Да что вам везде столица-то мерещится? театрально расстроился Виктор. Теперь было понятно, кто напугал водителя, и кто следил за ними. Еще понятнейпочему они боялись. Пятеро из восьми уже мертвы. Значит, пощады не будет. Они пришли убивать.
В цепких руках подростков сверкнули ножи. Один метнулся к Шону, двоек Виктору.
Ни секунды на размышления. Уйти от прямого удара, и ногойв колено. Хруст. Вопль. Готов.
Второй нож рассек рукав и полоснул по левому плечуот этого выпада Виктор уйти не успел. Резкая боль, мокрая ткань.
Снова ударкулаком в солнечное сплетениеи второй нападающий харкнул воздухом, складываясь пополам. Виктор придал ему ускорения мордой в землю. Никаких прелюдий и ласк. Быстро и понятно.
Шон восседал верхом на своем противнике. Тот смирно лежал лицом вниз, руки красиво уложены за спину весьма неприятным болевым захватом.
«А это идея», Виктор присел рядом со «складным», не давая отдышаться, и нацепил один браслет наручника ему на щиколотку. Подтянул за ногу и пристегнул парный браслет к руке того, которого удерживал Шон. Третий, со сломанной ногой, и так никуда не убежит
Похоже, я догадываюсь, кто грохнул тех пятерых, Шон, не трогая ничего руками, осмотрел лежащий на земле нож. Не понимаю только, зачем. Вы же одна команда, братва, нет? Или не поделили чего?
Итого, подвел итоги лорд Коннор, осматривая левое плечо. Второе ранение в одно и то же место. Заколдованное что ли? Так можно и без руки остаться. Один смирный лежака. Один сдвоенный, но не функциональный организм. И у меня к вам тоже один вопрос. Какого, собственно, хрена?
* * *
Сотрудник охранки вдумчиво, даже придирчиво изучал патенты и персональные карты заезжих «коллег». С такой документациейчастных криминальных аналитиковон сталкивался впервые в жизни и совершенно не представлял, как реагировать. Но не расписываться же в своей некомпетентности и отсутствии понятных должностных инструкций?
Разрешение на использование спецсредств? он кивнул на наручники, которыми все еще были скованы двое из трех нападавших. Дежурные друиды проводили все неотложные манипуляции, даже не попросив предварительно расстегнуть «украшения». Видимо, тоже знали, с кем имеют дело.
Вторая страница, приложение к патенту, дежурно ответил Виктор. Имеем право.
Калечить было обязательно? спросил друид, обрабатывавший сломанную ногу подростка.
Нападение с оружием. Пределы допустимой обороны, номер протокола двести двенадцать, пункт три.
Ты законник что ли?
Нет, но законы знаю.
Оперативник недоверчиво посмотрел на Виктора. Что одновременно удивляло и радовало. За пределами столицы его известность была не так распространена, чтобы на каждом шагу приходилось объясняться.
Что, на гражданке платят больше? немного завистливо спросил оперативник.
И охотней.
Господин простите, не знаю, как вас, один из друидов тронул Виктора за здоровое плечо. Вам бы в больницу.
Залатай так. Потом разберусь. Не до того сейчас.
Хорошо. Давайте помогу снять пальто.
И снова долгий зачарованный взгляд на сложную татуировку, идущую от плеча к груди.
Лорда Коннора накрыло чувство безудержного дежавю.
Триединая империя, Рахайеш
Муниципальный департамент образования
Нет вашего архива, сгорел, объяснил ситуацию чиновник, встретивший гостей в одном из казенных кабинетов.
Как сгорел? переспросил Шон.
Дотла. Его как раз перенесли в ту школу. Которая начисто боги пресветлые, пятнадцать человек заживо!
Виктор не стал уточнять, что последнее слово в этой тираде явно было лишним. От чиновника веяло печалью, легкой жаждой мести и самым искренним желанием помочь.
Почему городской архив вообще был в здании школы?
Рука, снова уложенная в матерчатый фиксатор, дала о себе знать. Обезболивающие, которые нашлись в машине скорой, оказались не самыми лучшими. Впрочем, что в Рахайеше было хорошим или современным?
Да из-за ремонта, охотно пояснил чиновник. Решили обновить, ну а в школе половина этажа пустовала. В этом году был большой недобор.
Когда перевезли архив? продолжал допытываться Виктор.
А я помню? Летом вроде. Или позже? В общем, нет больше документов. Вообще никаких нет.
И до сих пор не восстановили хотя бы на тех, кто остался жив?
У нас даже одного ребенка внести в архивэто упражнений на полдня. Компьютерной базы нет, вручную все. Уж не поймите неправильно, служащий оглянулся, чтобы убедиться, что никто не подслушивает. Буду откровенен, молодой человек. Вы, судя по виду, из столицы. У вас там все современное. А здесь задница империи. И задница никого не интересует, пока она не заболит.
Что было в архиве?
Записи по всем детям, родившимся в Иргейской провинции. Метрики, карты, школьные дела Все у нас было. Теперь даже не знаем, как все это восстановить. Тридцать лет лежали, все обещали завезти компьютеры, перевести все в надлежащий вид. Только собирались, и вот
Интуиция взвыла, как взбесившаяся бензопила. Виктор на секунду закрыл глаза, успокаивая мигрень.
Может, подскажете, как мне теперь найти девушку, ее зовут Рахель. Она училась в одном классе с тем мальчиком, Лугом.
Не подскажу. Я ее не знаю. Они сейчас дома, ждут распределения по другим школам. А домашних адресов, как вы понимаете чиновник беспомощно развел руками. Но могу сказать, кто знал всех учеников. Господин Найджел, их бывший классный руководитель. В этом году на пенсию ушел. Вот у кого память железная, он точно всех помнил.
Триединая империя, Рахайеш
Частный поселок
Крохотный дом был очень старым, но добротным. Явно за ним старательно следили, вовремя обновляли краску и латали. Сам хозяин, крепкий тощий старик-полукровка орудовал в садусобирал поздний виноград.
Доброго дня, поздоровался Виктор, без лишних церемоний входя в калитку. Шон, как обычно, молчаливой тенью следовал за ним.
И вам доброго. Дайте три минуточки, закончу. А то померзнети только на уксус его Проходите в дом, погреетесь. Там жена моя. Анна! Анна! Принимай гостей!
Кухонное окно, чуть приоткрытое для проветривания, распахнулось, и оттуда выглянула добродушная полноватая женщина. Из дома очень ярко запахло чем-то вкусным.
Ой. Здравствуйте. Ну заходите быстрее, холодно же. И ты иди, простудишься!
Виктор снова чувствовал мигрень. Эти люди улыбались ему, но за нарочитым радушием читались страх, волнение и чувство опасности. А еще складывалось очень странное впечатление: что старый учитель и его супруга ждали их визита.
* * *
Анна накладывала гостям горячее овощное рагу.
Уж извините, мы с мужем полукровки. Мяса не едим. Поэтому, чем богаты.
Благодарю, Виктор усмехнулся. Время было уже вечернее, а со всей этой суетой они с Шоном даже не пообедали. Я тоже полукровка.
Улыбка на лице женщины будто застыла. Смятение. И еще более отчетливый страх.
А по вам не скажешь, она сделала неопределенный жест рукой. И поймала взгляд Виктора. Тот смотрел на миску с костями и мясными обрезками.
У девочек собака осталась, начала оправдываться Анна. Никак не решим, что делать. Но пока вот кормим
У каких девочек? насторожился Шон.
Да какие они девочки? вступил в разговор господин Найджел. Взрослые тетки. У нас соседний дом снимали. Одна учительницей работала, вторая медсестрой. Тут до школыполквартала. И недорого. А у нихкакие там заработки
Вот они тоже на пожаре пропали, встряла Анна, и Виктор снова почувствовал идущий от Найджела страхи злость. Ох, не это застольная тема. Простите.
Все нормально, мы привыкшие, Шон продолжал спокойно есть.
Странно, Виктор посмотрел еще раз на миску с костями. В отчете не было информации ни о медсестре, ни об учительнице.
Ну так их и не нашли в здании, объяснил Найджел. Видимо, дотла. Сгорели.
Ясно.
Анна водрузила на стол четыре нарядные чашки и вынула из печи противень с четырьмя булочками.
Вот, с пылу с жару!
Простите, нескромный вопрос, Виктор еще раз оглядел кухню. А у вас дети есть?