Четвёртая глава
Армия орков на мгновение замерла, не в силах принять и осознать гибель своих товарищей, уже, казалось бы, ворвавшихся в Город Людей. Все орки с ужасом уставились на убитых стрелами товарищей, как вдруг тишину разорвал отчаянный вопль Младшего Шамана, преисполненный животного страха:
Там эльфийские лучники!
Этот вопль прозвучал на какое-то мгновение ранее властного рыка главнокомандующего:
Все вперёд!
Но этот приказ, единственный, способный переломить ход сражения в пользу орковтак и остался невыполненным. Страх перед эльфийскими стрелами, усиленный впечатлением быстрой гибели товарищей, окончательно лишил войско боевого духа.
Я не хочу умирать! Нас всех убьют! раздавались среди оркской армии крики, звучащие всё чаще и чаще, всё громче и громче. Паника разрушила все остатки дисциплины в войске орков. Это уже было не армия, подчинённая единой воле, а хаотически мечущаяся толпа, в которой каждый был сам за себя. Особенно раздували беспорядок вопли Младшего Шамана, совсем потерявшего голову от страха:
Они нас всех перебьют! Мы слишком близко! Нужно бежать!
Некоторые орки, бросив оружие, помчались в степькуда глаза глядят, и их количество всё возрастало В армии орков воцарился хаос. Главнокомандующего, пытавшегося перекричать толпу, и хватавшего за руки убегающих, не только никто не слышалего никто и не замечал. Страх перед эльфийскими стрелами оказался столь силён, что затмил даже страх перед главнокомандующим. Те, кого главнокомандующему удавалось схватить, вырывались столь яростно и самозабвенно, что он не мог их долго удержать. Наконец он не выдержал и вцепился в горло Младшему Шаману, который ему представлялся чуть ли не главным виновником паники, охватившей армиюибо Младший Шаман продолжал вещать:
Спасайтесь! Спасайтесь кто только может!
Крик оборвался, но страх и ярость придали Младшему Шаману силон разжал захват на своей шее, и они вдвоём с главнокомандующим упали в траву и принялись кататься по ней, обмениваясь при этом ударами.
Старший Шаман в это время пытался сплести какое-то сложное заклинание, но довести его до конца так и не удавалосьмечущиеся орки, не видя перед собой ничего, кроме страха перед эльфийскими стрелами, то и дело натыкались на него, сбивая с ног. Старший Шаман довольно увесистыми ударами яростно расшвыривал мешающих ему орков, очищая вокруг себя пространство и начинал плетение заклинания заново, но ситуация повторялась. Наконец, после очередной неудачи, Старший Шаман понял, что ещё немногои от армии никого не останется. Он выхватил из рукава небольшой жезл и бросил его вверх, где он и взорвался в ослепительной вспышке. Донёсшийся вслед за вспышкой резкий удар грома буквально пригвоздил всех к земле. Пользуясь возможностью, Старший Шаман не допускающим возражений тоном приказал:
Лечь на землю! Всем! Теперь намочить ткань и дышать сквозь неё! Быстро!
Его голос, явно усиленный заклинанием, разнёсся по всей округе. Командные нотки, звучащие в этом приказе, заставили большинство орков подчиниться. И Старший Шаман с удовлетворением отметил, что у тех, кто первым последовал этому приказу, с лиц начинает отступать печать страха. Он зло покосился в сторону Города Людей и быстрым шагом подошёл к парочке главнокомандующийМладший Шаман; единственным оркам, которые проигнорировали приказ и ожесточённо, с прежним пылом продолжали мутузить друг друга. Опыт мало-помалу брал верх над яростью и страхомглавнокомандующий, уже совершенно не контролируя себя, не соизмеряя силу, одной рукой схватил Младшего Шамана за горло и широко замахнулся другой, намереваясь нанести сокрушающий удар, который вполне мог оказаться смертельным
На полпути кулак главнокомандующего оказался перехвачен сильной рукой Старшего Шамана.
Приди в себя! воскликнул Старший Шаман, сплетая посредством сложного жеста заклинание и швыряя его в сторону главнокомандующего. Тот на миг расслабился, и Старший Шаман решил было, что заклинание подействовало но ошибся. Главнокомандующий резко вырвал руку из хватки Старшего Шамана и нанёс ему удар ногой. Вернее, попытался нанести, ибо Старший Шаман эту ногу перехватил на лету, и, не тратя времени на ненужные споры, двинулся быстрым шагом к шатру главнокомандующего, раскинутому позади. Причём ногу главнокомандующего он так и не отпустил, фактически волоча его за собой. Главнокомандующий извивался, выкрикивал угрозы, но освободиться никак не мог. Наконец, подойдя к шатру, Старший Шаман зашвырнул главнокомандующего внутрь, и лишь затем вошёл сам, аккуратно закрыв за собою входную ширму.
* * *
Паузу среди защитников Города первым нарушил гномон отшвырнул в сторону свой шлем, снятый в целях галантного преклонения перед эльфийкой, бодро вскочил на ноги и немедленно бросился к своим сородичам. Дон и Миралисса тут же поспешили к нему на подмогу. Гном принялся поднимать лежащего без сознания сородича и едва не уронил егоибо перенапряжённые невероятным усилием мышцы ещё не вполне хорошо повинуются ему. И лишь своевременная помощь Дона и Миралиссы позволила ему мягко опустить соплеменника на землю.
Судя по морщине, прорезавшей лоб гнома, и его непривычно серьёзному виду, ранение не из самых лёгких, с тревогой подумала принцесса, пытаясь вспомнить подходящее заклинание.
Рука гнома оказалась на груди раненого, губы что-то шептали Эльфийка, приблизившись, попыталась вызвать лечебный поток серебряных искр, но у неё для этого не хватило сил. Вместо сплошного потока с её ладони срывались одинокие искры, она отчаянно повторяла попытки, ещё и ещё, пока свободная рука гнома не сжала её запястье.
Не нужно, необычно мягко и мелодично произнёс гном. Спасибо, но в этом нет нужды. На нас, гномов, волшебство этих стихий почти не действует, ибо мы созданы из камня одним из великих Валар А ты слишком устала Я справлюсь.
Рука гнома напряглась, и Миралисса своим магическим чувством ощутила громадную тяжесть, навалившуюся на гномастоль невообразимую, что даже воздух изгибался от её тяжести, шёл волнами, преображавшими и искажавшими очертания предметов и вдруг всё закончилось. Раненый пришёл в себя и даже попытался встать, с удивлением глядя на светящийся остывающим багровым светом отпечаток ладони гнома на прочном металле доспеха.
Гном бросился ко второму соплеменнику, лежащему без сознания, но тут ситуация явно полегчеибо гном ухмыльнулся и отвесил валяющемуся без сознания сородичу полновесную затрещину, приговаривая:
Вставай, ты не ранен! Чего разлёгся? Ты даже не ранен!
А что со мной? пробормотал тот, поднимаясь.
Ничего особенноготы решил проверить прочность стены своей головушкой, балагурил веселеющий на глазах гном, пытающийся за иронией скрыть недавнее беспокойство за жизнь товарищей. И проверил, да вот жалостьстена-то прочнее оказалась!
У эльфийки вырвался невольный вздох облегчения, и тугая пружина воли, гнавшая её в бой, немного ослабилась. Но и этого немного оказалось достаточно, чтобы усталость подкосила её ноги, но Дон своевременно заботливо поддержал её.
Позвольте представиться, обернулся гном к эльфийке. Меня зовут мастер Грахель, или просто Грахелькак вам будет угодно. Я гном, как вы, наверное, заметили по гном какое-то время изображал напряжённую работу мысли, затем его лицо просветлело, по моему молоту!
Миралисса и Дон невольно прыснули со смеху.
А что смешного? изображая обиду, протянул гном. Такие молоты бывают только у гномов! Поэтому по наличию молота легко понять, что я именно гном. Ведь во всём остальном я совершенно не отличаюсь от людей, вот ничуточки! А этот дылда, что ухватил тебя за талиюего зовут
Я и сам могу представиться! оборвал Дон словоизлияния гнома, немного краснея от смущения. Меня зовут Дон, и я занимаюсь алхимией в основном.
А ты разве не воин? удивлённо спрашивает эльфийка. Ведь ты так здорово
Я обучился воинскому искусству в той степени, чтобы суметь защитить тех, кто мне дорог, уверенно ответил Дон. Но я никогда не хотел сделать это своей профессией.
О, как я тебя понимаю! негромко произнесла Миралисса. Ведь я тоже