Зачем так говоришь? Каган тебе верит, кто такой Тумын что бы не доверять? Но Тумын должен все разузнать для кагана. А не то у Тумына голова только однаплохо без головы будет. Очень плохо.
Пришелец молчал. Колючие глаза пристально изучали лицо хазарина. Под этим взглядом, огромный степняк весь съежился, будто хотел стать маленьким и незаметным.
Да, выговорил наконец пришелец. Плохо тебе будет без головы Да вот только не будет ли хуже, если каган узнает, что ты не предупредил его вовремя, слов моих не передал? Мне не поверил?
Стараясь получше рассмотреть происходящее, Василий сдвинулся чуть вправо. И тот час, под онемевшей рукой громко хрупнул сухой сучок. Хазарин развернулся с быстротой молнии. Злые глаза внимательно ощупывали кусты, в руке грозно блистала кривая хазарская сабля. Громко рассмеявшись, черноволосый хлопнул хазарина по плечу.
Ай, Тумын, где твоя храбрость? Неужели такому грозному воину как ты, везде мерещатся шпионы? Вон, погляди.
Палец незнакомца, казалось, уткнулся прямо меж глаз Василия. Вот и пришел мой час, отрешенно подумал он. И только собрался с диким ревом броситься на врагов, что бы раз уж погибать, так хотя бы не как покорной овце быть зарубленным, как прямо из-под его носа шмыгнула шустрая белка. Рыжая бестия метнулась на ближайшее дерево, и только ее и видели. Тумын облегченно рассмеялся, и ловко кинул саблю в ножны.
Ай, да глаза у тебя, баатур.
Василия чуть кондратий не хватил. Сердце стучало уже в ушах. Облегчение было таким острым, что испугалсякак бы штаны не намокли.
Вот что, Тумын, как ни в чем ни бывало, продолжил незнакомец. Передай кагану так. Со дня на день, базилевсы пришлют в подмогу кагану наемное войско. А как придет момент, прибуду я сам. Пусть войско кагана будет наготове. Я скажу через какие заставы идти. Неожиданностей не будет, я о том позабочусь. Если сможем быстро до Киева дойтиваша Русь. А уж о том, что бы князя не упредили простые мужики, сами позаботьтесь. У меня все дороги перекрыть сил не хватит. Но что смогусделаю. Все. Мне пора. Как бы не хватились, где один так долго пропадал. А ты, не забудь напомнить кагану об уговоре, незнакомец понизил голос. С трудом удалось расслышать Василию последние слова:Все должно сохраняться в строжайшей тайне!
Каган помнит свои обещания, да живет он вечно!
Так-то! не говоря больше ни слова, незнакомец твердым шагом подошел к своему жеребцу, что в ожидании предстоящей скачки, уже в нетерпении бил копытом мягкую землю. Неуловимым движением вспрыгнув в седло, незнакомец последний раз обернулся. И почудилось Василию, что доводилось видеть этого незнакомца в Киеве.
До ночи просидел Василий в берлоге. Уже и хазары давно уехали, а боязно было. Только когда совсем стемнело, и на темном небе во всей красе засияла луна, он осмелился выползти из своего укрытия.
Ползком, по-ужьи, не осмеливаясь встать в полный рост, Василий полз подальше от этого страшного места. Не разбирая дороги, через холодные ручейки и колючие кусты. Остановился лишь когда вдалеке замаячили стены Киева. Тогда уж осмелился встать на ноги и помчался, словно тщась обогнать ветер поближе к родным стенам. Туда, где можно чувствовать себя в безопасностипоближе к корчме.
Совсем немного опоздал Василий. К тому времени как добежал до городской стены, крепкие ворота Киева закрылись на ночь. Как ни стучал, ни просил, не пустили стражники в город. Так и промаялся у ворот до утра. Да и утром, когда ворота наконец открыли, не хотели его пропускать. И правдапосле ползания по лесной земле, выглядел что твой леший. Одежда изорвана, вся в глине, да и лицо не лучше. Благо, узнали его, хоть и с трудом, стражники. Да и как не узнать, когда такой пьяница один на весь Киев. Сжалились, пропустили.
Чуть живой, дотащился Василий до своей убогонькой хатки. Отмыл наскоро лицо и руки, с великим трудом отыскал портки и рубашку почищеи как до сих пор не пропил? И сел думу думать. Долго сидел, но так ничего и не надумал. Как ни поверни, все не так выходит. Без корчмы не обойтись, решил Василий. За чарочкой-другой, обдумать все крепко. Давно подметилпосле вина голова проясняется и любую беду решить можно. Да как в корчму пойти, если денег нет, а в долг никто не нальет. Постарался Саргонзлыдень! И как только Светлый Князь позволяет иноземцам русского человека позорить? Эх, подумал Василий, моя бы воля, я б этих иноземных корчмарей всех на кол пересажал. А вино из их подвалов честным людям отдал.
