Дорогой Оса-Сен.
Меня зовут Тойо, я дочь владельца «Дзиппоши». К тому времени, как вы прочтете это письмо, я уже отправлюсь в такое место, где больше не буду чувствовать себя неловко. Вот почему я могу здесь все написать. Пожалуйста, прислушайтесь к тому, что я скажу.
С самого рождения я была обречена на несчастную жизнь. У моей семьи не так много денег, поэтому мои родители не смогли сделать меня счастливой, как детей в других семьях.
Четыре года назад, когда мне было девятнадцать лет, в результате несчастного случая я немного поранила ногу. Часто ходить к врачу возможности я не имела. Инфекция попала в рану, и я заразилась болезнью, которая называется «огнем святого Антония». Я пошла к врачу, который вылечил меня, но шесть месяцев назад я снова подхватила похожую болезнь, и мне понадобилось гораздо больше времени, чтобы оправиться. В результате меня поразил страшный недуг элефантиаз, от которого ноги пухнут, как у слона, и ужасно болят, и я не могу без мучений смотреть на них. По словам доктора, это не смертельная болезнь, но она на всю жизнь и мне никогда не поправиться. С приходом весны и осени мое состояние ухудшалось.
О, дорогой Оса-Сен.
Какая же я несчастная, что начала проклинать отца и мать за такую судьбу. Но с этого времени мои родители начали лечить меня иначе.
Отец пришел в отчаяние и стал относиться ко мне с любовью. Моя мать каждый день умоляла меня простить ее, как сумасшедшая. И в конце концов с ней это и произошло она сошла с ума.
Ровно три года назад, холодной и дождливой осенней ночью, сойдя с ума, моя мать убежала из дома, и ее задавило поездом под мостом.
Дорогой Оса-Сен.
Машинистом, который управлял тогда поездом, были вы. Вы были очень добры. Вы поднесли венок из цветов духу моей матери. И вы приходили ко мне домой, чтобы купить венок, когда сбивали какого-нибудь человека. Какое же у вас, должно быть, чистое сердце.
О, мой дорогой Оса-Сен.
С того момента, как я впервые увидела вас в нашем магазине, я почувствовала к вам глубокую любовь. Я не переставая думала о вас. Мой отец в конце концов узнал о моей сердечной болезни. К тому времени я стала для него смыслом жизни, поэтому каждый раз, когда вы приходили за венком, он исполнял заказ особенно тщательно.
Но послушайте, что я вам скажу, мой возлюбленный Оса-Сен.
Мое тело слишком чудовищно, чтобы вы могли приблизиться к нему. Но время шло, и я все больше расстраивалась, впадала в истерику и терзала себя каждый прожитый день. Как часто я боялась расплакаться отцу, что сильно хочу видеть вас, хотя вы приходили всего два или три раза в год. Мой отец больше не мог смотреть на мои страдания, когда я целыми днями выглядывала из подсобки в надежде увидеть вас. Примерно месяц назад мой отец пообещал, что раз в неделю, отправляясь в город Б. за цветами, он будет молиться за меня очень действенному богу. И что, вы думаете, произошло? Этот очень действенный бог посмотрел на меня с неба и сделал так, чтобы я могла видеть вас каждое воскресенье. Вы можете представить себе, как я была счастлива? Дни напролет я пела и весело болтала с отцом...
Но это продолжалось недолго, и в прошлое воскресенье вы не пришли. Отец сказал, что небеса разгневаются, так что он больше не мог молиться, поэтому в тот вечер планировал лишь купить цветы. Я больше не могла себя контролировать и сильно поссорилась с отцом.
О, мой любимый Оса-Сен.
В тот момент я держала в руках сверло, которое используется при изготовлении гробов, и им я случайно убила отца. Мне больше незачем жить. В обнимку с этим письмом я отправляюсь туда, где находится моя мать благодаря вашей заботе. Я оставлю венок из цветов у себя дома, после того, как закончу это письмо. Пожалуйста, повесьте его в кабине своего локомотива в память об одной несчастной девушке.
...Вы закончили читать письмо? Как здесь написано, к тому времени, когда группа, возглавляемая господином Катаямой, прибыла в «Дзиппошу», тело отца, склонившегося над наполовину готовым гробом, с большим сверлом в животе, воткнутым до самого сердца, уже остыло.
Господин студент, я думаю, теперь вы понимаете, почему я оставил свою работу на железной дороге и почему возвращаюсь каждое восемнадцатое марта, чтобы посетить общественное кладбище в городе Х. Что? Конечно, вы правы... Вы, вероятно, уже некоторое время как догадались, что тот самый Сэндзо Осада, также известный как Оса-Сен с Траурного Локомотива это я.
Кажется, мой рассказ получился довольно длинным. И, похоже, мы уже подъезжаем к станции Х5.
Ну что ж, позвольте тогда попрощаться с вами.
Призрак каменной стены
1
Сразу к западу от многоквартирного дома в городе N, где жил Ютаро Ёсида, стоял особняк Акимори. Большой, обращенный фасадом на юг, чья серая черепичная крыша, там и сям заросшая лишайником, была едва заметна из окна Ютаро, поскольку вокруг дома росли каштаны и вечнозеленые дубы. Участок при старом доме окружала крепкая стена необычайной высоты для района, приведенного в порядок лишь прошлой зимой. Перед фасадами обоих домов мирно шла с востока на запад дорога шириной в шесть кенов, отделявшая главные ворота особняка от длинного узкого пустыря площадью в триста цубо. К югу от этого заросшего сорняками пустыря на несколько десятков дзё возвышался утес, аккуратно выступавший из белой скалы.
С самого переезда Ютаро Ёсида заинтересовался особняком Акимори. И не столько обликом этого старинного дома, сколько его обитателями. С момента его переезда прошло почти полгода, но, хотя у задней двери, выходившей на тропинку у западной части ограды, иногда появлялась женщина, вероятно, горничная, он ни разу не видел никого, похожего на члена семейства Акимори. Равно как не замечал, чтобы открывались большие, старинные деревянные въездные ворота. Члены семьи явно было затворниками, избегавшими контактов с внешним миром: Ютаро казалось, что Акимори забыты обществом, брошены на этом небольшом холме у подножия горы.
По слухам, семья состояла только из трех человек отца лет шестидесяти и двоих неженатых сыновей. В обширном особняке жили также управляющий, человек средних лет, его жена, выполнявшая обязанности экономки, и две горничные. Даже те, кто передавал Ютаро эти слухи, сами никогда не видели ни старого хозяина, ни его сыновей. Но без всякого предуведомления и неожиданно для самого Ютаро он попал в центр таинственного и совершенно необъяснимого происшествия, сценой которому послужил особняк Акимори.
Случилось это жарким воскресным днем. В половине второго, едва закончив письмо родным и вспомнив, что почтальон в любой момент может прийти забрать почту второй раз, Ютаро спешно вышел из комнаты. График подобных служб соблюдался неукоснительно, так что, конечно, надежный старый почтальон уже присел у почтового ящика при входе в дом, намереваясь вставить свой ключ. Ютаро подошел к нему, поприветствовал и вручил письмо. Изучая взглядом старого почтальона, изможденного и вспотевшего, он подумал, как жарко и тихо вокруг. Квартал был особенно тихий, даже у самого подножия холмов. Почти никто и никогда не проходил мимо, а теперь, в особенно жаркий день, на дороге шириной в шесть кенов не пробегало и кошки. Спокойствие кругом словно купалось в солнечном свете. И именно в эту минуту разразилась трагедия...
Ютаро с почтальоном внезапно услышали приглушенный крик, донесшийся от особняка Акимори. Они изумленно повернулись и увидели, как в тридцати кенах от дороги рядом с большим, темным комком, валяющимся у входных ворот, стоят двое мужчин в белых кимоно повседневного покроя юката. Резко сорвавшись с места, они бросились бежать вдоль высокой каменной стены прочь от места, где стоял Ютаро. Мужчины бежали так близко друг к другу, что, казалось, они в любой момент сольются воедино. Спустя мгновение оба исчезли за углом, где дорога сворачивала в северном направлении. Все это произошло столь внезапно и в целых тридцати кенах, что Ютаро не мог разглядеть убегающих, но уверен был, что они одинакового сложения и одеты в белые юката с черными поясами. Ютаро почувствовал легкое головокружение и повернулся к почтальону. Но старика уже не было возле ящика. Он бежал к особняку Акимори, и Ютаро немедленно последовал за ним. Вскоре оба достигли ворот, где не было уже и следа подозрительных мужчин. Большой темный комок, как они и боялись, оказался жертвой нападения, упавшей лицом на землю, но еще слабо дышавшей. Это была женщина средних лет с бледной шеей. Красная жидкость уже сочилась на асфальт. Почтальон взволнованно присел рядом с ней на корточки, пытаясь оказать первую помощь и указывая подбородком на каменную стену. Он велел Ютаро преследовать тех двоих!