Впервые за последний месяц я нормально выспался. Карен еще спит, поэтому тихо собираюсь и ухожу на работу. В обед прошу секретаршу послать букет цветов и выбрать цепочку в ювелирном.
За ужином Карен не поднимает глаза и ковыряется в своей тарелке. Цветы стоят в вазе, а коробочка с подарком лежит на журнальном столике.
Как прошел день? она не отвечает.
Ты была у врача? Карен слега кивает.
Так и будешь дуться. Может, уже начнешь со мной разговаривать?
Зачем, если ты меня не слышишь? она ставит тарелку в раковину, уходит в гостиную и включает телевизор.
Заголовки газет пестрят последней новостью. Новостные каналы сходят с ума. В ток шоу только об этом и говорят. «Чудесное воскрешение. Миллиардер Алан Томпсон жив». Карен переключает каналы. «Эксклюзивное интервью. Алан Томпсон, считавшийся погибшим во время взрыва в Вашингтоне, жив». «Чудесное спасение после теракта». «Сегодня, только на нашем канале, он расскажет, как ему удалось спастись, и почему все это время его считали погибшим».
Сволочь. Только его воскрешения нам не хватало, выключаю телевизор.
Почему ты так говоришь?
Он тварь, каких поискать. Похоже, даже у чертей в аду ему места не нашлось.
Весь вечер Карен упорно продолжает играть со мной в молчанку. День и так выдался не из легких еще и ее капризы терпеть.
Хватит уже ломаться и строить из себя обиженную. Когда ты начнешь вести себя как нормальная женщина?
Чего ты хочешь? недовольно спрашивает она.
Трахнуть тебя хорошенько, заставить кричать и извиваться подо мной как раньше. А чего хочешь ты?
Извинений.
Прости, что не донес до кровати и не уложил на шелковые простыни, едва сдерживаюсь, чтобы в интонации не проскользнули нотки сарказма.
Я не об этом. Я просила меня не трогать.
Опять старая песня. Как меня это достало.
Ты сама не заперла дверь.
Я была уверена, что тебя нет дома.
Мне не пятнадцать и я понимаю, когда женщина готова к сексу. Я могу взять тебя силой на этой проклятой кровати, но не делаю этого. Извинений не будет, заявляю твердо и, выходя из комнаты, резко хлопаю дверью.
Я не позволю собой манипулировать, не собираюсь прыгать возле ее ног, как ручная собачонка. На следующий день обнаруживаю в мобильном несколько пропущенных вызовов. Пусть подергается.
Стоит переступить порог дома, как Карен бросается ко мне.
Дэвид, меня вызывают на допрос в полицию. Это связано с делом Лоуренса? Они предъявят мне обвинения?
По срывающемуся голосу понимаю, что она сильно напугана. Поражаюсь «гениальности» служителей правопорядка. Допрашивать человека с амнезией!? Будь у Карен прежний характер, она бы вдоволь над ними поиздевалась.
Это была самооборона. Никто ничего не предъявит. Успокойся. Я разберусь.
Звоню своему адвокату и прошу уладить сложившуюся ситуацию, а также прошу секретаршу забронировать два билета.
Завтра мы летим в Париж.
Куда?
Париж. Франция.
Я знаю, где Париж. Как мы полетим если
Собирай чемодан и ни о чем не беспокойся. Вылет в два.
С появлением Карен спокойная и размеренная жизнь закончилась. Утром заезжаю на работу отдать распоряжения, а Карен отправляется в магазин. В десять бросаю все дела и мчусь в полицейский участок. Карен позвонила и сообщила, что ее пытались похитить.
Что произошло? с порога задаю вопрос детективу. Карен и Томпсон сидят в разных углах кабинета.
Дэвид, Алан расплывается в такой улыбке, словно мы старые друзья. Я лишь хотел поздороваться.
Его охранник пытался затолкать меня в машину.
Он лишь хотел помочь сесть, Томпсон переводит взгляд на больную ногу Карен. Не на улице же нам разговаривать. Поехали бы в ресторан, пообщались. В конце концов, мы оба воскресли, не бандит, а сама вежливость. Его мягкий и слащавый тон выводит из себя, но устраивать разборки в кабинете детектива не лучшая идея.
Я буду писать заявление, не унимается Карен.
Я же не знал что у нее амнезия, разводит руками Алан. Подняла такой крик, что нас забрали в участок.
Состава преступления нет, заявляет детектив до этого не вмешивавшийся в наш диалог. Видимо прикидывал, куда потратит благодарность от Алана.
Не нужно ничего писать, обращаюсь к Карен, идем.
Детектив с радостью выпроваживает нас из кабинета.
Возле участка подхожу к Алану.
Приблизишься к ней еще раз, деньги и охрана тебе не помогут.
***
Мы приземляемся в аэропорту Шарль Де Голль ночью. Лимузин отвозит нас в отель Le Meurice.
Проходи, открываю дверь в президентский люкс, отдаю чаевые портье.
Карен заворожено смотрит по сторонам.
Выбирай, показываю на две раскрытые двери.
Здесь две спальни? удивляется она.
Мне чертовски надоело спать на диване.
Слегка улыбнувшись, она проходит в одну из них.
Уже поздно. Спокойной ночи, ухожу в свою спальню и закрываю дверь.
Помнится, когда-то равнодушие сыграло мне на руку. В Колорадо она сама бросилась в мои объятья.
Хорошенько выспавшись на мягкой кровати, встаю, принимаю душ и заказываю завтрак.
Подъем соня, захожу в ее спальню и ставлю на кровать поднос с ароматным кофе и круассанами. У нас насыщенный день впереди.
Перед выходом вручаю ей небольшую коробочку.
Наденешь вечером.
Потрясающее, Карен, восторженно, смотрит на колье из белого золота с изумрудами и бриллиантами.
Идем. Сегодня я твой гид.
Мы прогуливаемся по саду Тюильри, подходим вдоль Сены и направляемся к Эйфелевой башне.
Рискнешь подняться.
Не знаю. Сверху вид наверняка потрясающий но
Ты боишься высоты. Когда мы любовались рассветом в Колорадо, ты крепко вцепилась в мою футболку.
Очень крепко, она улыбается и заигрывает.
Подхватываю ее и начинаю кружить.
Поставь, пожалуйста, просит она. Голова кружится. Ахх.
Опускаю ее на землю, но она не спешит убирать руки с моих плеч, смотрит прямо в глаза и замирает в ожидании поцелуя. Склоняюсь к ее губам, а затем быстро отстраняю о себя.
Ты еще не видела Лувр.
В отел мы возвращаемся под вечер, переодеваемся и спускаемся в ресторан.
Очередной курс терапии закончен, значит никаких ограничений на алкоголь, говорю пока, официант разливает вино.
Карен, слегка пригубив, морщится, затем делает еще один глоток явно через силу и ставит бокал на стол.
Не понравилось? Это их лучшее вино.
Она пожимает плечами.
Если честно не помню вкус алкоголя.
Пей маленькими глотками, чтобы почувствовать букет.
Вкусно, говорит после нескольких глотков.
За твое чудесное воскрешение. До дна, чувствую себя студентом пытающимся споить невинную школьницу.
После длительного воздержания алкоголь действует очень быстро и от пары бокалов она слегка опьянела.
Держи. Это тебе.
Очередной подарок?
Карен открывает коробочку, в которой серьги из белого золота с изумрудами.
Сколько это стоит?
Тебя не должны волновать подобные вопросы.
Они потрясающие, как и то колье.
Хочу, чтобы сегодня ты надела их для меня. Только их.
Карен понимает намек. Щеки заливаются румянцем, а дыхание учащается. Кладу свою руку на ее запястье и поглаживаю большим пальцем. Карен, как загипнотизированная, смотрит на меня.
Выпьем, она старается согнать наваждение, тянется к бокалу и делает большой глоток вина.
Потанцуем? встаю из-за столика и протягиваю ей руку.
Дэвид, я не
Хватит переживать о том, что подумают другие. Идем, говорю тоном не терпящим возражений.
Карен неуверенной походкой следует за мной. Плавно пробегаю пальцами вдоль позвоночника, кладу руку на поясницу и плотно прижимаю к себе, наклоняюсь к уху и шепчу, насколько она прекрасна. Чувствую ее сбивчивое дыхание, медленно двигаюсь в такт музыке. Алкоголь сделал свое дело, она полностью расслабилась и положила голову мне на плечо. Такая мягкая, нежная, поддавливая. Сегодня ночью ты будешь моей, будешь кричать и извиваться в моих объятьях.
Пойдем за столик. Все кружится, просит она.
Провожаю ее и отлучаюсь в туалет.
Когда я возвращаюсь за столик, Карен за ним нет. Пошла припудрить носик. Проходит минут пятнадцать, она не возвращается, и я начинаю нервничать.