Стараясь особо не шуметь, Лика, похоже, пришла поздно и теперь отсыпалась в постели, женщина включила кофеварку и выглянула в открытое окно, с сожалением констатируя, глядя на голубое, без единого облачка небо, что сегодня будет еще жарче, чем вчера. Вздохнув, вернулась к кофеварке и своему легкому завтраку. «Слава богу, подумала она с облегчением, еще неделя, две от силы, и пошло все к чертовой матери Возьму за свой счет, если добром не отпустят и махну куда ни будь в Крым или в Сочи. Буду там нежиться на песочке, и пускай Черное море целый месяц ласкает мои уставшие ноги и восстанавливает истраченные за год силы. Да и мужу надо отдохнуть. Уработался в мрак. Ни днем, ни ночью покоя не дают эти дела. Позвонят среди ночи, и мужик пропал на неделю, а то и больше. Чем он там занимается только? Даже собственная жена и та ничего не знает о делах своего мужа, вот дожилась».
Елена Сергеевна сделала последний глоток и отставила чашку в сторону. «Потом помою», решила она и направилась в прихожую, размерами с приличную комнату, на ходу открывая замок своей кожаной сумочки и доставая из нее помаду. Придирчиво оглядела всю себя в зеркало и, не найдя к чему можно было бы еще придраться, удовлетворенно направилась к выходу. «Черт, вспомнила вдруг она, когда уже открыла первую входную дверь, чуть не забыла, вот было бы грому. Лике же сегодня утром надо в университет бежать. Она же просила обязательно разбудить ее, когда буду уходить». Елена Сергеевна вернулась назад и подошла к ее комнате.
Лика, вставай, просунула она голову в дверь. Солнце уже взошло, и тебя ждут великие де
Незаконченная фраза повисла в воздухе, и ошарашенная мать уставилась ничего не понимающими глазами на пустую кровать дочери. Лики в комнате не было. Бог любит троицу, как говорится. Не было ее и в туалете, и в ванной ее тоже не было, и на кухню она тоже не заходила. Женщина обошла всю квартиру, даже на лоджию выглянула в надежде, что дочь спит там, спасаясь от ночной духоты, но все было напрасно. Славная доченька как сквозь землю провалилась. «Хоть бы позвонила, расстроенная мать устало опустилась на пуфик в прихожей. Знает же, какое сейчас время А может она на дачу поехала? стала она успокаивать себя. Хотя, какая, к чертовой матери, дача? Ей же сегодня в деканат надо». Женщина достала из сумки мобильный телефон и набрала дочкин номер. Телефон молчал. Повторив набор еще несколько раз, она, наконец, поняла, что абонент телефон выключил или находится в зоне недосягаемости. Тогда она набрала телефон мужа.
Алло, услышала она его знакомый баритон, полковник Смирнов слушает.
Это я, вздохнула она.
Слушаю, милая, голос полковника сразу же потеплел. Уже соскучилась?
Лика пропала, чуть не плача выпалила она, чувствуя, что еще немного и слезы хлынут из глаз ручьем.
Подожди, подожди, не паникуй Как пропала?.. Ничего не понимаю Она, что, дома не ночевала?
Да, сдерживалась из последних сил Елена Сергеевна. И телефон ее тоже не отвечает.
Паршивка, отец выругался в трубку. Совсем распустилась! Лен, ты только не волнуйся, стал он успокаивать жену. Ей уже девятнадцать лет, думает, что взрослая стала и родителей можно теперь ни во что не ставить. Загуляла где-то с подругами.
А почему телефон молчит? всхлипнула Елена Сергеевна. Такого никогда раньше не было.
Ты о чем?
О том, вскрикнула женщина, что дома ее нет, и что телефон молчит
Все когда-то происходит в первый раз, Елена Сергеевна услышала в трубке, как муж чиркнул спичкой, прикуривая сигарету. Страшного ничего не произошло. Вечером объявится твоя ненаглядная, никуда не денется.
А если не объявиться? Елена Сергеевна тоже достала из пачки сигарету и стала нервно чиркать колесиком зажигалки. Если не объявится, что тогда?
А ты себя в ее годы вспомни.
Так то же я И потом, я же была с тобой.
Ты только не нервничай. Извини, дорогая, одну минуту, прервался он на полуслове, отдал какое-то распоряжение подчиненному и забасил снова в трубку:Езжай на работу и не о чем таком не думай, еще ничего не случилось, поняла
А если случилось?
