Сколь денег? наконец, вытолкнул он.
Понтует козел! вмешался кривоносый. Выворачивай карманы и канай по холодку! Не то
Подстегнутый напарником, Ноздрястый сделал шаг и оказался всего в полутора метрах.
Все произошло, ровно бы кто Алексея запрограммировал. В прыжке он выбил ногой нож и, приземляясь, обрушил ребро ладони на загривок качку. Тот рухнул, не успев застонать. Второй, уже бросившийся с кастетом на подмогу, будто наткнулся на препятствие. Стал пятиться и вдруг скакнул в сторону. Но Алексей настиг его, ухватил за ворот кожанки.
Брось кастет!
Кривоносый послушно выполнил команду, а мысли его скользнули к внутреннему карману, где был припрятан скальпель.
Достань скальпель! велел Алексей.
Тот с испугом мазанул его взглядом. Торопливо зашарил в кармане и швырнул наземь хирургическое лезвие.
Подними!.. Подойди к приятелю, срежь пуговицы с брюк и выдерни ремень.
З-зачем?
Хочешь, чтобы я тебе ноги выдернул?
Тот не хотел. Подсеменил к Ноздрястому и шустро стал обрезать пуговицы. Затем вытянул из джинсов ремень, уставился вопросительно на Алексея.
Теперь у себя срежь!
Кривоносый тоскливо подчинился. Алексей подобрал нож и кастет. Ждал конца портняжной экзекуции. Ноздрястый с трудом принял сидячее положение. Тупо глядел на подельника, явно не соображая, что тот вытворяет.
Ремни и скальпель кинь сюда! скомандовал Алексей, когда штаны сползли с Кривоносого
На выходе из сквера он бросил в урну кастет, скальпель и ремни. Нож оставил себе на память. Оглянулся. Оба незадачливых грабителя еще стояли у пня, поддерживая штаны обеими руками. Алексея они больше не интересовали.
Он, не торопясь, двинулся мимо Лефортовского рынка в сторону дома. С востока на небо наползала хмурь, предвестница скорого дождя. Ветер раздевал деревья, гонял по тротуару листву и хоронил ее в укромных уголках. В таком уголке Алексей и заметил чистенькую пожилую тетку, торговавшую ранетками. С рынка ее, похоже, турнули азербайджанцы, распоряжавшиеся на нем, как в своей вотчине. На отшибе, где она пристроилась, покупателей кот наплакал. Алексей сбавил ход, даже приостановился, улавливая ее думы. Они были обыденными и убогими, как вся жизнь вокруг. Ранеточница надеялась расторговаться и купить девочкам творогу и двести граммов колбасы. Мелькнули в ее думах непутевый сын, залетевший в места отдаленные, и сгинувшая невесть куда гулена-сноха. Мелькнули и исчезли, опять уступив место внучкам-погодкам.
Неведомые внучки-погодки вызвали у Алексея мучительное желание что-то вспомнить. Память заметалась в поисках нужной клавиши. Вот-вот, казалось, возникнет чей-то забытый образ или проплывет важный кусок жизни. Но вместо этого в голову буйным потоком хлынуло лето.
Маленькая женщина с зеленоватыми распущенными локонами гладила его виски. Рта она не раскрывала, но он слышал ее речь.
Вы утратили и продолжаете бездумно тратить дарованное. Поселенцы сами убивают мироздание.
Что значит убивают?
Все, что нас окружает, живой организм. Ему больно от бесконечных ран. Он долго терпел и теперь начинает мстить.
Женщина взяла его руку в свою, стала рассматривать ладонь, пальцы. Опечаленно вздохнула:
Твой безымянный палец много длиннее указательного.
И что из этого?
В тебе сохранилась энергия продолжения рода. Мне жаль тебя отпускать. Но ты один из немногих носителей гена и должен вернуться. Поймешь это, когда твоя память заполнит пустующие клетки
Опекунша девочек-погодков отставила свои ведра с ранетками. Подошла к нему, потеребила за рукав.
Вам плохо?
Нет, нет, очнулся Алексей, извините!
Торопливо достал из кармана многострадальные пятисотки, вложил их ей в руку.
Для внучек, и, не желая слышать слов благодарности, стал переходить улицу. Вслед ему донеслось:
Кто вы?
Жена была дома. Спросила, не глядя в глаза:
Есть будешь?
Буду, буркнул Алексей.
Она поставила на стол тарелку с борщом, хлебницу и собралась исчезнуть с его глаз.
Погоди! остановил он ее.
