Амэ повернул голову и увидел мужчину плотного телосложения, сидящего на кровати. У него короткие волосы, тронутые сединой, смешная бородка и добрые глаза.
Как ты себя чувствуешь? голос мягкий и успокаивающий, и Амэ вдруг стало неуютно, и возникло отчаянное желание раствориться в этих добрых интонациях или вновь отключитьсягде-то на задворках сознания маячило знание, что ему было хорошо и невероятно уютно в той тьме, откуда он вынырнул. Амэ чувствовал себя ребенком, который покинул утробу матери.
Не знаю, проскрипел непослушным голосом Амэ и закашлялся.
Заботливые руки, от которых исходило расслабляющее тепло, поддерживали его, пока Амэ мучил приступ жестокого кашля.
Ничего-ничего Сейчас пройдет.
Дрожащий свет тусклых бумажных фонариков, бархатная тьма летней ночи, немного душно и резко пахнет какими-то мазями. Кругом мир странный, совсем незнакомый. Он полон звуков, запахов и ощущений. Их слишком много, в них легко потеряться.
Что ты помнишь? вновь спросил мужчина, когда кашель прошел. Амэ напоили водой, чтобы промочить содранное гордо и уложили обратно в постель.
Помню? нахмурился Амэ, пытаясь понять, что от него требуют.
Ты помнишь, кто ты? уточнил мужчина, вновь присев рядом.
Я не знаю нет, память не похожа на чистый лист, скорее наоборот. Но слишком много образов, их не получается ни рассортировать, ни упорядочить.
Как тебя зовут, можешь сказать?
Амэ без промедления ответил мальчик. Амэ-удзумэ-но микото
Толстые пальцы незнакомца пахли какими-то лекарствами и еще чем-то неприятно-сладким, когда накрыли рот Амэ.
Не называй этого имени, пока не придет время, мальчик согласно кивнул, вняв предупреждению. Тебя зовут Сарумэ Амэ.
Такова была первая встреча Амэ и доктора Нагаи, семейного врача Сарумэ, единственного человека, посвященного во все секреты "молодой госпожи". На доктора можно было положиться в любой ситуации и обратиться по любому вопросу. Единственное, что раздражало Амэ так это то, что Нагаи знал больше, чем говорил.
Ваша дочь пережила огромный шок, и теперь у нее временная потеря памяти, объяснял доктор красивой женщине в темно-синем кимоно. Амэ смотрел на нее и силился вспомнить, где встречал ее. Ее властное лицо, выразительные глаза, наклон головы казались смутно знакомыми.
Насколько это серьезно? под ледяной маской угадывались обычные человеческие чувства, и Амэ успокоился и понял, что может позволить этой женщине забрать себя от доктора Нагаи.
Трудно сказать.
Память полностью так и не восстановилась.
У красивой, но строгой женщины с длинными волосами и пронзительными ярко-синими глазамикак объяснили Амэ, его матери, были мягкие и теплые руки. Но ее пальцы слишком сильно, почти до боли стискивали маленькую ладошку Амэ, когда уводили его от доктора. Мальчик постоянно оглядывался, из-за чего едва не путался в тесном кимоно, не спотыкался в неудобной обуви; как только шаг сбивался, он рефлекторно сжимался, будто ожидая чего-то, и мама Амако недовольно поджимала губы, намеренно смотря вперед, а не на него.
Амэ, ты помнишь меня?
Перед мальчиком склонился красивый юноша. У него были черные блестящие волосы и ярко-синие глаза, такие же, как и у мамы. Амэ распахнутыми глазами смотрел на него, чувствуя, как перехватило дыхание от какого-то странного благоговения; мальчику казалось, что он видит бога, который лучше, прекраснее и сильнее любого ками.
Да, ответил Амэ. Ты тот, кто всегда рядом.
В тот момент глаза бога засверкали настолько ярко, что мальчику казалось, что он не выдержит и ослепнет.
Правильно! его легко подняли на руки, прижимая к себе.
