Сколько вам сахара? спросила хозяйка. Конфеты, вот, тоже берите, не стесняйтесь.
Я положу, не волнуйтесь, остановил ее руку Кораблев.
Смирнова кивнула и сделала глоток.
Продолжайте, пожалуйста, мы отвлеклись, сказала она капитану. Значит, Поилову отравили?
Да, предположительно цианидом.
Понятно, протянула Смирнова. И я, как все ее посетители, на подозрении?
Кораблев ничего не ответил, да этого и не требовалось.
Вы не замужем? неожиданно спросил он.
Была, коротко ответила Смирнова.
Тяжело, наверное, одной тащить дочку? сочувственно спросил капитан.
У меня еще и сын восемнадцати лет.
Вот как? Да, думаю, вам не просто.
Ну, во-первых, отец помогает, во-вторых, я работаю.
А кем, если не секрет?
Я флорист, занимаюсь цветами.
Интересная профессия. Доход приносит, если не секрет?
Если бы она не приносила, я бы этим не занималась. Я не могу себе сейчас позволить малооплачиваемую работу. Но мы отвлеклись, Дмитрий Сергеевич, у вас, наверное, ко мне вопросы по существу?
Нет, у меня повестка в прокуратуру. Все вопросы вам задаст следователь.
Ясно, и когда мне надлежит явиться?
Время поручено вписать мне. Завтра в одиннадцать, вас устроит?
Лучше в час или два, прикинула свой распорядок Смирнова.
Давайте в три, улыбнулся капитан.
Отлично, улыбнулась в ответ Вера Афанасьевна.
Ну, спасибо за чай, за конфеты, сказал капитан, поднимаясь. Все было очень вкусно.
Я рада, что вам понравилось, сказала Смирнова, провожая его до двери.
Приятно было познакомиться, уже на пороге сказал Кораблев. Надеюсь, еще как-нибудь увидимся.
Не исключено, ответила Смирнова.
Заперев за капитаном, она устало опустилась на стул в коридоре.
Ах, Маша, Маша, дрогнувшим голосом произнесла она, что же теперь будет?
Глава 9
После ухода Зубрикова Бернингсен вела прием еще в течение двух часов. За это время у нее прошло человек десять. Прием уже подходил к концу, когда в кабинет без стука вошла крупная полная женщина, лет под пятьдесят, с румяными щеками, её смеющиеся карие глаза светились иронией, взгляд был цепким и проницательным
Что, уже поправилась? удивленно приветствовала Бернингсен свою медсестру и наперсницу Аллу Михайловну Дергень.
А я и не болела, прозвучал беспечный ответ.
Алла Михайловна Дергень была выдающимся экспонатом. Она знала все и про всех. Откуда она брала сведения, было известно ей одной. Аллу Михайловну уважали, даже побаивались. Она была душой компании, сыпала байками, как из рога изобилия, травила анекдоты. Вот и сейчас, войдя в кабинет Бернингсен, и не обращая внимания на пожилого пациента, она начала было рассказывать очередную байку, но Галина Ильинична решительно остановила ее.
Постой, Алла, потом, после работы.
Ну, как скажешь, недовольно откликнулась медсестра.
Бернингсен приняла еще одного пациента и с облегчением отерла пот.
Ну, вот, кажется и все, удовлетворенно заключила она.
Однако радость Галины Ильиничны была преждевременной. Всю малину испортила Алла Михайловна.
Боюсь, Галя, что еще не все, каким-то ненатуральным тоном произнесла она.
Как это не все? опешила участковая. Часы приема закончились.
Я как раз пришла тебе сказать, что поступил дополнительный вызов
Не пойду, отрезала Бернингсен.
Видишь ли, за больного просит Горецкая, это была фамилия зав. отделением.
Черт, выругалась Бернингсен, вечно ты приносишь плохие новости.
Есть и хорошие, деловито сказала Дергень, Я договорилась поболтать с Крыловым по поводу вчерашнего убийства.
А чего с ним болтать? удивилась Бернингсен. Он-то тут при чем?
Не скажи, Галина, не скажи. Он был в напряженных отношениях с нашей приснопамятной Поиловой.
Ну, уж скажешь тоже, приснопамятной, фыркнула Галина Ильинична.
Хочешь с ним поболтать? спросила Дергень.
Конечно, еще спрашиваешь, но вопросы будешь задавать ты.
Само собой.
Куда надо идти?
