Вас отпустят сегодня, но позже, сообщил дядя Миша.
Почему это? полез вперед Цент, но тут же остановился, потому что целых пять стволов нацелили на него свои дула.
Так надо. Не волнуйтесь, вас отпустят сегодня.
Тогда покормите, что ли, проворчал недовольный изверг. Пленников кормят.
Вы не пленники, вы задержанные, ответил ему дяденька милиционер, и чуть слышно добавил себе под нос что-то о нежелании напрасно переводить еду.
Задержанных вновь поместили в темницу, и уж там Цент дал волю своему безудержному гневу. Поскольку бить кулаками железные стены было больно и бесперспективно, он вымещал зло на безответной божьей твари, будто специально созданной для подобных целей. Вначале заставил Владика отжиматься, чем едва не довел того до состояния комы. Когда рыдающий программист уже не чувствовал рук, груди и земли под ногами, заставил приседать. Много чего изведал несчастный страдалец: на одной ноге стоял, стихи по памяти читал, на шпагат сесть пытался, но окончательно его добила игра в именины, в ходе которой Цент ухватил жертву за уши, и так потянул, что едва не переквалифицировал Владика в эльфа. Казалось, изощренным терзаниям не будет конца. Другой бы поиздевался, да и успокоился, а Цент наоборот, чем дольше мучил, тем в больший азарт впадал. Вскоре его уже и фантазия начала подводитьвсе возможные кары перепробовал, а повторяться не хотелось, но тут снаружи, за окошком, прозвучал знакомый голос. Принадлежал он спасенной ими девушке.
Эй? Вы слышите? взывала она.
Цент подошел к оконцу и недружелюбно прорычал:
Что пришла, неблагодарная? Поглумиться?
Нет, что вы! испугалась самого предположения девушка, заглядывая в крошечное окно. Я не знала, что все произойдет так. И не хотела этого. Пыталась уговорить начальство отпустить вас и вернуть машину, но те меня и слушать не стали.
Так выпусти нас сама, и помоги добраться до нашей тачки, предложил ей Цент. Или хотя бы принеси оружие, а уж дальше мы сами, по трупам.
Я вас выпустить не могу, сообщила девушка. А вашей машины уже нет. Ее включили в состав поисковой группы, которая сегодня выехала за припасами.
Ну и какого лешего ты явилась? разозлился бывший рэкетир. Не можешь помочьвали отсюда. Мы с тобой больше не дружим. Владик!
А? Что?
Упал! Отжался!
Опять? возрыдал страдалец.
Ты что, оглох? Я что сказал? Вот, давай, качай мускулатуру. Станешь сильным и красивым, сразу девчонку найдешь. Не век же тебе руки мозолить.
Послушайте, я пришла, чтобы вас предупредить, вновь подала голос девушка. Наше начальство хочет использовать вас в качестве отвлекающего маневра.
Что? не понял Цент. В качестве кого хотят использовать?
Дело в том, что поисковики возвращаются из рейдов вечером, а иногда задерживаются дотемна. Я уже говорила вам, какие дела тут творятся после захода солнца. Вас отпустят ближе к вечеру, чтобы вы не смогли далеко уйти. Хотят, чтобы вы отвлекли то, что скрывается в тумане, и поисковики смогли бы спокойно вернуться в крепость.
Инга была буквально потрясена человеческой жестокостью, чуть живой от спортивного образа жизни Владик тоже, а вот Цент даже не удивился. Он с самого начала предполагал какой-то подвох, и был даже рад, что оказался прав. План дяди Миши отнюдь не показался ему чудовищным или бесчеловечным. На его месте он поступил бы точно так же, а то и еще жестче. Но все это, разумеется, не отменяло того факта, что пережить эту ночь будет весьма непросто. Без транспорта они далеко не уйдут, оружия тоже нет, и его вряд ли вернут обратно. А без волшебной секиры они окажутся беззащитны перед тем демоном, что скрывается в тумане.
Боже! Они хотят принести нас в жертву дьявольскому туману! ужасалась Инга. Как же они могут? Ведь мы тоже люди.
Погоди реветь, еще живые, утешил ее Цент, хотя сам оптимизма не испытывал.
Я тут вам кое-что принесла, сказала девушка, проталкивая через окошко сверток. Внутри оказались фонарик, небольшой раскладной нож и зажигалка. Цент тут же рассовал все добро по карманам, а вместо благодарности высказал тайной союзнице, что не сообразила принести перекусить. Та ответила, что и рада бы была, но в крепости не осталось ни крошки корма. Вся надежда на поисковиков, отправившихся ныне на промысел.
Вот почему так важно, чтобы они вернулись, пояснила девушка. Если они не привезут еды, или если мы потеряем еще машины с экипажами, начнется голод. Здесь ведь дети.
Предохраняться надо! рыкнул Цент, уже уставший слушать душераздирающие истории про голодных детей.
Но эти дети родились еще до зомби-апокалипсиса, напомнила собеседница.
Материнский капитал, будь он проклят! сквозь стиснутые от злости зубы процедил изверг. Нарожали за деньги, жадные лентяи, а я теперь страдай. Зарабатывать на производстве потомства самая низкая низость. Ниже падать некуда. Даже сбор бутылок, и то более достойное занятие. Так им всем и передай. Я бы им сам сказал, но, похоже, не смогу. Ради вечно голодных детишек меня собираются скормить силам ада.
Вот как раз насчет этого, поспешила вклиниться в монолог Цента девушка. Я хотела вам кое-что подсказать. В пяти километрах к югу отсюда есть железнодорожная станция. Мы кое-что брали оттуда. Если успеете до нее добраться, то, возможно, сможете найти там укрытие.
К югу, говоришь? заинтересовался Цент. То есть вон там?
Да. Но торопитесь. Вас хотят отпустить перед самым заходом солнца. Времени будет мало. Бегите сразу через поля, так короче.
Пробежимся, раз надо, произнес Цент. Да, Владик?
Обессиленный после физических нагрузок Владик лежал на полу и исходил на страх. Скверные предчувствия овладели им. Ужасное зло обитает в этих краях, и будет ой как непросто спастись от него за пределами надежных крепостных стен. Особенно в компании Цента, который, не задумываясь, пожертвует программистом для сохранения собственной шкуры.
Мне пора идти, сказала девушка. Удачи вам.
А она нам понадобится, со вздохом признался Цент. Эх, Коля, Коля, почему же ты сразу не сказал, что у тебя дядя милиционер? Я бы тебя после этого признания на месте бы и убил. Скольких проблем удалось бы избежать.
Что же нам делать? спросила Инга, обратившись к Центу.
Будем экстремально выживать, пожал плечами тот. Не впервой.
А если не успеем добраться до станции? В поле от тумана спрятаться негде.
Цент промолчал, хотя кое-какой толковый план он уже набросал. Главная роль в этом плане отводилась камикадзе Владику, который должен был ценой своей никчемной жизни задержать демонические сущности. В силу того, что программист являлся циничным эгоистом, так и не воспитавшим в себе благородного стремления к самопожертвованию, ему, возможно, потребуется помощь в свершении подвига. Будет вполне достаточно одного удара ножом в бедро. Так он уже не сможет бежать, и в то же время будет еще жив, когда припожалуют силы ада.
Не волнуйся, подбодрил девушку Цент. Прорвемся.
После чего опять начал издеваться над Владиком физкультурой и спортом, нарочно доводя того до изнеможения. Если у программиста не останется сил на вечерний забег, глядишь, и ножиком тыкать не придется.
Спасенная девушка сказала правдувесь день узники провели в своей камере, и лишь под вечер явился дядя Миша со своими тимуровцами, дабы амнистировать их. Когда защитники крепости распахнули двери темницы, то невольно шарахнулись назад, и на то были две причины. Первой причиной являлся взгляд Цента. Голодный, лютый, беспощадный, давший клятву ничего не забыть и не простить, этот взгляд повергал в трепет даже храбрецов. Второй причиной был смрад. Из контейнера так мощно пахнуло потом, что даже привычные к антисанитарии люди зажали пальцами носы. Источником скверного аромата оказался Владик. После целого дня интенсивных тренировок из него вместе с потом истекло килограмм восемь живого веса. То, что осталось, едва держалось на ногах. После приобщения к спортивному образу жизни Владик уже не был уверен, что так уж сильно хочет уцелеть этой ночью. Зачем? Чтобы и в дальнейшем подвергаться терзаниям со стороны бездушной свиньи из девяностых?