И вот теперь, в ситуации с небесной собакой, Амэ пытался настроить себя на то, что все непременно обойдется. Он верил в брататот сможет защитить от любой опасности.
* * *
Проклятые барьеры! сквозь зубы выругалась Таманоя.
Девушка сидела на полу и досадливо морщилась. Амэ заметил, что она старается совладать с дрожью в руках, но у нее не получается. Наверное, слишком много сил Аши отдала, чтобы вскрыть барьеры. Орешек оказался не по зубам.
Вновь грохнуло, на этот раз настолько близко, что могли слышать все. Амэ вздрогнул и прикрыл глаза, приказывая себе успокоиться, но это так сложно, ведь внутри его буквально распирало от дурных предчувствий и страха, угрожая пролиться наружу неконтролируемой паникой. Его приводила в ужас неизвестность. Еще никогда ранее он не встречал никого из йокай, а о небесных собаках слышал только детские страшилки.
Неужели в этом доме нет масла?! возмутился Хидехико. Он был на кухне неподалеку и шумно гремел кастрюлями и котелками. А! Нашел! Ура!
От этих криков Амэ слегка улыбнулся. Все же братья Отомоэто нечто.
Воздух здесь плохой, вдруг произнес Накатоми, обращаясь к Акито.
И воды почти нет, добавила Яцуно.
Брат кивнул.
Этого должно хватить.
Быстро протопали ноги по деревянному полу. Из-за угла выбежал улыбающийся во все тридцать два зуба Хидехико. В руках у него находился небольшой кувшин с маслом.
Для моей Сейкатсу такого воздуха достаточно! уведомил он.
И с землей все нормально, сообщил Дайкуро.
Акито чуть улыбнулся, и Амэ успел заметить, как хищно сверкнули его глаза. Брата не спроста называли гением, и он не зря был лучшим Аши за последние несколько столетий. Он знает, как справиться с той тварью, которая приближалась к ним.
Идем, приказал он. Поищем подходящее для сражения место.
Амэ смотрел на потрескавшуюся землю под ногами с легким недоумением: неужели с ней, почти полностью лишенной влаги, все нормально? От недостатка воды она стала каменной и какой-то неприятно неживой. Или быть может, это просто плод его больного воображения? Но с воздухом здесь было явно что-то не в порядке: Амэ дышал мелкими частыми глотками, иначе начинал задыхаться. Здесь был ветер, но он казался каким-то ненастоящим и лишенным жизни.
Пока Хидехико сосредоточенно чертил на земле треугольник, высунув язык от усердия, Амэ держал сосуд с маслом. Остальные Аши вместе с братом находились на расстоянии пятидесяти шагов. Акито что-то говорил Дайкуро. Амэ, поняв, что не может вникнуть в смысл, просто перестал их слушать и поднял голову к небу. Помимо раскатов грома, которые стали звучать все чаще и ближе, казалось, что на небосклоне восходит второе солнце. Возможно, не будь Амэ настолько напуган и взволнован, он бы признал, что видеть второе восходящее солнце, потрясающее зрелище. Только неприятно слепило глаза
Хидехико? крикнул Накатоми как раз в очередной раскат грома, и его голос поглотил страшный грохот. Но юноше сей досадный факт не помешал расслышать Садахару.
Осталось немного! откликнулся он.
Садахару кивнул, а юноша взял у Амэ кувшин и принялся лить масло на контур недавно очерченного треугольника.
Я и без огня могу ставить хорошие барьеры, будто оправдывался Хидехико, занятый разливанием масла, но так будет намного лучше.
Он замолчал, остановившись. Масло в кувшине закончилось, и он отбросил пустой сосуд в строну. А потом Хидехико поднял голову и заглянул в лицо Амэ. В глазах его читалось беспокойство и волнение, но была там еще и уверенность в собственных силах.
Вы ведь не вините командира за то, что он втянул вас в это, принцесса?
