Дюк сунул сигару в рот. Зубы у него были мелкие, белые.
Дай огня.
Келлз бросил коробок на стол.
Полштуки в неделю, приходи да забирай, с расстановкой произнес он.
Дюк закурил, вернул спички и вдруг рассмеялся:
Точно, напуган. Чего бы ему в открытую не прийти? Сказал бы, что нужна защита.
Келлз медленно встал.
Я пойду, а ты подумай. Он застегнул жилет и одернул пиджак. Сходи повидайся с Беллманом. Кабак посмотри. Там прикольно. Полно фигуристых дамочек, покладистых. Жратва, бухло, все дела. Можем тебе кабинет устроить, с телефоном. Стол хороший поставим. Дергать никто не будет. Понадобится девочказаписки писать, на звонки отвечать, пришлем девочку. Если вдруг давление подскочит, она тоже справится. Келлз направился к двери. Предложение реальное.
Дюк сделал очередной бросок.
Не уверен, сказал он, не поднимая глаз. Беллману нужна защита. Всем известно, что я человек тревожный. Вот он и хочет кого-то отпугнуть. Мне такое неинтересно.
Ты подумай. Келлз открыл дверь. Не ошибись. Беллман ничего не боится. Ты его знаешь.
Знаю, кивнул Дюк. Слышал, он даже в ванну без спасательного круга не залезает.
Келлз нахмурился, открыл было рот, но передумал говорить и вышел.
Минут пять Дюк катал кости по зеленому сукну и смотрел в пустоту; сигара ровно тлела. Жирный дым попадал в глаза, заставляя щуриться.
Тишину разорвал телефонный звонок. Дюк отложил сигару и придвинул аппарат к себе.
Слушаю, сказал он, глядя перед собой.
Дюк? Говорила женщина.
Дюк нахмурился:
Что такое?
Вы Гарри Дюк? Голос был с мягким южным акцентом.
Да, нетерпеливо сказал Дюк. Кто это?
Слушайте внимательно, сказала женщина. Не связывайтесь с Беллманом. Кроме шуток. Не лезьте в эти дела. Собирайтесь и езжайте на югда куда угодно, только подальше от Беллмана. Не хочется вас хоронить.
Раздался тихий щелчок, связь оборвалась. Дюк положил трубку на место.
Ну-ну, тихо сказал он и откинулся назад с отсутствующим выражением лица.
Снова подбросил и поймал кости, встал с кресла, взял шляпу и вышел из комнаты.
В зале было накурено, вокруг большого стола толпились игроки. Питер Каллен заметил Дюка, оставил игру и направился к нему. Дюк зацепился взглядом за чей-то бросок.
Слышь, Гарри, хочу тебя с подружкой познакомить.
Дюк продолжал смотреть на залитый светом стол.
С какой подружкой? рассеянно спросил он.
Доброе утро, сказал Каллен и потряс Дюка за руку. Только не говори, что забыл. Я за тобой уже две недели бегаю. В этот раз не отвертишься.
Дюк встряхнулся. На его жестком вытянутом лице мелькнула улыбка.
Извини, Пит, сказал он, что-то я задумался. Подружка, говоришь? Отлично. Где и когда?
Она будет к восьми. Может, поужинаешь с нами?
Вряд ли. Дюк покачал головой. Вы же, голубки, захотите вдвоем побыть. Подойду позже. Где вас искать?
Не мели чушь, ухмыльнулся Каллен. Мы пока не так далеко зашли. Выбирай место.
Ладно, решил Дюк. «Ше Паре», заведение Беллмана, в полдевятого. Пойдет?
Каллен кивнул:
Пойдет. И тихо спросил:Это был Келлз?
Дюк взглянул на него и провел пальцем по коротко подстриженным усикам.
Да.
Мерзавец. Каллен скривился. Встретить бы его в темном переулке.
Вот этого не надо, улыбнулся Дюк. В темном переулке лучше дамочку встретить. И внезапно добавил:Шульц наверху?
Питер кивнул.
Пойду поговорю с ним. Дюк повернулся к лестнице. До скорого.
Давай, с улыбкой сказал Каллен и вернулся к игре.
Наверху Дюк выбросил окурок и распахнул матовую дверь с выцветшей позолоченной табличкой: «Пол Шульц, доверенное лицо».
Хозяин кабинета сидел за огромным столомтолстый, лысый, с жестким тревожным взглядом и вымученной улыбкой.
А, Гарри. Шульц махнул пухлой ручищей. Присаживайся.
Дюк сел и сложил руки на подтянутом животе.
На кого ставил?
Серебряное Крыло и Кисибу, равнодушно сказал Дюк. Обошли всех на последнем круге.
Получается, куш сорвал? Шульц толкнул вперед коробку толстых сигар.
Ага, сказал Дюк, не обращая внимания на сигары. Сорвал.
Он посмотрел по сторонам и уставился на Шульца.
Теперь ставь на Палоццу. Верняк.
На столе появились черная бутылка и две стопки.
Я пас. Эта лошадка с карусели сбежала.
Как скажешь. Шульц разлил виски по стопкам и пододвинул одну к гостю. О чем задумался?
Дюк уселся поудобнее.
Чего боится Беллман?
Беллман? Улыбки как не бывало. А что с ним?
Пальцы Дюка, все в никотиновых пятнах, забарабанили по столу.
Кто-то нагнал на него страху. Я думал, может, ты что знаешь.
Шульц задумчиво ущипнул себя за губу.
Тут я тебе не помощник, неторопливо сказал он. Давай лучше про орхидеи расскажу.
Кто о чем, а вшивый о бане, усмехнулся Дюк. Не юли, я такого не люблю.
Шульц промолчал.
Это, случаем, не Спейд? спросил Дюк, выдержав паузу.
Толстяк закрыл глаза. Казалось, он слышит это имя впервые.
Говоришь, Беллмана припугнули? А я и не знал.
Не съезжай с темы. Давай про Спейда. Слыхал про такого, Пол?
Шульц бросил взгляд на Дюка. Убедился, что тот не шутит, и снова закрыл глаза.
Ну, слыхал. А кто не слыхал? Но это не значит, что
Сдается мне, эта контора принадлежит Спейду, произнес Дюк. Но я могу ошибаться. Что скажешь?
Толстяк подался вперед, сгреб стопку в пятерню, отпил половину. Дюк подумал, что Шульц, с его попугайским клювом вместо рта и глазами-блюдцами, похож на осьминога.
Ошибаешься, и сильно. Шульц поставил стопку на место. Это моя конторапять лет, как выкупил. Интересно, с чего ты
Так уж мозги устроеныто и дело ошибаюсь. Прикинь, как матушка за меня переживала.
По поводу Беллмана ты тоже не прав, сказал Шульц. Я видел его на днях, отлично выглядит. Непохоже, что боится.
Зайду-ка я к нему, проведаю. Дюк допил виски и встал. Он предлагает мне работу в «Ше Паре». Думает, если я буду там тереться, лохи накинутся на его катушки.
Круглые глаза Шульца остекленели, рука застыла на полпути к выпивке. Толстяк посмотрел на Дюка снизу вверх.
Мне птичка напела, что смышленый парень заезжать туда не станет, сказал он.
Дюк внимательно посмотрел на Шульца:
Твоя птичка, случайно, не с южным акцентом поет?
Шульц с хлюпаньем всосал виски. Казалось, его вот-вот хватит удар. Спустя мгновение он взял себя в руки и покачал головой:
Ничего подобного. Ты о чем?
О птичке, что спела для меня, холодно сказал Дюк.
На твоем месте я бы забыл про Беллмана. Ты только что бабла срубил. Поезжай отдохни. Тебе на это одних процентов с выигрыша хватит. На солнце поваляешься, воздухом подышишь.
Дюк оперся о стол и наклонился к Шульцу.
Послушай, Пол, серьезно сказал он. Чего боится Беллман? Не виляй, мы же давно работаем вместе.
Шульц побледнел:
Говорю же, у него все в порядке. Тебе, Гарри, я не стал бы врать.
Ладно, выпрямился Дюк. Ты не стал бы мне врать. Так и напишем на твоем надгробии. Это отпугнет стервятников.
И он вышел, хлопнув дверью.
Внизу ждал Каллен.
Есть минутка выпить?
Дюк бросил взгляд в другой конец комнаты, на большие часы с желтым циферблатом. Половина седьмого. Он покачал головой.
Домой хочу, сказал он. Вечером встретимся у Беллмана.
Каллен кивнул:
Не забудь умыться. Я о тебе много хорошего наговорил.
Даже чистую рубашку надену.
Дюк хлопнул друга по спине и вышел на улицу.
Вечернее солнце резало глаза. Что за жизнь, думал Гарри, поджидая такси. С утра до ночителефон, ставки, кости. Вроде и деньги есть. Необязательно целый день сидеть в прокуренной комнатенке. Но правильно говорят: привычкавторая натура.
Дюк взмахнул рукой. Такси замедлило ход и остановилось возле тротуара. Забравшись в салон, Дюк назвал адрес в центре города.
С жарой накатила волна усталости. Дюк снял шляпу, закрыл глаза и расслабился.
Зря он договорился о встрече. Особого интереса знакомиться нет. Хотя обижать Каллена тоже не хочется.