Я не девушка, заявил он. По крайней мере, Кунимити заслуживает услышать это из его уст. Даже, если правда ему уже известна.
Я знаю, ответил Имубэ равнодушно. Как будто это была последняя вещь на свете, которая его волновала.
Продолжение следует
____________________
В следующей главе:
Драконогромный чешуйчатый змей из светло-голубой, почти белой Сейкатсу, разлегся на поле, свернувшись кольцами. Маленькие когтистые лапы упирались в зеленую траву, и, наверное, оставили бы на земле глубокие борозды, но дракон не обладал достаточной степенью материальности. Огромная морда хрипела, выпуская из крупных ноздрей пар, тонкие усы свисали с морды, беспокойно трепыхаясь при каждом выдохе. Дракон покачал головой, оглядывая подростков, которые смотрели на это чудо с немым восторгом. Амэ не сводил блестящих глаз с огромной чешуйчатой твари, изумляясь тому, какой разной бывает Сейкатсу. У йокаев она сильная, необузданная, опасная для сущего, ошеломляющая в своей разрушительности, а у Ашинет. У них она послушная, прирученная, такая тихая и спокойная, немного безмятежная, чуть вялая, но потрясающе красивая и гордая. Сейчас, как никогда Амэ ощущал острое желание владеть Сейкатсу, уметь ей приказыватьсоздавать и рушить с помощью ее. Она звала его уже много лет своей таинственностью, своей непостижимостью и опасностью. Онакак огонь, не приручишь, но подружиться можно, в определенных условиях.
Смелее, ребята, он не кусается, произнес один из Аши.
____________________
Глава 6. Сердце бога
Новые ками готовы родиться, а значитбудут умирать люди. И никогда не было по-другому, никогда.
Воспоминания приходили вспышками, отдельными картинами, ощущениями. Амэ пытался за них ухватиться, чтобы вспомнить больше, понять, что скрывает его память, но тщетно. И это только выматывало.
Где Кунимити? Амэ навис над Канске, точно грозовая туча. Брат сжался, в его глазах горел страх, но он молчал. А это означало только одномама. Если Амако что-то запрещает, то все йокаи мира кажутся не такими ужасными, как ее гнев, если ее не послушать.
Откуда мне знать?! завизжал брат в истерике. Я не видел его больше твоего!
Лжешь! зарычал Амэ, хватая Канске за плечи и встряхивая.
Новая вспышка воспоминаний-ощущений пришла совершенно неожиданно: немного больно и тянет, когда вырастают когти на руках, истончаются запястья, удлиняются пальцы, становясь едва ли не уродливымибледными, худыми, крючковатыми. Амэ отпрянул от брата в инстинктивном страхеэти когти остры, они могут поранить. Тяжело дыша, он с изумлением смотрел на свои руки, и казалось, его воображение взбесилось, конфликтует с реальностью: ощущения и свои знакомые руки, которые он видел сейчас, никак не вязались.
Амэ? спросил брат неуверенно. С тобой все в порядке?
Юноша в ответ закивал и поднял голову. Он вспомнил, что хотел узнать у брата.
Его нет в Имубэ. Где он?
Кунимити был важен. В этом мире, который неожиданно решил сойти с ума и разрушить рассудок Амэ. Похищение, йокаи, травмы, вспышки воспоминаний, запрет покидать земли Сарумэвсе это смешалось в его голове бешеным калейдоскопом, но, когда был рядом Кунимити, все казалось не таким уж и плохим.
Меня впечатляет твоя привязанность к этому голодранцу, но она мешает тебе.
Амэ обернулся и увидел на пороге великолепную Амако, идеальную, гордую, прекрасную.
Это не твое дело, мама! возразил Амэ. Ты отняла у меня все, и я не позволю отнять еще и его!
Амако распахнула веер и скучающе им обмахнулась. Слова Амэ она не воспринимала в серьезне верила, что ее "дочь" может взбунтоваться и пойти против нее. Как и не верила в то, что Амэ на завтрашней Церемонии собирается открыть себя.
Меня не волнуют твои желания, произнесла она с сумасшедшим блеском в глазах. Я бы на твоем месте не стала искать Имубэ Кунимити. Его забрали ками, пару дней назад.
Амэ почувствовал, что до боли в руках сжимает подол своего кимоно, и заставил себя успокоиться.
Я не верю.
И тем не менее, Амако пожала плечами, забавляясь отчаянием своей "дочери". Ей казалось, что Амэ загнали в угол, и теперь, ну наконец-то, он будет подчиняться. Завтра Церемония, а ты занимаешься тем, что ищешь этого идиота. По-моему, твои приоритеты неправильно расставлены. Вопрос о выборе одеяния до сих пор остается открытым.
