Тогда мы с тобой поговорим! шипит он прямо ему в лицо.
Вот это правильно! Только давай не здесь, на виду у людей. Пойдём в туалет.
Алексей нервным движением сбрасывает руки Глеба с воротника рубахи, открывает дверь туалета и заходит туда первым. Глеб заходит следом, дёргает дверь, но обернувшись, замечает, что её удерживает пытающаяся протиснуться внутрь Ева. Глеб берёт её за плечи и тихонько выталкивает в холл, изображая на лице подобие нежной улыбки.
Подожди пять минут дорогая. Мы сначала поговорим, а потом я уделю тебе столько внимания, сколько смогу физически.
***
Дверь закрывается, и Глеб задвигает небольшую никелированную щеколду. Они оказываются в периметре большого отделанного тёмным шоколадным кафелем предбанника туалета. В прямоугольном на всю стену зеркале, висящем над вереницей позолоченных умывальников во весь рост отражаются повзрослевшие фигуры некогда лучших друзей.
Алексей всё ещё питает надежду свести разговор в мирное шутливое русло и снова широко улыбается Глебу.
Ну что дружище? Ты хотел мне что-то сказать?
Не называй меня так. Ты мне не друг. Говоря это, Глеб смотрит немного в сторону, мимо глаз Алексея.
Вот как? Алексей делает вид, что удивлён. С каких же пор я перестал быть тебе другом?
Как минимум с тех пор, как унизил меня при пацанахс тех пор, когда ты его зубы сжимаются и он снова хватает Алексея за грудки. когда ты, с-сука, трахнул мою жену прямо на моём дне рождения.
Очень жаль! Алексей пытается убрать сминающие накрахмаленный воротничок руки, но у него это не получается. Знаешь, я и правда об этом жалею и если бы можно было отмотать всё назад, я бы этого никогда не сделал. Извини, если причинил тебе боль!
Здорово! Как это классно у тебя получается. Ты можешь улыбаться в глаза, признавать свою вину, признаваться в любви, и при этом продолжать совершать подлость и никого не любить. В этот раз не прокатит. Её ты у меня не отнимешь!
Но Ева не твоя жена и даже не любовница. Ты всего лишь однажды нанял её на работу. Ещё раз извини, друизвини Глеб. Но ситуация изменилась. Руки Алексея уцепившиеся в огромные кулаки, в сравнении с ними кажутся руками младенца.
Ну тем более. Если уж у тебя хватило совести трахнуть слабую на передок бабу, жену человека, которого ты считаешь своим другом, то я с чистой душой могу сделать ответный ход. Запомни, сука, кулаки сжимающие белый воротник перекрещиваются, так что скрученная в нитку шёлковая ткань передавливает шею Алексея. не смей больше приближаться к моей женщине.
А то что? хрипит Алексей, убьёшь меня, как пацанов? Он вдруг делает отчаянную попытку вырваться, яростно крутя головой и двигая плечами. Рубаха рвётся и Алексей, сделав мощный рывок, освобождается от захвата и по инерции отлетает к противоположной стене.
Глеб приближается к нему вальяжно и медленно с уверенностью льва, смакующего расправу над подраненной ланью. Его зубы обнажаются в злом садистском оскале.
Я бы мог грохнуть тебя час назад так, что никто бы и не понял , что произошло. Вот только в последний момент передумал. Это будет для тебя слишком шикарно, даже не понять, за что ты несёшь наказание. Я разберусь с тобой здесь и сейчас, как мужик с мужиком. Я верну тебя в прошлое, на двадцать лет назад, превращу тебя в того, кем ты был. Ты помнишь свою кличку там, в «Индусе»? Доход!
Глеб делает шаги вправо и влево синхронно с движениями Алексея, мечущегося вдоль кафельной стенки.
Ну что, Доход, вспомним молодость? Глеб делает резкий выпад, после которого Алексей снова оказывается в капкане его рук. В этот раз он прижат к стене и железный локоть вдавливает его кадык в кафель. На этот раз Глеб навалился на жертву всей своей массой. Теперь он её ни за что не отпустит. На этот раз он доделает дело до конца и ему всё равно, какие это будет иметь последствия. Оторвать его от Алексея сейчас было бы так же сложно, как оторвать от Евы в пик страстного секса. Он чувствует, как тельце Лёхи начинает обмякать, его глаза закатываются, и цвет лица становится синюшно бледным. Ещё немного усилия, нужно всего лишь раздавить эту бабочку. Где то фоном гремит музыка, слышится стук в дверь и требования Евы открыть.
«Подожди дорогая, твоя очередь придёт после, сначала нужно доделать дело.
«Тяни крепко основательно! Ему вспоминается грубый бас отца, когда он учил его ремонтировать кран на кухне. Отец старался научить его и братьев всем житейским умениям, которые, по его мнению, обязательно должны были пригодиться в жизни. Ну вот наконец то пригодилось.
Тяни основательно! Всегда делай так, чтобы после тебя ничего не нужно было переделывать.
Маленькие ручки с усилием давят на железную трубу хвостовика разводного ключа, он виснет на нём всем телом.
Затягивай крепче! Намертво!
На-а-ме-ерр-тво-о!
Ему кажется, что ещё немного и плоть под его локтём со сверкающей золотой запонкой на рукаве лопнет, брызнет, оставив на кафеле красные крапины. Он раздавит его, как напившегося крови комара. Чтобы больше не жужжал над ухом, чтобы не зудели укусы, чтобы всё наконец-то закончилось
Вспыхнувшая правая лодыжка передаёт острый сигнал боли в голову. Он вскрикивает и забывается на долю секунды. Удар острым носком ботинка в кость, это не компот, даже если ты под анестезирующим действием алкоголя.
Когда розовое марево в глазах рассеивается, он видит, что Лёха ускользнул и теперь находится на расстоянии метра от него.
Ах ты, с-сука!
Нога ниже колена онемела и неприятно вибрирует, будто по ней запустили электричество. Лёха, кашляя, и держась за шею, пятится назад. Оторванный лоскут рубахи свисает ниже пояса, оголяя половину бледного торса.
Ну ладно! Это даже хорошо! Может ты ударить меня хочешь? Так будет по крайней мере справедливо. Давай! Глеб идёт на Лёху, который пятится между закрытых кабинок туалета. Я даю тебе шанс! Ударь меня! Побудь напоследок мужиком. Покажи, что ты силён не только с бабами. Бе-ей!
Н-н-н-а-а!
Кулак Лёхи врезается в его нижнюю челюсть. Глеб не ожидал такой внезапности, и его голова чуть откинулась назад. Боли нет, но он ощущает то неприятное детское чувство, вспышки в голове и наполняющийся запахом меди рот.
Ха-ха-ха, он сплёвывает и красный червячок, падая на белый кафель, превращается в кляксу. Хило, дружок, очень хило. Ну чё, Доходом ты был, Доходом и остался.
Глеб продолжает наступать вытирая запястьем кровь из разбитой губы.
Я даю тебе последний шанс! Ударь хорошо, как в последний раз. Ведь это и будет твоим последним разом. Бе-е-е-й! орёт он выкинув вперёд голову.
Бе
Что-то сверкнуло, вспыхнуло, взорвалось внутри, убрав все посторонние звуки и оставив только тонкий проникающий звук. Словно пищание комара, усиленное в тысячу крат. На глаза словно упал красный бархатный занавес. Свет погас. Спектакль окончен. Где то очень далеко за комариным писком еле различимый голос. Это жеэто же мама.
Глеб, иди кушатьсуп стынет! её голова в белом платке высовывается в окно. На газовой плите, бурлит и исходит ароматом гороховый суп с копчёной косточкой. Она белит стены, поэтому напялила на себя этот дурацкий платок.
Глеб, я кому сказала!
Сейчас, мА! он с силой пинает серый пятнистый мяч в самый центр дворовой коробки, в кучу горланящих пацанов.
Иду, Ма!
15
Ева уже оставила все попытки достучаться, и теперь просто стоит, скрестив руки на груди и облокотившись спиной на стену. Возня и крики за дверью затихли, и сейчас там подозрительно тихо. Она вслушивается в эту тишину, прислонив ухо к двери, а затем снова стучит костяшками пальцев по дереву.
Глеб! Глеб, открой дверь!
Там что, кто-то закрылся? раздаётся голос у неё за спиной. Она резко оборачивается, чтобы злобно рявкнуть «А ты чё не видишь?!», но её взгляд натыкается на знакомые пшеничные усики и хмельную улыбку. Семён стоит в обнимку с какой-то блондинкой, вроде бы манагершей из коммерческого отдела.
Семён, как хорошо, что ты здесь! она хватает его за рукав недорогого пиджака. Помоги, они там дерутся! Как же я сама не догадалась тебя позвать.
Кто дерётся?
Глеб и Алёша, мммАлексей Фёдорович!