Лазго посмотрел на стонущих на ступенях раненых, повернул голову назад: в глазах его бойцов уже не горела былая решительность, а крестьяне сбились в кучу, словно стадо баранов. И он отважился.
Я обвиняю тебя, барон Грав Ласкон в сговоре с мутантами против рода человеческого и вызываю тебя на честный бой! сказал и шагнул вперед.
Грав.
Я сидел в кресле почившего барона у камина и тупо смотрел на мерцание догорающих углей. Тепло из зева еще дотягивалось до ног, но вскоре его будет недостаточно и придется подбросить дрова. Бр-р. Если сейчас, осенью, так холодно, то зимой и подавно дубак наступит. Сюда бы печь, такую же, как у моей бабки в деревне. А лучше паровой котел и систему отопления. Эх. Мечты, мечты. В этом году точно придется померзнуть, а вот на следующую зиму надо что-то придумывать. И не только с подачей тепла. В тутошний туалет, который иначе чем парашей и язык не поворачивается назвать, ходить тоже надоело. Может кого-то могут устроить подобные блага, но только не меня. Мне этого мало. Хочу чуточку цивилизации.
Вялые мысли о коммунальной реформе прервал громкий и настойчивый стук в дверь. Я еще не успел выглянуть из-за высокой спинки и открыть рот, как раздался встревоженный голос Фиша, не ставшего ждать позволения войти.
Ваша милость! заговорил взволновано десятник. Творится что-то странное. Управляющий со слугами перекрыли центральный выход. Все вооружены. В бойницу видно толпу крестьян. Ор подняли. Вас хают. Не иначе бунт, Ваша Милость.
Бунт? Какой на хрен бунт?
Я прислушался. На улице, в самом деле, слышался зарождающийся гул. За размышлениями не обращал на посторонние шумы внимания. А зря.
Где капитан? я вскочил с насиженного места.
Стоит с дружинниками во дворе. Не похоже, что он собирается вмешиваться. Или даже того Фиш на секунду стушевался.
Договаривай, потребовал нетерпеливо, хотя уже сам догадался, что означает недосказанная фраза.
Десятник смущенно кашлянул в кулак и торопливо продолжил:
Думается мне, что капитан замешан во всем этом, и тут же, предвидя вопрос, дополнил. Я уже отдал распоряжения надеть брони людям и мут простите, измененным.
Сколько воинов с Лазго?
Все, коротко ответил Фиш.
Понятно, немного растерянно произнес. До меня начала доходить вся опасность ситуации. Всего восемь воинов, вместе со мной, против дюжины. Расклад, в общем-то, неплохой. Однако тут большую играет роль не разница в профессионалах, а количество разъяренных крестьян. Я бросился к узкому окну и осторожно всмотрелся сквозь мутное стекло.
Действительно. Мужики в своей однотонной, простой одежде, собрались на маленькой площади и эмоционально размахивают руками, горланят и спорят друг с другом. Многие вооружены вилами, косами и топорами. Вот они разом замолчали, и до ушей донесся голос Корна. Управляющий вещал, словно заправский революционер. Он накручивал собравшихся и, похоже, у него получалось. Я отметил, что пока люди внимают (а я тут торчу и в окно подглядываю) предавшие дружинники и капитан двигаются в сторону замка. Это плохо? Или наоборот хорошо? Хотя, что может быть хорошего в происходящем?
Ваши доспехи, господин барон, оторвал меня от лицезрения разворачивающегося действа десятник. Повернув голову, я уставился на принесенную кольчугу, пластинчатый панцирь и остальные элементы защитного снаряжения. Надо же. Не слышал, когда это всё умудрились притащить. Что-то торможу не вовремя.
С помощью Фиша как можно быстрее облачился. Десятник затянул последний ремень и стукнул по наплечнику. Поняв команду правильноподпрыгнул, присел, "поерзал" корпусом. Не жмет ли где? Не мешает? Блин. Да все мешает! Вроде и сидит сталь поверх тела нормально, но все равно чувство такое, будто в консервную банку влез.
Нормально? уловив молчаливое недовольство, спросил Фиш.
Да, не стал разочаровывать верного ветерана и ободряюще улыбнулся, стараясь излучать энтузиазм и готовность к бою.
Не тревожьтесь. Это только в первый раз бунт подавлять трудно. Потом легче будет.
А что подобное неповиновение происходило прежде? вот уж не надо мне такого регулярного "счастья".
Никогда, признался десятник и стушевался. Сообразил, что ляпнул не подумавши.
Фух. Напугал, дурак.
Дверь распахнулась во всю ширь, и в проходе появилось новое лицоБран Хитрец, тоже в броне и даже в сюрко с моим гербом. Что удивительно. В руках колдун измененных держал посох, от которого веяло чем-то Не могу описать возникшее ощущение словами. Какое-то угрожающее давление шло от посоха. Я знал, что посох непростой. Что с помощью него можно магичить. Знать-то знал, только, КАК это делается, понять, пока что, был не в состоянии. Да и не видел ни разу, каковы результаты воздействия.
Если бить, то сейчас, когда в стане врага еще чувствуется разброд. Если противник организуется, станет труднее, с порога пробасил измененный.
Предложение вывело меня из ступора. Точнее не предложение (оно-то как раз было логичным), а то, что Бран назвал МОИХ людей врагами и, судя по настрою, собирался их всех покрошить. Где-то в глубине души зародился гнев. Я едва переборол себя, чтобы не наорать на колдуна. Пришлось закрыть глаза и медленно задышать, считая до десяти.
Крестьяне не враги, не открывая глаз, сказал. Убивать простых людей позволяю, только при непосредственной опасности. Касательно предателей и зачинщиков бунта: капитана Лазго и управляющего Корнажелательно взять их живыми, выпади удобный случай. Не получится Что ж Будем считать им повезло. Погибнут в бою, а не на виселице. Я понятно разъяснил?
Более чем, разглядывая меня как диковинку, ответил Бран Хитрец.
Тогда чего стоим? Кого ждем? Построить личный состав! Приготовиться к бою! неожиданно для самого себя заорал (нервное наверно) и торопливо, чуть не сбив по пути измененного, покинул покои. Следом, топая подкованными сапогами, поспешил Фиш.
Глава семнадцатая
Грав.
Как-то быстро все закрутилось, причем в начале практически без моего участия. Лишь успевал крутить головой и изредка вставлять короткие фразы и кивать, дабы никто не усомнился кто тут главный. На самом деле командовать начал Фиш и делал он это замечательно. В смысле не "гениально". Ничего гениального в приказах: "Построиться!" и "Мечи из ножен!", нет. Я бы тоже так смог. В обычных условиях. Однако перед предстоящим столкновением опять пришла растерянность и увидевший мое состояние десятник ловко (как ему думалось) вышел из положения. Выкрикивая указания, он неизменно добавлял: "Согласно приказу господина барона!". Глупо конечно звучат подобные команды, когда младший по званию распоряжается, а старший, тоесть я, поддакивает. Но эта ситуация помогла мне собраться и не упасть в глазах телохранителей. Это в мире, который я оставил можно смело прятаться за спины охраны. Здесь же бодигарды существуют больше для защиты чести и от случайного удара в бою. Титул и статус подзащитного подразумевает, что он и сам в состоянии справиться с вооруженным противником.
В общем, собрался с духом и перехватил у десятника эстафету. Надо будет в последствии отблагодарить его за сообразительность. А пока
Выстраиваемся в две линии! Первая линия Бран, Фиш, я и Дорон. Остальные во вторую, воины без суеты заняли места согласно приказу, перегородив коридор по ширине полностью. Бран! Что ты умеешь? Коротко, со слов Зурима и лекаря Корниса я имел некоторое представление о возможностях магов, но в моих познаниях все равно зияли огромные пробелы. О потенциале лесных колдунов подавно не знал ничего. Не интересовался раньше. Упущение с моей стороны. Надо было задаваться этим вопросом в первую очередь. В отличие от людских маговэти-то под боком! Будь на моем месте кто-то с более большим жизненным или военным опытом, возможно, он бы поднял данную тему сразу, узнав о существовании воинственных соседей. Но как случилось, так случилось. Лучше поздно, чем никогда.
Защитные триграммы запитаны полностью. Щиты выдержат пару слитных залпов из двух десятков арбалетов. Что вполне достаточно. Не с целой армией воюем. Силы в посохе хватит на активацию трех-четырех атакующих триграмм взывающих к разнонаправленным стихиям и больше, если возбуждаемые стихии родственные, наверное, в моем взгляде промелькнуло легкое непонимание, поэтому Бран Хитрец внес ясность. В последнем случае нет необходимости тратить усилия и время на переход от одной стихии к другой.