Амако многозначительно посмотрела на Амэ. Юноша закусил губу, размышляя о Кунимитикакова вероятность того, что его и вправду забрали ками? Недавно шептались слуги о чем-то таком. Может, стоит сходить на кухню?
Мне нравится алый, ответил Амэ равнодушно.
Ему к Церемонии нашили столько кимоно, что в жизнь не сносить. Осталось дело за малымвыбрать. Только Амэ колебался, не знал, какое ему нравится. А сейчас понял, что просто неважно. В этом мире есть вещи и поважнее, чем выбор одеяния. Жизнь Амэ на проверку оказалась не просто полна лжи, она еще была полна загадок, которые стоило разгадать, и заблуждений, которые стоило развеять. Взять, например, случай с Небесной Собакой.
Решила со мной согласиться? мать недоверчиво приподняла бровь.
Амэ вздохнул, а потом еще раз, чтобы успокоиться. Получилось средненько, но это лучше, чем ничего.
Нет. Просто на алом не видно крови, ответил он и подошел к седзи.
Когда Амэ откроет правду о себе, у мамы случится приступ. И, конечно, она его изобьеттут и к бабке не ходи, и Амако знала, о чем идет речь.
Канске давно улизнул, воспользовавшись моментом. Если брат что-то и умел, так это вовремя сматываться.
Пришел свиток из дома Накатоми. Накатоми Хиро, наследный принц рода, изъявил желание присутствовать на Церемонии, сообщила Амако скучающим тоном, явно считала, что это озаботит Амэ.
Ему хочется увидеть, как меня примут в Аши? с долей насмешки в голосе отозвался он, выйдя на веранду и прислонившись к резным перилам.
Амако это заявление проигнорировала. Она свято верила в то, что участь старшего сына Амэ обойдет.
Твой брат хочет, чтобы ты вышла замуж за Накатоми Хиро, напомнила мать с каким-то злорадством.
Этого не будет.
Вот именноне будет, она чарующе улыбнулась. И ты постараешься. Приложишь все усилия, чтобы не понравиться Накатоми Хиро.
А не боишься, что поползут слухи о твоей "дочери"? Что она испорчена, невыносима и неблагочестива? не удержался от шпильки Амэ.
Амако равнодушно обмахнулась веером.
Это небольшая цена, чтобы сохранить тебя. И я рада, что ты выбрала алый. Он будет тебе к лицу, так мама давала понять, что разговор окончен. Амэ коротко поклонился и покинул комнату.
Притворяться осталось совсем не много, успокаивал себя он. Завтра все закончится. И будет новая жизнь. Без лжи. А с остальным он разберется, обязательно.
Высоко в небе летали птицы. Амэ вздохнул, отгоняя непрошенное и совершенно непонятное новое воспоминаниео том, как небесная сила входит в тело, и кажется, что захоти, и перевернешь мир. Надо забыть о том, что было. Это неважно. Сейчас нужно узнать о Кунимити, и разобраться с новым женихом. Если он изъявил желание присутствовать на Церемонии, то скоро явится. Нужно быть готовым. К тому же, если Накатоми получат специальное разрешение и прибудут через портала по-другому они просто не успеют, у Амэ будет шанс поговорить с кем-то из Аши. И попробовать вызвать Хорхе. Надо же как-то разбираться с этим нелепым обвинением про Небесную Собаку!
С этими мыслями Амэ решительно двинулся в сторону кухни. Он давно уяснил, что если хочешь узнать что-то днем, когда тени спят, нужно просто расспросить слуг. И хотя Амэ было неприятно вспоминать о случае с Тайко, слуги не забывали и считали, что именно ему обязана бедная девочка жизнью. Они ведь не знали, что это Амэ ее заразил.
Молодая госпожа! всплеснула руками тетушка Айябезраздельная хозяйка кухни. Какая неожиданность!
Простите за вторжение, Амэ опустил голову. Но завтра понимаете, я волнуюсь. Могу я тут немного посидеть, чтобы успокоиться?
Ох, милая, конечно проходи, на кухне было по-прежнему жарко, как в пекле, и пахло чем-то вкусным. На плите кипело сразу несколько чугунков, а на сковородках что-то приятно скворчало. Мы не против. Всегда рады вас видеть. Я налью компота, хотите?
Амэ кивнул, усаживаясь на свое излюбленное место за небольшим колченогим столиком.
Постараюсь вас не отвлекать, пообещал он.
Если бы не прибытие гостей, я бы смогла уделить вам больше внимания. Но приезжает ваш жених, а завтра Церемония.