Амэ был настолько тронут заботой Хидехико об Акито, что на миг растерялся, не зная, что ему ответить и как успокоить разволновавшегося Аши. Он смотрел на Амэ выжидательно, и юноша выдавил из себя улыбку и произнес:
Нет. Конечно, нет. Разве могли мы предугадать, что здесь нас ждет такое?
Хидехико удовлетворенно кивнул и сощурился, подняв голову к небу. А потом резко и неожиданно вновь прозвучал гром, настолько громкий, что оглушил Амэ. Юноша невольно присел на корточки, съежившись, затыкая уши руками, ведь было так громко, что причиняло боль его чувствительному слуху. Вдруг полыхнуло ярким белым светом, и Амэ зажмурился, пытаясь справиться еще и с этой напастью. Кто-то толкнул его, и он пролетел добрый метр и свалился на мягкое место. Вдруг все стихло
Шипение горящего масла, резкий, немного неприятный запах И больше ничегостранно тихо, будто его просто отгородили стеной от внешнего мира. Амэ приоткрыл глаза и увидел, что его окружают стены из огня. Впереди, спиной к нему стоит Хидехико. Языки пламени облизывают его ноги, касаются рук, пытаются дотянуться как можно выше, но тщетновсе их попытки навредить, обжечь и причинить боль пропадают втуне. Фигура юноши объята каким-то странным светом, от которого взволнованно начинает биться сердце, ведь Амэ неожиданно понимает, что этоСейкатсу, таинственная и неукротимая; смертельно опасная для человеческой плоти, но сейчас обезвреженная силой и умениями талантливого Аши. Казалось, что Хидехико повелевает огнем, он подчиняется ему, точно ручной зверек. Непередаваемое зрелище!
Амэ вдруг вспомнил о том, что находится не в очень удобном и красивом положении, и поспешил подняться на ноги, машинально отряхиваясь от пыли. Сквозь стену огня было видно плохо, но юноше, выглянув из-за напряженной спины Хидехико, все же удалось разглядеть происходящее в пятидесяти шагах от него. Небесная собака была огромна, по прикидкам Амэ ее размер можно сопоставить с сараем, на котором юноша любил дремать в хорошую погоду. Люди рядом с ней казались маленькими и беспомощными. Собака вся состояла из языков пламени. Но в общем ее фигура напоминала гончуюхудая и длинная, лапы мощные и длинные, наверное, для того, чтобы легко и быстро передвигаться по небу. Мода вытянута, с огромной пастью, полной белоснежных устрашающих зубов; глаза большие, желтые и злые. На миг их взгляды встречаются, тело Амэ как-то неожиданно отзываетсяглухо в груди ударяет сердце, и кажется, что кровь на миг становится кипятком в жилах; под бинтами вновь начинает неприятно зудеть, и приходится прилагать усилия, чтобы не поддаться порыву и не сорвать их сейчас же.
Собака делает шаг в сторону Амэ, видимо забыв о том, что перед ней стоит четверка Аши. Дайкуро обращает на себя вниманиеогромный земляной столб вырастает прямо перед ее лапами, и она досадливо рычит и пятится назад. Задние лапы напрягаются, она собирается прыгать, но Накатоми нехорошо ухмыляется, поднимает руку и театрально щелкает пальцами. Порыв ветра поднимает пыль, обзор, и без того не особо хороший, вдруг становится вовсе никаким. Но это не надолго. Когда пыль оседает, Амэ может увидеть, как тонкие серебряные цепи оплели ноги твари. Она рычит и мечется, пытаясь сбросить оковы, но у нее никак не выходит. Амэ с облегчением вздыхает, чувствует, что волнения напрасны, ребята справятся.
