Программист был правпроворные мертвецы ускорились, и заметно сократили дистанцию между собой и добычей. Цент уже стал высматривать удобное место для последнего боя, но тут внезапно роща оборвалась, и они трое выбежали на берег довольно широкой реки.
Возле воды, на песке, стояла большая лодка. Рядом с ней обнаружился быстроногий Коля. Несчастный юноша пытался столкнуть суденышко в воду, но то оказалось слишком тяжелым и не желало двигаться с места. К счастью, вовремя подоспела подмога. Цент на всем ходу врезался в лодку, и один сдвинул ее сантиметров на двадцать. А когда к нему присоединились Владик и Инга, они легко столкнули судно в воду.
Весел нет! причитал Владик, пытаясь втащить себя внутрь лодки.
Инга пробежалась по берегу и подобрала две палки метровой длиныэто было лучшим, что удалось найти. Да и времени на поиски не оставалось, поскольку из леса уже вываливались первые мертвецы и бежали вниз по склону, к реке.
Все на борт! крикнул Цент, после чего схватил Ингу за талию и рывком забросил ее в лодку. Владик уже был внутри суденышка. Коля попытался цинично последовать его примеру, но Цент придержал безбилетника за плечо, и сказал ему:
Кто-то должен оттолкнуть лодку на глубину. Сделай это, Николай.
После чего ухватился руками за борт и влез внутрь судна.
Владик и Инга яростно, но не слишком успешно, гребли по воде палками. Цент ухватился руками за деревянную скамью, вырывал ее из пазов, и крикнул товарищам:
Разойдись!
Те послушно попадали да дно лодки, а Цент, орудуя скамьей, стал яростно грести от берега. Судно быстро набирало ход, и когда первые мертвецы добежали до кромки воды, их и добычу уже разделяли добрые десять метров.
Вскоре на берегу собралась вся орда мертвецов. Тех было даже больше, чем показалось в лесуголов двести, как минимум. В воду они, по каким-то причинам, не лезли, вместо этого наблюдали за лодкой с берега, время от времени издавая злобные рыки. Выяснив, что зомби прекратили преследование, Цент оставил греблю и вернул скамью на место.
Спаслись, произнесла Инга, с ужасом и отвращением наблюдая за тухлой ордой на берегу. Еще бы чуть-чуть, и конец.
Спаслись, да не совсем, возразил ей Цент. Рюкзак с моей едой остался там, возле дачного массива. И кого мне следует поблагодарить за эту невосполнимую утрату? Гнусного Колю!
Ой! А где он? опомнилась Инга. Он что, остался на берегу?
И поделом, заметил Цент, воткнув скамью на место и усевшись на нее сверху. Заслужил, мерзавец. Одни неприятности от него.
Помогите! прозвучал вдруг где-то рядом весьма знакомый голос.
Что это? испугался Владик, ползая по дну лодки. Это голос Коли?
Неужели с того света докричался? удивился Цент. Надо же. До него это никому не удавалось. Экий горластый, однако, паренек.
Я здесь, вновь прозвучал Коля. Спасите! Я сейчас сорвусь!
Выяснилось, что Коля кричит вовсе не с того света. Многострадальный юноша все еще был жив, чем отнюдь не порадовал Цента. Страдалец висел на носу лодки, ухватившись руками за какой-то крюк. Привязанные к телу кирпичи тянули его вниз, и Коля прекрасно понимал, что если разожмет пальцы, то камнем пойдет на дно.
Держись! крикнула Инга. Сейчас мы тебя вытащим.
А стоит ли? усомнился Цент, продолжая восседать на скамье и наблюдать за зомби на берегу. В спасательной операции он участия, разумеется, не принял, но и препятствовать ей не стал. Более того, когда Колю втащили на борт, князь явил такую невероятную доброту, что не кинулся тут же бить его ногами.
Спасибо! бормотал страдалец трясущимися губами. Спасибо вам, люди!
Тут он встретился взглядом с Центом, и понял, что поторопился с благодарностями. Спасти-то его спасли, но вот для чего? Не для того ли, чтобы подвергнуть новым порциям издевательств?
Почему мертвецы не лезут в воду? спросила Инга, тоже обратив внимание на собравшуюся на берегу тухлую толпу. Не знала, что они боятся воды.
И я не знал, пробормотал Цент.
