Очень глупо, ты прав, согласился Сернин. Но от этого есть средство.
Которое?
Отступись.
Не шути. Дело серьезное. Предложение, которое я тебе сделал, не из тех, которые отвергают просто так, не рассмотрев со всех сторон. Короче, вот оно: заключим союз!
Ого!
Каждый из нас при этом, разумеется, со своей стороны останется свободным, во всех своих собственных делах. Но в том деле, которое мы имеем в виду, наши усилия будут объединены. Идет? Рука об руку, и всепополам.
А в чем будет твой вклад?
Мой-то?
Да, твой. Тебе известно, что стою я: это мною не раз доказано. В том союзе, который ты мне предлагаешь, тебе известна, скажем так, величина моего вклада. Каким будет твой?
Это Штейнвег.
Очень мало.
Наоборот много. Благодаря Штейнвегу мы узнаем правду о Пьере Ледюке. С его помощью мы будем знать, в чем состоял пресловутый проект Кессельбаха.
Сернин расхохотался.
И для этого тебе нужен я?!
Что ты хочешь сказать?
Очень просто, милый мой, твое предложениеребячество. Поскольку Штейнвег в твоих руках и ты нуждаешься еще в моей помощи, значит, тебе не удалось заставить его заговорить. Иначе ты обошелся бы без моих услуг.
Так что же?
Я отказываюсь!
Оба снова выпрямились, неукротимо, с вызовом.
Я отказываюсь, отчеканил Сернин. Чтобы действовать, Арсен Люпэн не нуждается ни в ком. Люпэн добивается своего в одиночку. Будь ты равным мне, как это считаешь, тебе и в голову не пришла бы мысль о таком союзе. У кого стать вождятот приказывает. Объединятьсязначит повиноваться. Я для этого не создан!
Ты отказываешься? Ты отказываешься? повторял Альтенгейм, все более бледнея от ярости.
Все, что я могу сделать для тебя, милый мой, кивнул князь, это предоставить тебе место в моей шайке. Для началарядового солдата. Под моим руководством ты увидишь, как выигрывает битвы настоящий генерал И как он присваивает добычуцеликом, ни с кем не делясь, для себя одного. Дошло, милок?
Альтенгейм в бешенстве скрипел зубами. Он процедил:
Это ты зря, Люпэн, это ты зря Мне тоже никто не нужен, и это дело меня затруднит не более, чем куча других, с которыми я успешно справился Все, что сказано мною сегодня, лишь для того, чтобы быстрее прийти к цели и друг другу притом не мешать.
А ты и не мешаешь мне, презрительно молвил Сернин.
Вот еще! Если мы не вступим оба в долю, все достанется одному.
И этого мне достаточно.
Но он добьется своего только после того, как переступит через труп второго. Готов ли ты к такого рода дуэли, Люпэн? Не на жизнь, а на смерть, понимаешь? Удар ножаэтим способом ты пренебрегаешь; но если его получишь ты, да прямо в глотку?
Ах, вот что! Это ты и хотел мне предложить!
Нет, я не любитель мокрых дел Погляди на мои кулаки. Я бьюи люди падают И бью по-своему, тут я мастер Но тот, другойон убивает Вспомни-ка Те маленькие ранки в шею О! Тот, третий, берегись его, Люпэн! Он беспощаден и страшен. Ничто не может его остановить!
Он произнес это тихим голосом, и с таким волнением, что Сернин, вспоминая дела ужасного незнакомца, невольно тоже почувствовал дрожь.
А ты, барон, усмехнулся он, похоже, боишься своего сообщника.
Я боюсь за других, за тех, кто встает нам поперек дороги, за тебя Люпэн. Соглашайся, иначе ты погиб. А сам я, если потребуется, буду действовать и один. Цель слишком близка Я почти ее достиг Соглашайсяили отступись!
В нем было столько энергии и рвущейся наружу злой воли, столько грубой силы, что он казался готовым в любое мгновение ударить врага.
Сернин пожал плечами.
Боже, как я проголодался! сказал он, прикрывая рукой зевок. Как поздно у тебя обедают!
Дверь открылась.
Кушать подано, объявил метрдотель.
Ах! Золотые слова!
На пороге столовой Альтенгейм схватил его за локоть и, не обращая внимания на слугу, повторил:
Это добрый совет Соглашайся. Наступает решающий час. Так будет лучше, клянусь тебе, так будет лучше Соглашайся!
Черная икра! воскликнул тут Сернин. Ах! Вот это мило! Ты вспомнил, стало быть, что будешь угощать русского князя!
Они сели друг против друга, и гончая барона, крупный пес с золотистой мастью, занял место между ними.
Позвольте представить вам Сириуса, своего лучшего друга.
Мой соотечественник, заметил Сернин. Никогда не забуду того, которого мне подарил царь, когда я имел честь спасти ему жизнь.
Ах, вы имели такую честь! Заговор террористов, вероятно?
Да, заговор, который организовал я сам. И пес, представьте себе, звался Севастополь
Обед продолжался в веселой обстановке. Доброе настроение вернулось к Альтенгейму, оба успешно состязались в остроумии и учтивости. Сернин рассказал несколько анекдотов, на которые Альтенгейм ответил другими, и разговор зашел об охоте, спорте и путешествиях, причем все время всплывали древнейшие имена Европыиспанских грандов, английских лордов, венгерских графов, австрийских эрцгерцогов.
Пес не отводил глаз от князя, хватая на лету все, что тот ему давал.
Стаканчик чембертена, князь?
Охотно, барон.
Рекомендую его вам от души: оноиз подвалов короля Леопольда.
Презент?
Ну да, презент, который я сам себе и сделал.
Восхитительное вино! Какой букет! С этим печеночным паштетомистинное наслаждение. Поздравляю, барон, ваш шеф-поварнастоящий виртуоз.
Не повар, а кухарка, князь. Я переманил ее за вес золота у Левро, депутата-социалиста. Попробуйте вот это какао-гласе и обратите благосклонное внимание на пирожные, которые к нему поданы. Гениальное изобретение, эти пирожные!
С виду они просто объедение, заметил князь, последовав приглашению. И если внешность соответствует вкусу Держи Сириус, это должно тебе понравиться Сам римский лакомка Лукулл был бы от них в восторге.
Он быстро взял одно из пирожных и дал его собаке. Та проглотила его сразу, на две или три секунды застыла, словно в ошеломлении, закружилась на месте и упала, как пораженная молнией.
Вскочив с места, Сернин отступил на шаг, чтобы на него не напал внезапно один из слуг, и рассмеялся.
Ну, ну, барон, сказал он, когда пытаешься отравить дорогого гостя, пусть твой голос хотя бы остается спокойным, а руки не вздрагивают Так можно вызвать подозрения Кто сказал мне, однако, что убийство ему претит?
Если речь идет о ножах, конечно, безмятежно заявил барон, овладев собой. Но мне почему-то всегда очень хочется кого-нибудь отравить Хотелось опять почувствовать это острое наслаждение
Черт побери, дружок, ты хорошо выбираешь, кем бы тебе полакомиться! Русским князем!
Он подошел поближе и доверительно сообщил:
А знаешь ли, что случилось бы, если бы это тебе удалось? То есть если мои друзья не увидели бы меня вновь самое позднее в три часа дня? Так вот, в три тридцать префект полиции узнал бы во всех подробностях, что следует думать о так называемом бароне Альтенгейме. Каковой барон был бы тут же подобран и посажен.
Ба! отозвался тот, из тюрьмы можно и сбежать. А из царства, в которое я чуть было тебя не отправил
Да, оттуда не сбежишь. Но вначале надо меня туда послать. А это, как видишь, не легко.
Кусочка такого пирожного для этого хватит вполне.
Ты уверен?
Попробуй сам.
Определенно, милый мой, ты не создан для того, чтобы стать великим мастером Авантюры; и никогда им не станешь, раз подстраиваешь мне такие жалкие ловушки. Если чувствуешь себя достойным вести ту жизнь, которой мы имеем честь жить, надо быть также на это способным, а для этогоготовым к любым неожиданностям Даже к тому, чтобы не умереть, если какой-нибудь низкий гнус попытается тебя отравить Бесстрашный дух в неуязвимом телевот идеал, к которому должен стремиться такой человек и которого он обязан достичь. Я как раз таковбесстрашный дух в неуязвимом теле. Работай над собой, дружок. И помни историю царя Митридата.
И, сев на место, добавил:
А теперьза еду. Поскольку я стараюсь подтверждать наличие тех достоинств, которые себе присваиваю; поскольку, с другой стороны, мне не хотелось бы огорчать твою кухарку, дай-ка мне это блюдо с пирожными.
Он взял одно, переломив его надвое, и протянул барону половину: