Принесли деревянный мостик. Установили надо рвом. Маша перебежала на другую сторону. За рвом тянулись открытые холмистые поля с пасущимися на заливных лугах молочными стадами. Вершины холмов венчали редкие красные черепицы домиков.
На животноводстве держимся, хвастливо объявил Давлат. Иван видел только Машу. «И впрямь околдовала, мелькнула запоздалая мысль. Никогда бы не подумал, что Что? Какое счастье встретить такую девушку. Не зря мне всю дорогу про свадьбы Давлата твердили»
Большие глаза царевны смотрели на Ивана серьезно и строго. Она громко объявила:
Перейдешь речку, стану твоей невестой.
Речку перейти? Этот овраг? на лице Ивана появилась глупая, недоверчивая улыбка.
Речку перейтине поле обежать, согласился Серый.
Иван оглянулся и увидел, что у края рва остались только они. Все остальные отошли на безопасное расстояние, под белокаменные стены.
Не нравится мне, верволк пошевелил носом. Странно, я ничего не чувствую.
А Маша тебе понравилась?
Ничего, Серый усмехнулся, но моя русалия лучше.
Со дна рва раздался резкий выхлоп, словно лопнул огромный водяной пузырь, и в тот же миг над краями рва, заполнив его по всей ширине, взметнулось высокое огненное пламя, скрывшее Машу. Царевич и Серый инстинктивно отскочили на безопасное расстояние. В толпе у стены послышались приглушенные смешки.
Видишь! Я чувствовал! Я предупреждал тебя не связываться с ней! панически закричал Серый. Он схватил царевича за руку. Бежим, у нас есть дела поважнее в Кусмановом царстве.
Перейдешь огненную речку, стану твоей невестой, донесся из-за огненной завесы насмешливый голос Маши.
Царский двор, наблюдая, растянулся вдоль стены, только Ваня-калика вышел вперед с гуслями наперевес. Ударил по струнам и звонко запел:
Когда вода Всемирного потопа
Вернулась вновь в границы берегов,
Из пены уходящего потока
На сушу тихо выбралась любовь
И растворилась в воздухе до срока,
А срока былосорок сороков.
Бежим?! верволк тянул царевича за руку.
Подожди, Серега. Она колдунья, только и мы не лыком шиты. Ах, какая песня хорошая, Иван помахал рукой гусляру. Обязательно приглашу на свадьбу.
И чудакиеще такие есть
Вдыхают полной грудью эту смесь,
И ни наград не ждут, ни наказанья,
И, думая, что дышат просто так,
Они внезапно попадают в такт
Такого же неровного дыханья.
Царевич, пропадешь! Иван!!
Иван шагнул к мосту, пламя зарычало, как зверь, почуяло его приближение, алые языки взметнулись выше. Он посмотрел на мостик, тот почернел, сыпал искрами, извивался, словно мог испытывать боль, таял на глазах.
Вперед, приказал себе Иван. Шагнул на мостик, закрывая от нестерпимого жара лицо. Пламя его проглотило. Из сотен уст вырвался отчаянный вздох. Иван торопливо пробежал по мостику несколько шагов и удивленно остановился, отнимая руки от лица. Ощущение было странным. Это и есть настоящее колдовство. Пламя не обжигало. Он стоял в алом тумане и чувствовал не жар, а прохладу. С удивлением посмотрел на мостик. Внутри пламени мостик был обыкновенной деревянной перекладиной, сложенной из двух досок, которые и не думали возгораться. Наваждение.
Царевич! раздался за спиной жалобный вопль Серого. Впереди, сквозь алый туман, отчетливо просматривался край рва и Маша. Она смотрела под ноги, огорченно прикусив нижнюю губу. Царевич уверенно зашагал навстречу. Маша поднял голову. Её глаза стали еще больше, от удивления или от веры в свое счастье. Иван спрыгнул с мостика, замер перед девушкой.
Вот видишь, я сказал тебе правду: за тобой пойду и в огонь и в воду.
Девушка припала к нему, обвила руками шею.
Я это чувствовала, прошептала она.
Царевич! Я с тобой! Серый несся по мосту, ничего не видя, закрыв лицо руками. Алый туман медленно рассеивался, опадал, доставая верволка до щиколоток.
Верный у тебя друг, сказала Маша.
Серый выскочил на край рва. Чуть не сбил их с ног. Пробежал несколько метров, махая руками. Растерянно остановился.
Царевич? удивленно пробормотал он, оглядываясь.
Приехали и все проехали, улыбнулся Иван, протягивая Серому руку. Спасибо.
За что? Серый стиснул ладонь царевича.
За дружбу.
Куда ты, туда и я, верволк широко улыбнулся, нарочно демонстрируя Маше передние зубки. Я так и знал, что здесь что-то нечисто, заключил он.
Иван заключил в свои руки руки девушки:
А ты пойдешь со мной?
Пойду, просто ответила Маша, награждая Ивана счастливой улыбкой и сиянием глаз.
Серый шмыгнул носом:
Чует моё сердце, свадьбой пахнет
Зрители на другом краю рва дружно аплодировали, но их аплодисменты не могли заглушить пение гусляра:
Я поля влюбленным постелю
Пусть поют во сне и наяву!..
Я дышу, и значитя люблю!
Я люблю, и значитя живу!..
* * *
Свадебный поезд постепенно уменьшался, до той поры, пока на дороге, ведущей к границам Кусманового царства, не остались трое всадников: Маша-царевна, Иван-царевич да Серый-верволк.
Царя и царицу долго пришлось отговаривать от продолжения свадебных гуляний, пока царский казначей не напомнил, что третью свадьбу делать нецелесообразноказна поиздержалась, а Иван объявил, что новая свадьба состоится в царстве папы-Берендея. На том и порешили.
Отъезжали все вместе, в общем свадебном поезде молодых женихов и невест, перегруженном возами с приданым и подарками. Разумеется, в дороге познакомились лучше, обещали друг дружке со временем, когда встанут у рулей царств, обменяться дипломатическими посольствами и при случае заезжать в гости. При прощании царевич и Маша приглашали всех на свадьбу.
Втроем ехать оказалось не так веселомнение Серого. Находясь подле жениха с невестой, он не знал, куда себя деть. Их разговоры, взгляды, вздохи да охи вызывали у него тоску смертную. Серый нахлестывал коня, вырывался далеко вперед или, наоборот, отставал.
Вот судьба, что вытворяет, был человек и нет человека. Своими руками задушил бы Сироту.
Иногда громко вскрикивал:
А помнишь, царевич, как мы в бочке по морю синему мыкались? А помнишь, как тебя признал Сивкобогатырский конь?
Вместо ответа доносилось глупое голубиное воркование двух влюбленных.
Неужели правда, как увиделсразу влюбился?
Правда, ты самая единственная и любимая. А ты?
Я проверить хотела: расходятся твои слова с делом или нет.
Проверила?
Проверила и поверила. До тебя ко мне восемнадцать женихов сватались, больше чем к старшим сестрам.
И?
Ни один не проявил желания последовать за мной в огонь или в воду.
Кто научил тебя магии?
Давно еще, когда я совсем маленькая была, у моего папы Святогор-богатырь гостил.
Святогор?
Он на поиски Шамбалы отправлялся и несколько дней в тереме батюшкином отдыхал. Меня приметил. Я ему понравилась. Он сказал, что у меня есть дар к магии.
И?
Кое-что показал, кое-чему сама выучилась.
Чему?
Например, шептунов делать.
Шептунов?
Для этого надо веток сухих набратьих них ручки и ножки будут. Травы, лучше соломы, тельце смастерить, как клубочек. Заговоры от болезней знаю.
Моя бабушка колобки умеет делать.
А кто твоя бабушка?
Яга. Она в Лукоморье, на постоянной прописке.
Она ведьма?
Очень добрая и почтенная женщина, вставил Серый. Скажи, Ваня, почему гусляр с нами отказался ехать. Ведь хотел?
Обещал на свадьбу явиться. Дела у него неотложные объявились на острове Буяне.
Он успеет?
Послушай, Серый, что там впереди виднеется?
Сосна О Сером забывали
Почему ты меня полюбил, Ваня?
Не могу ответить, любовь нельзя объяснить словами, её надо сердцем чувствовать. Моё сердце мне стучит, что ты единственная, драгоценная, моя половинка.
Что-нибудь еще стучит?
Стучит, что ты мое солнышко ясное. Зорька моя алая.
Еще?
Голубка моя сизокрылая Серый пришпоривал коня, на ходу затыкая уши. Слышать такое было невыносимо. «Любовь оглупляет человека, а не облагораживает, раздраженно думал верволк. Голубка моя сизокрылая. Скажи ещерыбка моя золотая». Серый с грустью вздохнул«золотая рыбка» напомнила про русалию. Она настоящая женщина, в огонь лезть не заставит и сама в него не пойдет. В водупожалуйста: обещала научить плавать.