Тысяча поздравлений,сказал Кортни,и всех мирских благ. Твоё здоровье!
Твоё здоровье!
Представляю себе, как доволен твой отец.
О, рад несказанно! Слушай, Фил...отхлебнув из кружки, Фрэнк резко поставил её. Но, похоже, он опять передумал и перевёл разговор на другую тему.Всё ещё рабствуешь?
Когда люди говорили, что Фил Кортни был рабом, настоящим королём среди рабов, это означало всего лишь, что он был литературным рабом.
Если коротко, он писал автобиографии и воспоминания известных людей, выдающихся, знаменитых или просто печально известных; именно за подписями этих персон труды и выходили в свет. Фил Кортни был к тому же добросовестным ремесленником, искренне любившим свою работу.
Он был приверженцем реализма. Он старался заставить автобиографию великой блудницы звучать так, как если бы её написала сама великая блудница, немногосовсем немногонаделенная культурой и воображением. Он старался заставить воспоминания пэра-спортсмена звучать так, как если бы их на самом деле написал сам пэр-спортсмен, немногосовсем чуть-чутьприбавивший в уме. И это всех устраивало.
Его самого создаваемые книги полностью удовлетворяли. Они представляли множество героев, которых он сотворил, множество персонажей, частью которых он был; но преимуществом являлось то, что и герои, и персонажи были реальны. Их можно было найти в телефонной книге или (в случае, если их поведение раздражало) дать пинка под зад.
Вплоть до этого дня Фил Кортни, несмотря на незначительные возмущения его клиентов, был счастливым человеком.
Всё ещё рабствую,признал он.
Кто на этот раз?
Говорят, большая шишка. Парень из военного министерства, кстати говоря.
Ого! Как его зовут?
Мерривейл. Сэр Генри Мерривейл.
Фрэнк Шарплесс, опять поднёсший кружку к губам, медленно поставил её обратно, даже не отпив.
Ты,произнёс он медленно, будто пытался выразиться абсолютно точно,ты собираешься записывать воспоминания сэра Генри Мерривейла?
Да. Он сказал издателю, что у него нет времени записывать их самому, но он не против их надиктовать. Конечно, так все говорят, и как правило, это ничего не значит. Мне нужно будет внести правки...
Внести правки?взревел Шарплесс.Тебе придётся их сжечь.
В смысле? Мне говорили, что он играл важную роль во время войны, а также, что он был задействован во многих известных делах об убийствах.
И ни облачко,сказал Шарплесс, разглядывая приятное, довольно симпатичное лицо Кортни с настоящим любопытством,ни тучка не затмевает твой ясный день. И никакой голос не шепчет тебе на ухо: "Убирайся отсюда и держись подальше, пока ты всё ещё в своём уме". Что ж, это продлится недолго.
Эй! Ой! Ты о чём вообще?
Послушай, старик.сказал Шарплесс, глубоко вздохнув и взявшись пальцами за край стола.Я не хочу тебя отговаривать. Поэтому просто скажу. Ты не напишешь воспоминания сэра Генри Мерривейла. Ты думаешь, что напишешь, но это не так.
Почему нет?улыбнулся Кортни с уверенностью человека, покорившего своим тактом известную актрису и русского великого князя.Я думаю, что могу обещать...
О неугомонная молодёжь!мрачно взглянул на собеседника Шарплесс, качая головой.Господи! Были ли и мы такими неугомонными?
Он нахмурился.
Я и не знал, что старик живёт где-то поблизости. Где он остановился?
Из кармана Кортни достал трубку, кисет и адресную книжку. Он зажёг трубку и пролистал книжку.
Вот оно. У майора Адамса, Фитцхерберт Авеню 6, Олд-Бат-роуд, Лекхемптон, Челтнем. Мне говорили, что он сначала заехал в Глостер, повидаться с начальником полиции по поводу каких-то преступлений, а затем приехал сюда отдохнуть.
Он остановился, заметив выражение лица Шарплесса. То самое выражение лица, как и несколько минут назад. Шарплесс провёл рукой по своим тёмным прямым волосам. Затем он сжал кулак, и, казалось, хотел стукнуть им по столу. Вместо этого он огляделся, чтобы удостовериться, что залитая солнцем комната была пуста, не считая бармена, наклонился через стол и прошептал:
Слушай, Фил.
Да?
Этот адрес. Он наводит на мысль о моих знакомых, Фэйнах. Они живут там неподалёку.
И?
