Радмир о чем-то задумался. Потом снова посмотрел на Белаву и подмигнул ей:
Посмотрим, что скажет Дарей, но мне отчего-то кажется, что Белава может обладать очень редкой силой.
Какой? оживилась девушка.
Все скажет Дарей.
Хм, Белава нахмурилась, но тут же спросила, а ты, воин-странник, тоже чародейским даром обладаешь?
Нет, я не чародей, я воин.
А с кем воюешь?
Да с кем придется. Сегодня вот с тобой воевал, засмеялся Радмир.
Да если бы не батюшка, начала воинственно девушка.
То что? мужчина явно забавлялся возмущением будущей ученицы чародея.
То еще неизвестно, кто бы победил. она насупилась.
Бусики, бусики отдай, а то в харю вцеплюсь, вспомнил Радмир сражение за красные бусы и расхохотался.
Ой, да не держи ты меня, батюшка, взвыла Белава, щас я ему глаза-то бесстыжие выцарапаю.
А я и не держу, хмыкнул Никодий, и Белава орлицей ринулась в новый бой.
Злата явно не разделяла боевой настрой хозяйки. Она недовольно заржала, когда Белава сдавила ее бока пятками, понукая скакать за бросившимся в галоп Дымкой. Еще больше недовольства проявила лошадь, когда Дымка стремительно развернулся и пролетел над кобылкой и ее всадницей, она встала на дыбы, и девушка свалился бы на землю, если бы не подоспел Никодий и не подхватил дочь. Радмир вернулся к ним, и кузнец укоризненно покачал головой, воину стало стыдно.
Простите меня, люди добрые, покаянно произнес он.
Прощаем, ответил за обоих Никодий, и Белава возмущенно засопела:
Да как же можно, батюшка
Цыц, коротко бросил отец, и дочь повиновалась, но бросать огненные взгляды на Радмира не перестала. А знатный у тебя коняка.
Загорный, коротко объяснил воин-странник прыть Дымка.
Да я уж вижу, одобрительно кивнул кузнец. Я в Загорье видел их лошадей. Хотел себе взять, да ни один ко мне не пошел, не глянулся.
А кто лошадь-то спрашивает? не поняла Белава.
У загорных кони особенные. Их не купить, не украсть, не продать нельзя. Конь сам себе друга выбирает. А уж деньги платятся не за коня, а за содержание его до встречи. А уж если выбрал коняжка, то до самой смерти не бросит. А вот для меня в табуне товарища не нашлось, хмыкнул Никодий. Но у меня и мой Сивушка есть, он не хуже, и кузнец потрепал коня по холке.
Да, внес свою лепту Радмир, Они верные и никогда не предадут и не бросят, но могут уйти сами, если друг его предаст. Загорные кони не прощают обид и не забывают их.
А если хозяин друг коня умрет? спросила Белава.
Конь уйдет вместе с другом. ответил воин-странник.
Умрет? у девушки округлились глаза.
Да. Они могут управлять своим сердцем. Конь просто остановит его.
Ого, поразилась девушка и пристально вгляделась в Дымка.
Жеребец гордо задрал голову. Злата издевательски заржала, Сивка фыркнул и тряхнул головой. Дымка обиделся. Белава тихо засмеялась, пока Радмир успокаивал своего коня.
Вскоре дорога вывела их из леса на пригорок. Три всадника остановились и посмотрели вниз. Дорога круто спускалась вниз, заканчивая свой путь у крепких дубовых ворот. За воротами виднелась крыша терема. Путники спустились вниз. Теперь до них доносился мужской голос. Потом появился другой голос. Один громкий, строгий и уверенный. Второй тихий, спокойный и упрямый. Чем ближе они подъезжали, тем понятней становились слова.
Я еще раз повторяю: я тебе велел набрать мышиных хвостов, что ты мне принес? вопрошал строгий голос.
Их и принес, твердил упрямый.
Еще раз говорю, смотри внимательно, что это такое?
Мышиные хвосты.
Это мышиные хвосты?
Это.
Ты продолжаешь меня обманывать, укоризненно проговорил первый голос.
Нет, я не обманываю, настаивал второй.
Ты будешь упорствовать?
Буду.
Я тебя сейчас в мышь оборочу, возмутился первый голос.
Дело ваше, мастер, а только я не брешу.
Ну держись, угрожающе произнес первый.
Хозяева, весело крикнул Радмир, открывайте ворота, чай не воры едут.
Кого там леший принес? отозвался второй голос с явным облегчением.
Ворота распахнулись, и взорам трех всадников предстал взлохмаченный паренек в просторной серой рубахе и красных портах. За его спиной виднелся невысокий крепкий мужчина со светлыми волосами, возраст которого было сложно определить. Вроде и моложавый, а глаза, когда он подошел ближе, оказались наполнены мудростью, которая бывает только у стариков. Белава с благоговением взирала на мужчину. Она узнала чародея. Никодий помог ей спешит ься. Радмир же подскочил к чародею и, схватив того в медвежьи объятья, поднял над землей.
Дарей, старый друг! воскликнул он, Как же я рад тебя видеть!
Радмир? Ты ли это? так же радостно воскликнул чародей, вертя воина и рассматривая, будто надеясь найти у того что-то новое, чего раньше не видел. Какими судьбами? А впрочем молчи пока. Сначала помоешься с дороги и поешь, а уж потом расскажешь.
Э-э, Дарей, привлек внимание чародея Никодий.
А? Кто там еще? Дарей глянул из-за плеча Радмира. Никодий? Какими судьбами? Случилось чего?
Да вот, Дареюшка, замялся кузнец, привез тебе дочь мою в обучение. Уж не откажи, мил человек.
Чародей взглянул на Белаву.
А не старовата она для обучения? задумчиво протянул Дарей. Да и с чего вдруг? Вроде не слышал я, что в ней сила есть. А травки собирать ее и Ведара научить может. Аль это очередная выдумка?
Да какой там, Дарей. Настоящая в ней сила. Ведара говорит- родовой дар.
Был бы родовой, я бы почувствовал. Что Ведара понимает, хмыкнул чародей. Да и есть у меня ученик паршивец упрямый и ленивый.
Так мы же ее от тебя прятали, воскликнул купец, Всемила не хотела, чтобы она училась. Но ведь крепчает она, никуда не девается силушка-то. Не откажи, она не ленивая хоть и упрямая.
Дарей задумчиво посмотрел на ставшую разом меньше Белаву. Потом обошел вокруг, хмыкнул и повторил:
Не чувствую я в ней ничего, пустая. Замуж ее быстрей выдайте, вся блажь и закончится, и направился обратно.
И тут Белава отмерла. Замуж? Пустая? Да что он себе вообразил?! Злость наполнила ее, и слабо понимая, что делает, она подняла руку и крикнула:
Стой!
Радмир наблюдавший все это время за ними, но хранивший молчание, вдруг перестал улыбаться и отскочил, толкнув чародея. Ворота захлопнулись перед Дареем с такой силой, что щепки брызнули в разные стороны, и одна створка с жалобным скрипом повисла на свернутой петле. Дарей ахнул и присел от неожиданности. Лохматый ученик так и остался стоять на карачках, получив пинок под зад от захлопнувшихся ворот. Никодий покраснел, Радмир хохотал, согнувшись пополам.
Дарей, не зли ее, выдавил он сквозь смех.
Дарей повернулся к опешившей девушке. Белава стояла красная от стыда за то, что натворила и ждала кары, но чародей снова внимательно взглянул на нее, опять обошел вокруг, принюхался:
Ничего не понимаю, сказал он. Это явный дар, но я по прежнему в ней ничего не чувствую.
Я его прячу, произнесла девушка, потупясь.
Прячешь? Но как? Как можно спрятать дар? Как и куда можно спрятать силу? Дарей был удивлен, поражен и явно не верил.
Матушка говорила: прячь, никому не показывай. Вот я и спрятала давно, еще дитем. Потом поняла, что она говорила, чтобы я не показывала, что умею.
А как ты его спрятала, краса-девица? И куда?
Вот вы, где силу в человеке чувствуете?
Так смотря, где она есть. ответил чародей. Я чувствую, где она собралась. Оттуда сила и будет течь. Иногда сила пахнет. Все от дара зависит.
Я пустила свою силу по всему телу, она нигде не собирается, это моя вторая кожа. Вы потому ее и не чувствуете, потому что она нигде не скапливается. Она везде, даже в каждом волосе.
Никодий, крикнул чародей, не сводя глаз с Белавы. Я беру твою дочь. Такого чуда у меня никогда не было.
Но, мастер! подал голос лохматый парень.
Молчи, неуч ленивый. А чтобы я тебя дальше терпел, сделай из тех корешков, что ты за мышиные хвосты выдал, зелье.
Мастер, возмущенно засопел ученик.