Но делать нечего. Василий перерыл всю избу, каждую тряпочку встряхнул, в каждый угол заглянул, и нашел-таки несколько мелких монет! Как раз на пару чарок. Откуда только и завалялись? Раньше бы найти, глядишь, и не выпороли бы
Окрыленный находкой, Василий помчался в кабак. Да не к этому злодеюСаргону, а к Даниле-Новгородцу. Корчма у него, конечно, похуже, зато жалел он Василия. То чарочку за так нальет, то работу подбросит. Дров там наколоть, или воды в кухню натаскать. А за работу накормит хорошо, а то и одежки какой подбросит. Не человекзолото!
Здравствуй, батюшка! отвесил Василий хозяину корчмы земной поклон. Налей-ка мне чарочку
Ох, Василий, Василий, покачав седой головой, вздохнул Данила, совсем как седоусый стражник Никитич. И неужель все равно за ум не взялся? Не стыдно людям в глаза-то смотреть?
Ой, не кори, батюшка. Брошу я это дело, вот не сойти с этого места. Только налей горемыке.
Василий выложил на стол все свое богатство. Данила покачал головой. Жалко парня. Молодой ведь еще, а уже руки трясутся, словно старик древний.
Василий сел в уголке, подальше от входа, и вновь задумался. Не помогало на этот раз вино. Только горше становилось. Кто ему пьянице поверит, что хазары опять на Русь собрались? Высмеют и вся недолга. И доказательств никаких нет. Вот горюшко!
Долго просидел Василий за чарочкой. И впервые за эти годы не в радость было ароматное вино. Еще вчера, такую чарочку залпом выпивал. А сегоднявесь день промусолил.
Не укрылось это и от Данилы-Новгородца. Что б Василий, да к вину равнодушен?! Кликнул отрока, что в помощниках бегал, а сам взял кувшинчик сильно разбавленного винане любил он это дело, да какой на Руси разговор без выпивки, присел рядом. Помолчали. Не хотелось Даниле первым в душу лезть, но и без внимания оставить кручину Василия он не мог. Вот и прихлебывал жиденькое вино молча. Захочетрасскажет, или совета попросит, а неттак просто рядом посидеть, поддержку выказать. Василий с благодарностью взглянул на корчмаря, но не сказал ничего, потупил взгляд и горько вздохнул. Потом почесал затылок, и махнув рукой лихо опрокинул чарку в рот.
Эх, батюшка, не вынес молчания Василий. Беда приключилась. Что делать, не знаю. А делать что-то надо. Я ж ночью в лес убег, и там в берлогу ведмедячью провалился. Как не убилсяума не приложу. Хотел вылезти, да в темноте чуть глаз не выколол. Махнул я рукой. Дай, думаю, посплю до утра, авось хозяин не вернется. Так и проспал. А утром, ни свет ни заря, от смеха громкого проснулся. Выглянул тихонечко, леший знает, знает кто в лесу шастает, и обомлел. Три самых что ни на есть хазарина
На этом месте Василий сделал страшное лицо, дрожащей рукой наплескал вина из кувшина корчмаря в свою чарочку, выпил махом и горячо продолжил:
Оказалось неспроста они сидят. Через некоторое время приехал еще один всадник. Этот не хазарин. И видно, не из простых. Держался ровно князь какой. И ведь видел его где-то, а вот где Назвал он одного хазарина правой рукой кагана Бекмера, и велел передать, что ведомо ему, что уедут скоро богатыри из Киева. Тут-то и напасть надо. И еще сказал, что есть у него везде свои людишки, и потому проведет он хазар мимо застав богатырских без шума Простились они, и разъехались. А я просидел в берлоге до темноты, да в Киев Посоветуй, батюшка, что делать-то?
А тебе, часом, не примерещилось, спьяну-то? Сильно боятся хазары князя киевского. Где уж им козни строить. Знают ведь, стоит на Русь сунутьсяникто назад не вернется.
Эх, батюшка, не веришь ты мне. А раз уж ты не веришь, где уж воеводам поверить? Знаю, что должен бежать, предупредить А куда бежать? В Киеве всяк скажетпривиделось, мол, тебе упьянсливый. А то еще выпорют по-новой. Вот и сижу, кручинюсь И ведь не то страшно, что выпорют, а что не поверят. Налетит хазарин, сколько беды будет, если не встретят его богатыри