Я тебе говорю, что ничего не случилось! повысил голос Александр Васильевич. У нас толковый ребенок, и я не думаю, что она по своей дурости могла вляпаться в какую ни будь историю.
А может, она в аварию попала! слезы заполнили глаза матери. И сейчас лежит бедненькая, вся переломанная, в какой ни будь больнице, а ты говоришь, что мне надо ехать на работу и заниматься там какой-то фигней. Да пропади она пропадом, твоя работа!
Хорошо, сдался он, не кричи. Я сейчас распоряжусь, и через час ты будешь знать, что твой ребенок ни в какой больнице не числится, а, скорее всего, еще дрыхнет после ночной гулянки у одной из своих подружек.
Это и твой тоже ребенок.
Хорошо, наш ребенок. У тебя, кстати, есть телефоны ее подруг?
Есть телефон Риты, Елена Сергеевна потихоньку стала успокаиваться. Есть телефон Марины.
Вот и славненько, голос в трубке потеплел. Нюни только не распускай, а езжай на работу и оттуда уже звони этим подружкам. Хорошо?
Ладно, Елена Сергеевна немного успокоилась и стала носовым платком вытирать покрасневшие глаза и нос, уже еду
Хорошо еще, что туш была несмываемая, и подкрашивать глаза второй раз необходимости не появилось. Женщина тяжело поднялась с места и взялась за ручку двери. Ее перламутровая «Тойота» как всегда стояла около подъезда и ждала свою хозяйку. До работы ехать было минут пятнадцать, не больше, но сколько потом она не пыталась вспомнить, как преодолела это расстояние и о чем тогда думала, сделать этого она так и не смогла.
Александр Васильевич же положил трубку и тут же вызвал к себе старшего лейтенанта Кудрявцева.
Вызывали, товарищ полковник, просунул тот свою кудрявую голову в образовавшуюся щель двери, постучавшись.
Да, да, полковник поднял голову от разложенных на столе служебных бумаг исписанных и чертежей. Проходи, Алексей, присаживайся.
Высокий, подтянутый офицер прошел через весь кабинет и оказался рядом с начальником.
Не в службу, а в дружбу, произнес полковник, сделай для меня одно доброе дельце
Слушаю, офицер весь подобрался, всем своим видом показывая, что он готов к выполнению любого задания.
Только постарайся, что бы ни кто об этом не узнал, хорошо?
Хорошо, Александр Васильевич.
У меня к тебе, Алексей, вот какое дело
И в течение минуты полковник в нескольких словах изложил ему свою просьбу, что бы тот обзвонил все больницы и травмопункты столицы на предмет нахождения в них своей дочери, Смирновой Лики Александровны, уроженки Владивостока, студентки МГУ, проживающей в Москве и все такое.
Если будет нужна еще, какая либо информация, Александр Васильевич посмотрел на молодого человека, то лучше приди и спроси, по телефону звонить не надо.
Понял, Алексей встал. Разрешите идти, товарищ полковник?
Иди, отпустил его Александр Васильевич. И вот еще, что, остановил он его почти около самой двери. Морги тоже прозвони на всякий случай.
Все так серьезно?
Думаю, что нет, полковник вздохнул, но жена в истерике Я больше за нее, если честно, переживаю, чем за эту вертихвостку. Даже позвонить не изволит, только подарки и любит получать, а что родители здесь сума сходят Ну, да ладно, он с досадой махнул рукой. Иди Сам еще такой же салага, как и дочь моя. Сделаешь, доложишь
Есть, офицер вытянулся, отдал честь и, четко развернувшись, вышел.
«А если и, правда, с ней что случилось? Александр Васильевич набрал полные легкие воздуха и стал медленно его выпускать через плотно сжатые губы. Что тогда?» Но додумать он не успел. На столе зазвонил телефон, и он снова окунулся в повседневную рутину. О дочери он вспомнил лишь под вечер, когда пришел Алексей с докладом о проделанной работе.
Открылась дверь, и кабинет стал заполняться военными. Офицеры входили и рассаживались за длинным, массивным занимающим почти все пространство кабинета, дубовым столом. Большие светлые окна кабинета обрамляли тяжелые, тоже зеленого цвета портьеры, а со стены на всех присутствующих смотрел Феликс Дзержинский, польский шляхтич, волею судьбы оказавшийся русским революционером.