Она будто споткнулась. Повернулась к нему, пересиливая себя и не поднимая глаз. Он услышал: «Если скажет про развод, упаду на колени, попрошу прощения. Геныч все равно свою не бросит».
К Геннадию больше не ходи! жестко сказал он. Пойдешьумрешь Будем считать, что ничего не было Где Олег?
Он у девушки сегодня ночует.
Ночует, и она все еще девушка?
Не знаю.
Жениться, что ли собрался? Кто она?
Не знаю.
А что ты вообще знаешь?
Она промолчала.
Как у тебя с деньгами?
Триста рублей было. Ты случайно не брал?
Случайно брал.
Олегу второй месяц хозяин не платит.
Сядь! приказал он ей.
Жена присела на табурет. Он прошел в свой кабинет, где оставил афганку-безрукавку. Отсчитал тысячу долларов. У него осталось около семисот, не считая тех двух тысяч, что отложил с непонятной целью как НЗ. Вернулся на кухню. Положил деньги перед женой:
На расходы. И не жадничай.
Откуда столько?
Он не ответил, и она больше не допытывалась. Сидела, сложив руки на коленях. Наконец, не выдержала, спросила, как школьница:
Я могу уйти?
Как хочешь.
Осторожно собрав со стола валюту, скрылась в спальне.
2
Алексей лежал в своем кабинете на узком топчане, который стал ему теперь коротковат, и пытался разобраться, что же с ним произошло на острове. Вопросовпруд пруди, а ответовкот наплакал, включая исчезновение трофейного браунинга. Потому он отбросил все вопросы в надежде, что все когда-нибудь разъяснится само собой. Оставил лишь то, что было фактом, хотя и не находило объяснения.
Во-первых, он каким-то образом подрос, заметно помолодел и вылечил все свои болячки. Во-вторых, и это самое главное, приобрел способности, несовместимые с нормальной психикой. Они-то и беспокоили его больше всего.
Чужие секреты, как лишний груз в рюкзаке, тянут, а выбросить жалко. Однако бывает, что груз оказывается совсем не лишним, выручает в особых обстоятельствах Как бы то ни было, но умением заглядывать в чужие мозги стоит распорядиться разумно.
А в чем она, разумность? В добывании капитала? Большие деньги Алексея не интересовали, лишь бы не нищенствовать Стать секретным агентом, чтобы отлавливать шпионов? Бессмысленно, потому что никаких державных секретов не осталось. Их давно распродала оптом и в розницу кодла последнего союзного генсека и первого российского президента Бороться против казнокрадства и вообще против любого сволочизма? А можно ли бороться одному, если сволочизм окутал, как туман, всю страну? Если кучка подонков безразмерно богатеет, а остальные с большими потугами выживают?
Алексей вспомнил свою безмужнюю двоюродную сеструдоярку, живущую в деревне с двумя пацанами-сорванцами. Она полтора года не получала зарплаты, но ни одной дойки не пропустила. Как ухитрилась не уморить детейодному Богу известно А хахаль жены адвокат Гена гребет бабки со своих подзащитных уголовничков в костюмах от Кардена. Приобрел двухуровневую квартиру на Краснопресненской набережной, купил у вдовы писателя-классика дачу и превратил ее в боярский терем. Раскатывает на лимузине и даже подарил машину своей дуре-бабе
Так с кем бороться? С адвокатом? С теми, кого он уводит от праведного суда? С прокурорами и судьями? Или замахнуться еще выше?
Он считал себя прагматиком, в чудеса не верил. Но то, что с ним произошло, не поддавалось реальности. В том был сокрыт непонятный ему смысл, до которого он просто обязан докопаться.
Он приподнялся, затем сел на своем топчане. Взгляд его упал на книжную полку с множеством папок, в которые он складывал все свои публикации. Они показались ему такими ничтожными, что он тут же встал и начал швырять их на пол. На одной из полок обнаружил пачку мягкой «Явы» и бензиновую зажигалку, подаренную ему когда-то Рязанцевым. Алексей так и не выбрал время, чтобы встретиться с другом.
Он бессмысленно крутил сигаретную пачку и вдруг понял, что не выкурил после возвращения с Острова ни одной сигареты. И удивился тому, потому что прежде смолил по две пачки в день.
Сунув находку в карман и нагрузившись папками, он вышел к мусоропроводу на лестничной площадке и спустил вниз свой бесценный архив. Сунул в рот сигарету, поджёг и попробовал затянуться. В центр левой ладони будто ткнул кто раскаленной иголкой, и организм мгновенно заполнила тошнота. Алексей отправил курево вслед за своими литературными трудами. И лишь тут обратил внимание на голоса сверху. Визгливый девчачий требовал: