Вероятно, тут бы Коле и погибнуть, но за него вступилась Инга, закрыв истязаемого юношу своим телом.
Перестань! крикнула она, обращаясь к Центу. Так нельзя!
Кто тебе это сказал? удивился Цент.
Он же человек!
Это голословное заявление, требующее солидной доказательной базы. Лично я не считаю очевидным, что Коля принадлежит к нашему биологическому виду. Пока не получу неопровержимых доказательств, что он тоже человек разумный, буду считать его обезьяной. И бить!
А что, обезьян, разве, можно бить ногами? удивилась Инга.
Да ты что, прикалываешься? взорвался князь. Людей бить нельзя, обезьян нельзя. Где ты нахваталась всех этих глупостей? И людей можно бить, и обезьян. Особенно, если они того заслуживают. А они постоянно заслуживают.
Чем перед тобой обезьяны-то провинились? удивилась Инга, продолжая закрывать собой горько рыдающего Колю.
Да был один случай. Давно. Еще в девяностые. Занесло нас с братвой в зоопарк, а там, значит, клетка с обезьянами. Ну и подошел я к ним, чисто без задней мысли, по-доброму, на предков поглазеть. А одна из макак возьми, да брось в меня.
Цент сердито засопел и проворчал:
В общем, бросила кое-чем. Думала, что ей все это с лап сойдет. И ошиблась. Ночью мы с братвой приехали в зоопарк. С собой у нас были бейсбольные биты, стволы, бензин. Разогнали сторожей, взяли ключи от вольеров, и пошли мстить. Сначала наведались в секцию приматов. Били макак, шимпанзе, орангутангов. Горилла оказалась борзой, пришлось вальнуть из дробовика. Потом прошлись по другим секциям. Били всех. Верблюду ноги переломали, слону выбили бивни и оторвали хобот. Потом об этом случае много где писали и говорили. Вы молодые, не помните. Так что могу тебя заверитьможно бить всех. Лично проверил.
Пока Цент отдавался приятным воспоминаниям лихой молодости, он успел немного остыть, и желание немедленно уничтожить Колю потеряло свою остроту. Впрочем, оно отнюдь не исчезло полностью.
Отвечай, мерзавец, как уцелел минувшей ночью! потребовал ответа Цент. Почему все сгинули, а ты остался?
Коле было очень плохо после полученных побоев, но он уже усвоил простую истинуЦенту нужно подчиняться всецело, и делать то, что он приказывает. Велит говоритьнадо говорить. Велит молчатьмолчать. А велит в пропасть прыгнутьсделать не колеблясь. Потому что альтернатива, в любом случае, будет куда ужаснее.
Я хотел уйти со всеми, признался он. Туман показывал мне прекрасные видения. Видения, в которых сбылись все мои мечты. Мне привиделось, что я попал в рай, где ангелы выдали мне полную коллекцию хентая без пиксельной цензуры и сорок кошкодевственниц. Но я не смог уйти из-за этого.
И он потряс руками, которые сковывали наручники.
Ясно, произнес Цент. Ну, с этим разобрались, пора и в путь. Чую, нескоро мы найдем тачку на ходу, так что давайте-ка не мешкать. Владик, найди большой рюкзак и загрузи в него консервов с сухарями.
А как же он? спросила Инга, указав на Колю.
Дарую ему жизнь, великодушно бросил Цент. И не благодари меня за это.
А где ключи от наручников?
Я сказал, что дарую ему жизнь, и только. О свободе речи не было.
Коля выпучил глаза и истошно закричал:
Вы бросите меня здесь? Вот так? Прикованным к столбу?
Это не самое худшее из того, что с тобой могло произойти, сообщил ему Цент.
Да ведь я тут погибну! рыдал Коля. Умру от жажды. Или меня дикие звери загрызут. Или зомби.
Он прав, согласилась с Колей Инга. Мы не можем бросить его вот так. Это даже хуже, чем убийство.
Бить нельзя, бросить нельзяпроворчал Цент. Что же ты предлагаешь с ним сделать?
Через полчаса из ворот колонии вышли четверо. Цент недолго ломал голову над тем, как поступить с Колей. Решил, что если того нельзя ни убить, ни бросить на верную смерть, юношу следует привлечь к какому-нибудь полезному делу. В силу того, что дьявольский туман вывел из строя всю технику, идти предстояло пешком. А это значило, что кто-то должен был нести на себе запас провизии и боеприпасовни то, ни другое Цент бросать не желал. Один штатный носильщик в коллективе имелся, но грузоподъемность Владика была ограничена, а количество еды и патронов велико. Посему было принято решение навьючить Колю, благо тот не сильно-то и возражал.