Фил, я влюбился в замужнюю женщину.
Он не получил в ответ ни слова.
Нет!чтоб я ослеп!сказал Шарплесс, поднимая правую руку, будто желая дать клятву, и немного отодвигаясь.Я сказал то, что думаю. Всё серьёзно. На самом деле.
Его голос по-прежнему оставался яростным шёпотом. На лбу проступили горизонтальные морщины.
Но это означает...начал КортниКомандно-штабной колледж,предостерегающе добавил он.
Да! Это всё разрушит! Думаешь, я этого не знаю? Но я ничего не могу с этим поделать, и всё!
Кто она?
Её зовут Виктория Фэйн. Вики. Они тоже живут на Фитцхерберт Авеню. Большой квадратный белый дом далеко от дороги, его не пропустишь, если проходить мимо. Её мужсвинья, надувающая людей под видом солиситора. Господи, Фил, она чудесная. Я не хочу докучать тебе всем этим...
Ты не докучаешь. И тебе это отлично известно. Продолжай.
Шарплесс глубоко вдохнул.
Вчера вечером я был у них на ужине. Сегодня вечером иду опять.
Ужин два вечера подряд?
Ну, уважительная причина есть. Вчера, видишь ли, нас было шестеро. Вики, эта свинья Фэйня знаю, что не должен так говорить о хозяине дома, но он свинья и всё тутдальше дядя Фэйна, ещё бледная девчонка по имени Энн Браунинг, доктор и я. Доктор из тех (как они там называются), которые рассказывают тебе о твоих заскоках.
Психиатр?
Точно! Психиатр. Его зовут Рич! Доктор Рич. В общем, этот доктор, гениальный старый трюкач истинно английского типа, такой весь серьёзный, стал говорить о своей работе. И, в частности, заявил, что часто использовал гипноз.
Использовал что?
Гипноз.объяснил Шарплесс, делая руками гипнотические жесты в воздухе.
Правда?
В общем, я заинтересовался. Всегда думал, что это полное надувательство. Справедливости ради, я видел что-то такое на сцене, когда вызывают кого-то из зала и заставляют его крякать уткой. Но оно всегда казалось мне чем-то очень-очень липовым.
В этом нет ничего липового, Фрэнк.
Похоже, что нет. Именно так Рич и сказал мне, а все остальные только подтвердили. Кажется, я тогда переборщил с аргументацией. Я сказал, что не утверждаю, что это невозможно провернуть; я сказал, что хочу увидеть это собственными глазами, в условиях, исключающих возможность фальсификации.
Дальше я сказал: "Предположим, вы можете подвергнуть человека гипнотическому влиянию так, что он или она будет целиком под контролем вашей воли, будет ли этот человек делать всё, что вы прикажете?" Видишь ли, я обдумывал опасные стороны. Я сказал: "К примеру, можете ли вы заставить девушку повести себя определённым образом?"
Фрэнк сделал паузу.
Он задумчиво, хотя и не без некоторого блеска в глазах, потёр край челюсти. Он обладал обаянием наивности, позволявшим ему оставаться незапятнанным и в более неловких ситуациях.
Признаю, вопрос был не самым тактичным,сказал он.
Учитывая обстоятельства,ответил Кортни,явно не был. Так и что же?
Ну, доктор Рич сразу помрачнел. Он сказал: да, это возможно, если девушка была предрасположена так поступить; и в этом-то одна из опасностей гипноза в руках беспринципных людей. Я понял, что поступил весьма бестактно, и попытался смягчить, сказав, что имел в виду только одно: можно ли заставить её совершить преступление? Я сказал: "Если жертва и в самом деле под контролем гипнотизёра, не возникнет ли куча проблем, при попытке заставить её ограбить кого-то или убить?"
Кортни сделал затяжку.
И что доктор Рич ответил на это?
Он всё объяснил. Объяснение, я готов это признать, довольно разумное.
И какое же?
Что под гипнозом ты будешь делать только то, на что ты способен не под гипнозом. Например! Допустим, Вики Фэйн входит сейчас в эту комнату. Мы гипнотизируем её и говорим: "Подойди к бару и выпей бутылку виски". Вики много не пьёт, но иногда даёт себе волю. Так что она идёт и выдувает бутылку, как солдат. Пока всё понятно?
Да.
Но, допустим, перед тобой истинный, честный, фанатичный сторонник трезвости; какой-нибудь член Группы Надежды; кто-то типа леди Астор, к примеру. Ты её гипнотизируешь...