Течение подхватило лодку и повлекло вниз по реке. Мертвецы на берегу следовали параллельным курсом, видя и чуя свежую плоть. Тогда Цент распорядился отвести судно дальше от берега, в надежде на то, что зомби потеряют их из виду и отстанут.
Река сама несла лодку вперед, так что пассажиры получили возможность отдохнуть и насладиться окрестными пейзажами. Коля, глотая слезы, отвязал от своего тела кирпичи, и теперь пытался перевязать обрывками своей рубахи оставленные проволокой раны. Инга сжалилась, и взялась помогать ему. Цент гордо восседал на носу ладьи, бесстрашно глядя вперед. Владик устроился на корме, на максимально возможном удалении от князя. Он знал, что спокойствие Цента обманчиво. Тот наверняка тяжело переживал утрату рюкзака с консервами, и потому не стоило лезть к нему под горячую руку. Вместо этого программист следил за зомби на берегу. Те продолжали преследование, и вряд ли стоило рассчитывать на то, что им это надоест, и они отстанут. Впрочем, всегда ведь был другой берег, но он не содержал в себе ничего интересного. Сойдя на сушу, пришлось бы вновь идти пешком неизвестно куда, а то, сколь опасно передвигаться по кишащему зомби миру своим ходом, они только что выяснили. Лодка была неплохим вариантом. Течение несло их само, и, возможно, оно доставит их в более благоприятные края. Туда, где есть рабочий транспорт, пища, и нет мертвецов.
Во всяком случае, в это хотелось верить.
Глава 9
Зомби всей своей тухлой толпой преследовали их до полудня, но затем река стала заметно шире, и на ней появились небольшие островки, заросшие высоким кустарником и молодыми ивами. Следуя гениальному плану Цента, беглецы заплыли за один из островков, причалили к нему, и, таким образом, скрылись с глаз зомби. Как только мертвецы потеряли из виду свою добычу, они тут же остановились, разбрелись по берегу и стали бесцельно топтаться на месте, то и дело натыкаясь друг на друга. Не привлекая их внимания, экипаж лодки, выждав немного, тихо вывел суденышко из-за острова и направил его в дальнейшее плавание, оставив преследователей с носом.
Путешествовать водным маршрутом оказалось неожиданно приятно. Во всяком случае, приятно было Центу, а мнение остальных он в расчет не принимал, ибо считал, что право на собственное мнение еще нужно заслужить. А спутники не больно-то и старались заслужить право не то, что на мнение, но и просто на жизнь. Герой девяностых сидел на носу лодки, и с нескрываемой неприязнью смотрел то на Владика, то на Колю. Оба этих деятеля ему решительно не нравились, притом он не мог определиться, к кому из них он испытывает более темные чувства. Владик старательно бесил его последние два года. С Колей Цент познакомился только вчера, но уже успел порядком возненавидеть этого клеветника и симулянта.
Вид двух депрессивных юнцов (Цент считал их юнцами, хотя Коле было основательно за двадцать, а Владику прилично за тридцать) портил настроение, а тут еще голод напомнил о себе сердитым урчанием пустого желудка. Вспомнив о полном харчей рюкзаке, что ныне валялся где-то там, брошенный на произвол судьбы, Цент едва не кинулся душить Колю. Вместо этого, чтобы поднять себе настроение, громким выразительным голосом затянул веселую песню:
Речка, речка, катит волны,
Гонит лодочку вперед,
Если Цент пропустит ужин,
Точно кто-нибудь умрет.
Владик и Коля в страхе сжались, прекрасно понимая, что выбор жертв у Цента невелик. Князь же, меж тем, продолжил вокальным образом разгонять тоску:
В эту тяжкую годину,
Ценен всякий протеин.
Кушать хочется, ребята,
Выход вижу я один.
Разведу костер у речки,
Программиста зарублю.
Угощусь мяском от пуза,
Очень я его люблю.
Владик невольно пустил слезу от жалости к себе. Леденящая душу песня являлась, фактически, официальным уведомлением о его предстоящей гибели. Рядом сидел Коля и занимался интенсивным выделением пота из всех пор своего трусливого организма. Что-то подсказывало ему, что ужасный изверг едва ли насытится одним тщедушным программистом.
Цент с отвращением обозрел скорбные физиономии двух голубков, и у него окончательно испортилось настроение. Он понял, что по-хорошему с этими двумя никак нельзя, поэтому повысил кошмарность песнопений: