Димитрий вздохнул и пересел за свой стол. Пора было заниматься делами. На нем лежит большая ответственность за себя, за свой род и за князя.
Юрий, зайди! громко крикнул он.
Дверь открылась, и в комнату зашел секретарь герцога, достаточно молодой мужчина в военной форме.
Забери посуду. Кто у нас там по плану? произнес Димитрий властным, уверенным голосом, мгновенно превратившись в настоящего герцога, твердого и жестокого, в привыкшего повелевать и не знающего слабости властителя.
Вашей аудиенции ожидает мэр города Кируна Олег Сибуоорс, с легким поклоном произнес Юрий.
Пусть заходит. Я ждал его.
Герцог негромко постукивал карандашом по лежащей перед ним газете и внимательно рассматривал стоявшего напротив мужчину. На вид тому было около сорока лет. Невысокий, одетый в строгий костюм, он стоял, склонив голову в ожидании наказания.
Ты догадываешься, в связи с чем я тебя вызвал?
Догадываюсь, ответил с небольшим поклоном посетитель.
Ты проморгал большую проблему, обвиняюще произнес герцог, я назначил тебя на пост мэра. Я несу ответственность за твои действия. Мне не нужны такие обвинения, Димитрий кивнул на газету, это бросает тень на меня и на весь мой род!
Мы во всем разберемся, неуверенно проговорил мэр.
Что ты мямлишь? раздраженно прикрикнул герцог.
Мы все решим. Проблем не будет, более уверенно произнес Олег, подняв голову и глядя в глаза герцогу. Он знал, как надо общаться с герцогом. Тот любил прямые взгляды и уверенный тон, даже у провинившихся.
И что вы уже сделали? немного вкрадчиво, тихим голосом поинтересовался тот. Это звучало гораздо опаснее, чем крик.
Прошу прощения, но статья вышла в субботнем номере газеты, а сегодня понедельник. Я вернусь в город и сразу организую собрание. Мы все уладим, все так же твердо произнес мэр.
Чертовы бюрократы, ворчливо прервал его герцог, выходные у них! Значит так, повторяю еще раз: это дело уже затронуло мою честь. Я все решил за вас и подготовил бумаги. Юрий, зайди! крикнул он в сторону дверей.
В комнату зашел секретарь герцога, в руке он нес папку. Положив ее на стол перед герцогом, секретарь вытянулся и, щелкнув каблуками, стал ждать дальнейших указаний.
Можешь идти, махнул в его сторону герцог и протянул папку мэру. Тот принял ее и стал рассматривать бумаги.
Но этот особняк я обещал барону Стахоорсу, оторвал он взгляд от бумаг и вопросительно посмотрел на герцога.
Олег, послушай меня внимательно, жестким голосом начал герцог, давай реально смотреть на вещи. Он поднял свою руку с длинными узловатыми пальцами и начал их загибать: Первое, вы отобрали у мальца дом, который купили его родители. Как и за что? Ответь!
Все по закону: дом ушел в казну, так как его содержание целый год никто не оплачивал, и права на него никто не предъявлял.
Ну-ну, а тут в газете пишут, что его тетя обивала пороги, пытаясь переоформить дом.
Она не дворянка, у нее не приняли бумаги. К тому же надо было заплатить приличную сумму за вступление в наследство. У нее таких денег не было, он, выражая сочувствие, развел руками.
Ты же понимаешь, что простых людей это не волнует. Есть фактыдом отобрали! Увидев, что мэр снова хочет что-то возразить, герцог повелительно остановил его движением руки. Это первое. Взамен мы предоставим ему другой дом, и то, что ты уже обещал его какому-то барону, это твои сложности. Через полгода мальчишка станет совершеннолетним, и делайте с ним, что хотите, да и шумиха поутихнет. Но я советую: если барону так нужен этот дом, просто выкупите его. К тому же может оказаться, что паренек просто не потянет его содержание. А в этом случае, я смотрю, схема у вас уже отработана, он недовольно взглянул на мэра.
Я понял вас. Все сделаем, кивнул мэр.
Второеэто деньги. За потерю кормильца на войне детям полагается ежемесячное содержание: за мага третьего уровня сто пятьдесят актов и за мага четвертого уровня двести актов ежемесячно. Я так понимаю, этих денег они не видели?
