Может, помочь?
Да ключи от машины не могу найти, все перерыла, как сквозь землю провалились!
Ну не ругайся, я уверен, что ты просто их забыл где-то. Может, на столе в кабинете, а может, на стойке. В дежурке спрашивала?
Нет, я тут все копошусь. Идем, вместе поищем. На вот, хлебни кефирчик. Свежий, самое милое дело для пищеварения после суточного дежурство и наливайства до самых ушей бурдой, который вы называете громким словом «Кофе».
Пара глотков и вправду меня немного успокоила. Мы прошерстили все поверхности моего маршрута, опросили всех, кто мог случайно усмотреть мою пропажу. И хотя я уверена, что из сумки в течение суток я ключи точно не доставала, спорить с Апельсиновым не стала. Они нашлись на моем рабочем столе. На самом видном месте. В центре столешницы. Я их просто не могла не заметить.
Да ладно тебе, Ален, от усталости всякое бывает. Говорят, что даже приведения могут мерещиться.
Приведения мерещатся от белой горячки, а не от усталости. Но за поддержку спасибо. Поехала я домой и первые суткитолько сон.
Домашние дела навалились с головой. Сказывалось длительное отсутствие хозяйки. Поснимав и выстирав со всех окна шторы, я удовольствием неторопливо навешивали их на мелкие крючки натянутых под потолком струн. В комнатах стало свежо дышать, дети пошли выгуливать собак. Я попросила погулять подольше, чтоб успеть закончить уборку. Дети старательно не торопились домой, я только слышала их смех на лавочке под подъездом, где они сидели с друзьями и нечастое погавкивание моих песиков. У меня случилась свободная минутка, чтобы выпить чашечку любимого кофе.
Кофе все-таки сбежал. Протерев плиту, я плюхнулась на мягкий уголок и с пульта включила телевизор. Передавали дневной выпуск новостей. Федеральные новости уже закончились и местное телевидение готовилось передавать очередной выпуск ужастиков в передаче «Вне закона», передаче интересной в профессиональном плане вроде «а как там у коллег?». Неожиданно на экране всплыла фотография Меньшиковой. Я сделала звук погромче и прислушалась к комментариям. Оказалось, что накануне Юля вышла из дома и не вернулась, родственники просили сообщить какую-нибудь информацию о ней.
Отыскав телефон, я спешно набрала Звонаря:
Лех, что там у вас стряслось? Банщикова пропала?
А ты откуда знаешь?
По телеку передавали, по местным новостям. Родственники ищут, пропала без вести.
Ищут, Лешка немного помолчал. Нашли ее только что, но опознания еще не было. Дым поехал к матери. Не позавидуешь ему, сообщать родственникам такие новости Да
Где нашли?
Рыбаки утром рано приехали на берег реки рыбачить, а она там. С вечера, как сказали эксперты. Проломили череп и ножевое в грудь. Нож пока не нашли. Территориалы дело будут расследовать, но Дым сказал, что мы тоже подключились. Губецкой выехал на место с Кудрей, а мы с Хрулевым на закупку едем, потом, если получится, поможем.
Я растерянно выключила связь. Надо же, так поскандалили, а человека раз и нету. На душе неприятный осадок от того, чего скрывать, в сердцах пожелала ей всего нехорошего. Быстренько натянув на себя легкий сарафанчик, я повязала шелковый платок и помчалась в церковь. Не то, чтобы особенно верующая, так, как и многие: знаю, как перекреститься и все. Но сейчас я чувствовала такую тяжесть в душе и понимала, что терпеть эту тяжесть долго я просто не смогу. Дети только удивленно пожали плечами, глядя, как я прогалопировала мимо них, бросив на ходу «Я ненадолго».
***
Ключ в замке крутился, проворачивался, не цепляя запорный механизм. Два оборота, три, четыре.
Вот черт, Воронин начинал злиться. Утро, мало того, что опоздал на работу, так еще и не получилось незаметно вползти в кабинет. Он снова подергал ручку, дверь не поддавалась. С другой стороны, ну и что, что опоздал, стоял под дверью битый час, не мог отпереть замок. Успокоив себя окончательно, он спустился вниз в подвал к слесарю Михалычу.
Михалыч, нужная помощь. Михалыч!
Иду, послушалось откуда-то из-за трубы отопления. Что там у тебя?
Двери, говорю, не могу отпереть, замок заклинил.
Вечно у вас, следователей, что-то клинит. Если с техникой аккуратно и с умением обращаться, то она сто лет проработает, ничего не заклинит. А вам же как нужно, чих-пых, вбежал, выбежал, Михалыч вполголоса забубнел, неторопливо поднимаясь на лестнице на третий этаж, где располагался кабинет следователя по особо важным делам Следственного комитета Воронина. Валера Воронин терпеливо ожидал, пока Михалыч умело орудовал стамесками и отмычками и шарил в телефоне по просторам интернета. Писем на поту пришло немного, но на каждое он успел ответить. Наконец дверь хрустнула и поддалась напору Михалыча.
Ой, чаво это у тебя такой беспорядок! Ох и развел ты, братец, грязищу, не дай Бог! он перекрестился. Молодо-зелено, к тебе ж люди ходют, а ты
Почувствовав неладное, Воронин осторожно заглянул в приоткрытую дверную щель. Цветы из-за распахнутого настежь окна в разбитых горшках валялись на полу, подвявшие лепестки осыпались и от сквозняка расстелились по всему полу, перемешавшись с землей. Бумаги на столе уже не лежали, разложившись веером по полу и стульях для посетителей. Михалыч отошел от двери и уже спускался по лестнице, когда Валера вошел в кабинет. Он еще раз оглядел его, стараясь понять причину беспорядка. Не, конечно, он не был святителем чистоты, мог и немытую чашку из-под кофе бросить до завтра, поленившись помыть. Но чтоб так Он точно помнил, что в пятницу он все разложил по местам, цветы поливал, поэтому помнит, что окна были закрыты точно, горшки стояли на подоконнике и один на столе, чтобы придавать казенному помещению хоть какое-то подобие уюта и комфорта, тем самым более или менее располагая к доверительному общению. В задумчивости еще раз оглядел кабинет. При взгляде на сейф в углу его пробила холодная мелкая дрожь. Сейф был приоткрыт. Не настежь, но и не на суровый надежный охранный замок с семью секретами.
На подгибающихся ногах Воронин подошел к нему. Отогнул, стараясь не хвататься за дверцу, обтянув палец краешком пиджачного рукава из тонкой летней ткани, и заглянул внутрь. Сейф был пуст.
Мысли бегали в голове, как сумасшедшие, но ни одна не стоила внимания. Растерянность сменилась злостью и ужасом. Перед глазами пробежали картинки: Воронина задерживают, руки сковали наручниками, вот он уже сидит в зале судебных заседаний в клетке, как матерый рецидивист и ничего не моде сказать в свое оправдание в предоставленном последнем слове.
Дрожащими руками пошарил в кармане в поисках мобильника. Кому звонить-то. Полная растерянность не давала сосредоточиться. Резкий звонок служебного телефона отчаянно спасал ситуацию. Руководство желало видеть его, Воронина, пред своими очами. Он постарался взять себя в руки. Отхлебнув пару глотков из вазы, в которой отстаивалась вода для его комнатных цветов, плюхнул на ладони и обтер водой лоб. Стало немного легче.
Прикрыв осторожно двери, воровать ежу было нечего, а пару ручек не представляла интерес. Во всяком случае, не Паркер и ладно.
Валера, ты почему опаздываешь?
Да я , внятно начал было оправдываться Воронин, но шеф резко оборвал его:
Вот радуйся, что генерал пока либеральничает с вами. С понедельника вводятся карточки входные, зайди к связистам, получи. Карточки именные, когда пришел, когда ушел, все на компьютере отсвечивается. Сколько раз покурить вышел, тоже зафиксировано. Чувствую, что ты один из первых на взыскание дисциплинарное нарвешься и я с тобой за компанию.
Воронин побледнел. Знал бы, какое наказание им светит обоим, вмиг бы искренне порадовался, что отделался выговорешником. Рассказать ему не решился.
В кабинете бодрой музыкой разрывался мобильник. Звонарев и десять пропущенных. Вот уж нетерпеливый и настырный опер, если ему что-то надо, из-под земли достанет. Воронина осенило: из-под земли!
Лех, нужно поговорить!
Слушай, а о чем! Как мне нужно, так ты и не представляешь! Я через десять минут у тебя!
Нет, испугался Валерка, на нейтральной территории. Давай в "Жар- пицце" через пятнадцать минут.
В пиццерии было немноголюдно. Леша сидел за самым неприметным столиком около окна в самом углу. Его привычка занимать самые отдаленные столики сейчас была в самую точку.