Но вдруг собака замирает, вероятно, осознав, что ее обездвижили, на миг прикрывает глаза, и резко дергает задними лапамихрустальные цепи рассыпаются блестящей пылью, взмывают вверх, сверкая на солнце. Собака прыгает на Накатоми, пытаясь задеть его мощной лапой, но тот успевает отскочить в сторону, и прокатившись по земле, уйти от удара. Яцуно атакует сразу жев ее руках изящный клинок, на котором горит прекрасный синий цветок. Сейкатсу плотно окутывает ее катану, ее так много, что она каплями падает на землю и шипит, точно кислота, разъедая землю. Таманоя прыгает, она целит в морду. Собака только приподнимается, когда лезвие скользит по ней, утробно рычит и откидывает лапой девушку, точно надоедливую мошку.
Дайкуро! сквозь невообразимый шум доносится голос Акито. Отвлеки ее! Садахару, давай ко мне! Ставь на меня щиты, я собираюсь снять свои!
Это опасно, командир! вдруг завопил Хидехико, и Амэ невольно посмотрел на него. Он был белый, как снег от перенапряжения, по лицу стекают капельки пота. Амэ хочется спросить, что происходит, но он боится отвлечь Хидехико.
Разумеется младшего брата Отомо никто не послушал. Дайкуро атаковал, и сила его впечатлялавоздух буквально трещал от переполнявшей его Сейкатсу, то тут то там вырастали огромные глыбы земли. Собака ничего не могла сделать, она просто уклонялась, при этом рыча и стараясь добраться до источника всех неприятностей. Тем временем Накатоми добрался до Акито и встал у него за спиной.
Здесь нет воды, ты не сможешь, произнес он, и Амэ каким-то чудом услышал его чарующий голос с мягкими южными интонациями.
Вода есть всегда, возразил брат.
Он достал свою катану одним ловким движением. Амэ успел заметить, как острое лезвие коснулось левого запястьяалая кровь вырвалась из свежей раны заструилась по ладони, закапала на землю. Глаза Накатоми расширились, и Амэ понял, что брат делает нечто запрещенное.
Нет прошептал он, чувствуя, как из горла рвется отчаянный крик.
Все будет в порядке, принцесса, успокаивающий голос Хидехико отпугнул подступающее безумие. Доверяйте командиру.
Не сказать, что Амэ успокоился. Он прикрыл ладонями рот, чтобы не закричать и в ужасе уставился на брата. Тот достал меч, наклонил перед собой и одним быстрым движением смазал клинок. Катана ослепительно вспыхнула голубым, ярким, сочным светом. Акито вдруг улыбнулся и сделал шаг вперед. Садахару остался стоять.
Дайкуро, поняв, что их командир полностью готов к бою, прекратил атаковать и юркнул за одну из сотворенных им же глыбу. Собака зарычала, стала озираться по сторонам, и ее внимание неожиданно остановилось на Акито. Брат стоял в боевой стойке и излучал такую силу и уверенность, что Амэ невольно ахнул. Он видел Акито разнымсильным и слабым, спящим и злым, но таким, таким он не видел никогда. Он будто излучал какой-то внутренний свет, невероятно притягательный. Этот свет заставлял трепетать и ощущать едва не священное благоговение перед братом. Эта сила была изумительна.
В этот самый момент Амэ вдруг понял, отчего все эти люди так преданы брату. Акито был похож на солнце, они тянулись к нему, точно растения.
Брат левой, окровавленной рукой поманил тварь. Она сощурилась, бросила злой взгляд на Амэ, будто обещая, что до него доберется, а потом прыгнула. Акито красиво ушел в бок и, схватив катану двумя руками, ударил по лапе. Задрожали руки, брат стиснул зубы и скривился от натугимеч входил в лапу тяжело, а в сторону летели сгустки пламени, которые точно кровь вырывались из поврежденной поверхности. Но у Акито, наверное, были те самые щиты, которые защищали ее так же, как и Амэ, и потому эти страшные ошметки ничуть не могли ему повредить.
Накатоми прыгнул, оказавшись с другой стороны твари, и накинул на шею уже знакомую серебристую цепь, стараясь обездвижить собаку, чтобы дать Акито шанс закончить с лапой. Аши побеждали.