Прошение о выплате может подать только дворянин. Тетяпростолюдинка, а ребенок несовершеннолетний. В этих ситуациях мы обычно дожидаемся совершеннолетия и, в случае запроса, выплачиваем скопившуюся сумму.
Понятно, кивнул герцог и вдруг взъярился. Это что?! Вы действительно делали все, чтобы он не дожил до совершеннолетия? Из-за этих денег? Вы совсем охренели? он громко хлопнул рукой по столу и приподнялся. Я на войне провел почти тридцать лет! Кто будет воевать за страну, если узнает, что в случае гибели его дети умрут дома от голода?! Чем вы там вообще думаете? Отправить бы вас всех на границу, чтобы набрались ума-разума! Может быть, изменилось бы ваше отношение к ветеранам.
Тихо скрипнув, приоткрылась дверь, и в комнату заглянул Юрий. Герцог бросил на него яростный взгляд, и секретарь, втянув голову в плечи, снова скрылся за дверью.
На лбу у мэра выступили капельки пота, лицо было бледным. Руки, державшие папку с бумагами, мелко подрагивали.
Ваша светлость, это вообще не моя компетенция, нашел он в себе силы для ответа, это мелкий уровень. Я и не знал ничего про это.
Значит так, произнес, успокоившись, Димитрий, все документы мною подписаны. Выдать мальчишке особняк, по достижении четырнадцати лет выдать ему всю причитающуюся сумму. Да, и переведите ему пять тысяч актов сразу, на обустройство, он задумчиво посмотрел на испуганно кивающего в ответ мэра. Дом мы ему подобрали недалеко от дворянской школы. Переведете учиться паренька туда. Насколько я знаю, там как раз и твои дети обучаются?
Да, мой сын его ровесник.
Вот и хорошо. Присмотрит там за ним. Поможет освоиться. И не забудь найти и наказать виновных во всем этом безобразии. Иначе народ нас не поймет, он устало опустился на стул.
Все сделаем в лучшем виде, ваша светлость, ответил мэр, низко поклонившись.
Можешь идти, герцог милостиво махнул рукой, отпуская Олега.
Мэр торопливым шагом покинул кабинет, вытирая платком лоб. Дверь еще не успела закрыться, как в кабинет просочился Юрий.
Чего-нибудь желаете, ваша светлость? обратился он к герцогу.
Подай легкий завтрак и, пожалуй, рюмочку коньяка. Тяжелый предстоит день.
Он тяжело вздохнул и принялся разбирать скопившиеся на столе бумаги.
* * *
Все воскресенье я провел дома, пытаясь разобраться в своих воспоминаниях. Это получалось не просто. С одной стороны, я знаю все, что знал Семюсель, но с другой стороны, знатьне значит помнить. Чтобы оперировать его знаниями, мне необходимо было порыться в голове, столкнувшись с какой-нибудь проблемой. Как, к примеру, включение иллюзии. Я вспомнил, что она есть, когда увидел голую стену и задался вопросом: почему стена такая и что за выключатель на ней расположен? Обратившись к памяти Семи, я узнал, как включать и переключать иллюзии. И это относилось ко всем предметам, что находились в квартире. Как пользоваться стиральной машиной, как готовить еду, как работает холодильник. В общем, к вечеру я кое-как разобрался в куче вещей, что меня окружали.
С понедельника, как это и принято, я решил, что пора взяться за себя. Как только за тетей, отправившейся на работу, закрылась дверь, я оделся и вышел на улицу. Новую жизнь я решил начинать с укрепления своего тела. Мне было очень странно, что в этом мире спорту придавалось такое маленькое значение. Тем более, учитывая, что войны тутчастое явление.
Идя по улице, я разглядывал дома и редких прохожих. Мы жили, по сути, в трущобах. Хотя в моем мире этот район вряд ли кто-нибудь посмел бы так назвать. Трехэтажные многоквартирные дома были практически лишены дворов. Друг с другом их соединяли узкие улочки. Но тротуары даже здесь были расчищены от снега до самой плитки. Идти было легко, и я направился к замеченной в субботу спортивной площадке, иногда ускоряясь и переходя на медленный бег. Семи часто экономил деньги и добирался до школы пешком, игнорируя автобус. Эти часовые прогулки благотворно сказались на его физическом состоянии.
Где-то за полчаса я добрался до одинокой площадки. Она выглядела простовато, но на ней было все, что нужно для укрепления тела: несколько турников, брусья и пара скамей.