Да никуда. Он сам сюда явится. Сказал, что хочет воспользоваться моими профессиональными услугами в частном порядке для одного знакомого. Я сказала ему прийти в половине пятого. Сейчас явится, взглянула она на часы. И действительно, как по заказу, в дверь постучали. В кабинет Бернингсен вошел высокий худой мужчина, с орлиным носом, на вид около сорока.
А, Иван Андреевич, проходите, широким жестом пригласила Бернингсен.
Привет, Иван, вальяжно улыбнулась Дергень, ослепительно сверкнув коронкой.
Добрый день, сухо поздоровался ЛОР. Алла Михайловна, перешел он к делу, Ну, какие ваши условия?
Сто рублей в час. Годится?
Согласен.
Когда приступать?
Послезавтра, в десять или в одиннадцать, если вам удобнее. Я сейчас напишу адрес и телефон.
Он наклонился над столом и начал быстро писать. Дергень взяла листок, бегло проглядела и сунула в карман.
Заметано, Иван Андреевич, сказала она.
Выразительно взглянув на Бернингсен, Дергень подмигнула начальнице и небрежно спросила Крылова:
Слышали об инциденте с Поиловой?
Крылов вздрогнул. То ли от самого вопроса, то ли от слова «инцидент», то ли еще от чего.
Конечно, пробормотал он. Кто же не слышал? Ужасное событие.
Что вы об этом думаете?
Кто, я? Ровным счетом ничего. В голове не умещается.
Как вы считаете, это убийство или самоубийство? продолжала наступать Дергень.
Что вы меня пытаете? неожиданно разозлился ЛОР. Я ничего не считаю и не хочу считать.
Помнится у вас была ссора с покойной, продолжала неумолимая Дергень.
Ваше какое дело?.. Просто мелкая размолвка.
Ну, если вы так это называете, с сомнением причмокнула губами медсестра.
Именно так. Извините, мне пора. До свидания, Галина Ильинична. До свидания, Алла Михайловна. Не забудьте, в субботу в десятьв одиннадцать, и он выскочил из кабинета с пунцовым лицом.
Нервишки что-то у нашего ЛОРа шалят, хладнокровно прокомментировала Алла Михайловна, Ему не мешало бы невропатологу показаться. Как думаешь?
Возможно, возможно, уклонилась от прямого ответа Бернингсен. Кстати, тебе от Зубрикова привет, жалел, что не застал.
А, старый бизон, рассмеялась Дергень, Заходил, небось, поболтать об убийстве?
Да, его это живо заинтересовало. Ну ладно, буду собираться на вызов, раз Горецкая просит. Как фамилия больного?
Смирнов. Ливий Сергеевич Смирнов.
Постой, он же был в списке тех, кто был на приеме у Митченко, вдруг вспыхнуло в голове у Бернингсен.
Точно, откликнулась Дергень, и глаза ее загорелись. Ты молодец, Галина.
Ну, вообще-то Смирнов распространенная фамилия, охладила ее пыл Бернингсен.
Не верю я в такие совпадения, отрезала Дергень. Наверняка, он и есть.
Ну, что ж, Алла, вот приду к нему, и все узнаю.
Добро. Как тебе Крылов, а?
Хорош, что и говорить. Ну, ладно, я побежала, а ты, давай, не болей, подколола она подругу.
Ни пуха!
К черту!
* * *
Через пятнадцать минут Бернингсен утопила кнопку звонка квартиры 38. Послышались шаги, и дверь открылась. Среднего роста шатен, лет тридцати, пригласил Бернингсен войти.
Врача вызывали? бодро спросила Галина Ильинична.
Конечно, проходите.
Вымыв руки, Бернингсен прошла в просторную гостиную и села к столу.
Слушаю вас, нацелилась она очками на парня. На что жалуетесь?
Да горло что-то и покашливаю.
Сейчас разберемся.
Бернингсен послушала пациента, посмотрела горло.
Температура есть? спросила она.
С утра не было.
Измерьте, подала она ему градусник, Если мне правильно сказали, ваша фамилия Смирнов? с ручкой в руке спросила Бернингсен.
Совершенно верно.
А имя, отчество?
Ливий Сергеевич.
Бернингсен улыбнулась уголками губ и удовлетворенно записала информацию. Наступила пауза, оба смотрели друг на друга в напряженном ожидании. Первым заговорил он.
Скажите, э э
Галина Ильинична, подсказала Бернингсен.
Галина Ильинична, это правда, что у вас вчера отравили главврача?
А кто вам сказал?