Поскольку Цент не доверял новому члену коллектива, он принял некоторые меры предосторожностинашел моток стальной проволоки, и этой проволокой примотал к ногам мула два силикатных кирпича. Скоростные качества Коли снизились, но Цент счел этого недостаточным, поэтому третий кирпич он повесил пареньку на шею, в качестве амулета. Потом взял четвертый, сунул Коле под нос, и пообещал, что в случае малейшего намека на попытку побега, перестанет быть таким невыносимо добрым.
Я не убегу! божился страдалец, морщась от боли во всем организме. При этом сам изверг заявил, что проявил изрядный гуманизм в отношении лжеца, но внутренности Коли, отбитые тяжелыми ботинками злого бугая, не были с ним согласны.
Не понимаю, почему ты еще жив? недоумевал Цент. Вот просто не понимаю, и все. Разве что потому, что я весь такой добрый и милосердный, дал тебе шанс на искупление грехов. Но вот заслужишь ли ты прощение?
Если я заслужу, ты меня не убьешь? с надеждой спросил Коля.
Чтобы вымолить прощение, тебе придется сильно попотеть, огорчил его бородатый терзатель. Такие тяжкие грехи искупаются годами. Сейчас ты в самом начале долгого и трудного пути. Не факт, что сумеешь дойти до его конца, я ведь могу прибить тебя на полдороги, но стремиться к этому нужно. Потому что другого пути нет.
На Колю навьючили большую часть всего груза. У Цента сердце кровью обливалось от мысли, что придется бросить хотя бы одну банку консервов, и он постарался забрать все. Это оказалось выполнимой задачей, благо ценной поклаже предстояло ехать на чужой спине.
Горбясь под тяжестью огромного рюкзака и кирпичей, Коля едва переставлял ноги. Владик тоже не шел порожняком, и на его спине ехал рюкзак, но программисту посчастливилось нести легкие сухарики и последние пять банок пива, так что он не роптал.
Вы местные, должны знать округу, обратился Цент к Инге. В какую сторону идти, чтобы скорее достичь обитаемых районов?
Ближайший населенный пункт, этот тот город, где мы встретились, ответила девушка. Но что-то мне не хочется туда возвращаться.
Мне тоже, согласился с ней Цент, памятуя о том, как тамошние мертвецы неласково его приняли в прошлый раз. Но нам нужна тачка. Не можем же мы вечно ходить пешком. Это отвратительно!
Тут голос подал изнывающий под тяжким грузом Коля, и поведал, что в десяти километрах южнее есть дачный массив.
А ведь и верно, спохватилась Инга. Я о нем почти забыла. Мы там бывали, брали оттуда кое-что.
Десять километров, прикинул Цент. Да и ждет ли нас там тачка? А другие варианты?
До следующей деревни километров сорок.
Вообразив себе этот невыносимо долгий туризм, Цент принял решение:
Идем на дачи. Глянем, что там и как. Коля, поднажми. Ты плетешься слишком медленно для человека, твердо решившего заслужить прощение. И улыбайся, улыбайся. У тебя есть для этого причина.
Какая причина? прохрипел изнемогший носильщик.
Хотя бы та, что ты идешь себе по дороге, дышишь свежим воздухом, совершаешь все это в приятной компании. А ведь все могло бы быть иначе. В этот самый момент тебя могли бы избивать, пытать, ввергать в мучения.
Кто? ужаснулся Коля.
Ну, к примеру, я.
Коля всхлипнул, и прибавил ходу. Огромный рюкзак давил его к земле, кирпичи били по ногам, но юноша и не помышлял об отдыхе. Интуиция подсказывала страдальцу, что перекуры ему отныне не полагаются.
К дачному массиву вела старая грунтовка. Пользовались ею нечасто, и она основательно заросла луговыми травами. Дорога тянулась через поле, что вполне устраивало Цента. Так было меньше шансов, что враги незаметно подберутся к их отряду. Князь, впрочем, больше опасался не мертвецов, а дьявольского тумана. Точнее, страшил его не сам туман, а то существо, что насылало его. Цент заподозрил, что они столкнулись с каким-то очередным порождением древних богов. Вряд ли это был полноценный богедва ли бога остановил бы круг на земле, начерченный волшебным топором. Но уж какой-то демон наверняка, это и к гадалке не ходи.