Проверка слуг и их алиби заняла немного времени. Начальник полиции графства был тверд, но тактичен, поощрял робких и удерживал болтливых в рамках дознания. Он установил, что за тот отрезок времени, когда могло быть совершено преступление, все они выполняли свои обязанности и могли представить по одному и более свидетелей этого. Даже у лакея Парсонса обнаружились союзники: Дороти Кларк, видевшая, как он ждал Маунтджой на пороге спальни, и горничная миссис Брэдли, которую отправляли на другой этаж за оброненным хозяйкой на лестнице шелковым платком. Рассказ самого лакея о цветах получил подтверждение от дворецкого, а также от малолетнего чистильщика приборов и ботинок, со слезами признавшегося, что дразнил Парсонса, когда тот следовал из кладовой в кухню.
Вот и все, сказал начальник полиции графства, положив свой блокнот с записями на стол. А теперь, Бинг, нас ждет более тонкая операция: опрос ваших гостей и родственников.
Алистер позвонил в колокольчик и с хмурым видом уселся в свое кресло.
Я схожу за остальными, предложил Карстерс.
Окажите любезность!
После его ухода начальник полиции деловито повернулся к Бингу.
Что ж, Бинг, начал он поощрительным тоном, где находились вы сами между шестью пятьюдесятью и семью двадцатью пятью вечером тринадцатого августа? Этот вопросчистая формальность.
Алистер Бинг поджал губы и нахмурился:
Полагаю, я был у себя в комнате, одевался к ужину.
Кто-нибудь может это подтвердить?
Конечно, нет! раздраженно воскликнул Алистер. Я не созываю всех в спальню, любоваться, как я одеваюсь к ужину.
Видите, Бреннер? Начальник полиции хлопнул себя по колену. Здесь действовали с умом!
Вы правы, сэр Джордж, согласился врач, изображая воодушевление. Умная работа.
Вы уловили смысл, Бинг?
Какой еще смысл? буркнул тот.
А такой! радостно воскликнул сэр Джозеф. Полагаю, почти все окажутся в одной с вами лодке.
В каком смысле?
Все одевались к ужину. Видимо, никто не сможет предоставить неопровержимого алиби. Теперь поняли?
Как интересно! вздохнул Алистер Бинг.
Нельзя ли позвать мистера Карстерса? обратился к нему сэр Джозеф.
Алистер вышел, его место занял Карстерс.
Конечно, у меня нет алиби, сказал он еще до того, как прозвучал вопрос начальника полиции. Вышло так, что все мывсе мужчиныопоздали к ужину. Дамы собрались вовремя.
То есть?
В ванной засела Маунтджой.
Никто из вас не стучал в дверь, не пытался как-нибудь привлечь ее внимание?
Не знаю. Поняв, что ванная по-прежнему заперта, я отправился наверх. Мне повезло, в ванную я попал. Когда выходил, мне повстречался Берти Филиппсон, но я понятия не имею, который был час. Я поспешно оделся и побежал вниз. Филиппсон пришел позже меня.
Иными словами, вы успели бы совершить преступление, а потом подняться наверх, в другую ванную?
Вполне! радостно воскликнул Карстерс. Как и Филиппсон, впрочем.
Знаю, мрачно кивнул сэр Джозеф. В этом вся трудность. Твердого алиби не будет ни у кого, разве что какая-нибудь из дам не отпускала от себя горничную.
Таковой оказалась миссис Брэдли, которую расспрашивали последней.
Полагаю, я могу вычеркнуть вас из списка подозреваемых, с улыбкой произнес начальник полиции.
Нет, не делайте этого, сэр Джозеф! игриво запротестовала она. Мне было бы слишком одиноко! К тому же меня назначил убийцей мистер Карстерс.
Начальник полиции засмеялся, закрыл блокнот и встал.
Со свидетелями покончено, сказал он.
После опроса вся семья и гости собрались в кабинете и радостно заверили начальника полиции, что жертв больше не будет.
Раз так, заключил сэр Джозеф, я должен с вами попрощаться, надо еще завершить кое-какие формальности. Но не воображайте, что совсем от меня избавились. Я вернусь. Он повернулся к Алистеру Бингу. После официальной процедуры опознания мы попросим отложить дознание. До свидания, Бинг, мне очень жаль, что это произошло. Постараюсь, чтобы никого не беспокоили больше необходимого, хотя в данной ужасной истории придется покопаться, чтобы разобраться до конца. До свидания, выше голову!
После этого дружеского пожелания начальник полиции графства уехал.
Карстерс нашел миссис Брэдли в саду.
Помните, вы обещали показать мне тропинку на утесе? спросила она и, заметив удивленный взгляд Карстерса, рассмеялась. Вы разгадали мой позорный секрет: я хочу с вами поговорить. Но только не здесь.
Нет, сюда уже идет юный Филиппсон, сказал Карстерс и улыбнулся молодому человеку, который шел к ним через лужайку.
Я в замешательстве, пожаловался Берти. Все это развлечения для сильных духом, а моя уязвимая нервная система уже кричит «караул!».
Неужели? воскликнула миссис Брэдли. Не хотите же вы сказать, что молодой здоровый мужчина огорчился из-за необходимости сообщить полицейскому, в какое время вечером тринадцатого августа он надевал свежую рубашку и в чьем присутствии?
Хорошо вам надо мной насмехаться! вздохнул Берти. Нет, для моей чувствительной натуры это невыносимо!
Главное, что вы себя не выдали! похвалил Карстерс. Никто не считает вас виновным.
Все равно Берти понизил голос и посмотрел на веранду, где удобно расположились Гард и Дороти. Те были так заняты друг другом, что Берти отвел взгляд от них и продолжил: Я должен вам кое-что сказать. Вы мне посоветуете, говорить об этом полицейскому или нет.
Выкладывайте! потребовала миссис Брэдли.
Я хотел всего лишь Берти еще раз украдкой огляделся. Знаете, сколько времени Маунтджой пробыла в ванной?
Знаем, кивнул Карстерс.
Я ждал и ждал, думал, онто есть онавот-вот выйдет. Потом не выдержал и подергал ручку, чтобы поторопить его.
Ее, тихо поправила миссис Брэдли.
Ну да, ее Голову даю на отсечение, дверь была заперта! Ручка повернулась, но дверь не открылась. Я не рвался внутрь, ведь там было занято. Изнутри пискнули: «Не входите!» Вот так, высоким нервным голосом. Я, конечно, крикнул «Простите!» и ушел. Тут мне и встретились этажом выше вы, мистер Карстерс: вы выходили из другой ванной.
Я помню. Только не пойму, зачем вы это рассказываете. Естественно, раз Маунтджой находилась в ванной, она должна была потребовать, чтобы вы не входили.
Затем, что это был не голос Маунтджой, заявил Берти.
Что?!
Я уверен, это был чужой голос. Голос Маунтджой был низкий и довольно хриплый, а этот высокий, даже визгливый. Испуганный голос. Я наслушался женских криков во время воздушных налетов в войну: мужчины и женщины кричат по-разному.
Это вполне объяснимо, произнесла миссис Брэдли. Маунтджой испугалась, что вы войдете и раскроете тайну, которую она много лет успешно хранила, вот она и вскрикнула своим природным, а не притворным голосом.
Как я сам до этого не додумался! воскликнул Берти. Это все объясняет. Какая же вы умная, миссис Брэдли!
Филиппсон Карстерс заколебался, не зная, нужно ли продолжать.
Да?
Когда вы услышали голос из ванной, женский голос, хотя ожидали мужского, он не показался вам знакомым?
Берти нахмурился.
Учитывая сложившиеся обстоятельства, мистер Карстерс, не знаю, вправе ли я отвечать, медленно произнес он.
Но вы все равно ответили!
Проклятие! Извините, миссис Брэдли Значит, ответил. Что ж, если все зашло так далеко, то
Подождите, мистер Филиппсон! прервала миссис Брэдли. Может, вам лучше будет закончить свою историю после чая?
Карстерс и Берти Филиппсон удивленно уставились на нее.
У меня есть кое-какие соображения, с улыбкой объяснила она. Договорились, мистер Филиппсон?
Конечно, заверил Берти. Не следует ли мне предупредить полицию?
Если вы позволите мне дать вам совет, то я бы сказала: пока нет. Это им не поможет, более того, на данной стадии дознания только помешает.
Вам, разумеется, виднее, улыбнулся Берти. Я буду нем как рыба.
Уж постарайтесь. Пока никому об этом ни слова. Вы же еще не проболтались?
Кажется, нет. Очень вам благодарен. И он зашагал к дому.
Мы же хотели прогуляться! напомнила миссис Брэдли таким довольным тоном, что Карстерс не удержался от вопроса: