Придя в редакцию, он вернул три франка швейцару.
- Возьмите, Фукар, - это те деньги, которые я у вас брал вчера на извозчика.
Работал он до семи. Затем отправился обедать и истратил еще три франка Вечером две кружки пива увеличили дневной расход до девяти франков тридцати сантимов. За одни сутки немыслимо было восстановить кредит или найти какие-нибудь новые средства к существованию, а потому на другой день ему пришлось истратить еще шесть с половиной франков из тех двадцати, которые он собирался вечером отдать, так что, когда он пришел на свидание, в кармане у него было четыре франка двадцать сантимов. Он был зол, как сто чертей, и дал себе слово объясниться со своей любовницей начистоту Он намеревался сказать ей следующее: "Ты знаешь, я нашел те двадцать франков, которые ты сунула мне в карман Я не могу отдать их тебе сегодня, потому что положение мое не изменилось и потому что мне некогда было заниматься денежными делами Но в следующий раз я непременно верну тебе долг".
Войдя, она бросила на него нежный, робкий, заискивающий взгляд Как-то он ее примет? Чтобы отдалить объяснение, она долго целовала его.
А он в это время думал: "Я еще успею поговорить с ней об этом. Надо только найти повод".
Повода он так и не нашел и ничего не сказал ей: он все не решался начать этот щекотливый разговор.
Она уже не заговаривала о прогулке и была с ним обворожительна. Расстались они около полуночи, назначив свидание только в среду на следующей неделе, так как ей предстояло несколько званых обедов подряд. На другой день Жорж Дюруа позавтракал в ресторане и, расплачиваясь, полез в карман за оставшимися четырьмя монетами, но вместо четырех вынул пять, из которых одна была золотая.
В первую секунду он подумал, что накануне ему дали ее по ошибке вместе со сдачей, но затем понял все, и у него заколотилось сердце, - до того унизительна была эта назойливая милостыня.
Как он жалел теперь, что ничего не сказал ей! Поговори он с ней в резком тоне, этого бы не случилось.
В течение четырех дней он делал попытки, столь же частые, сколь и безуспешные, раздобыть пять луидоров и в конце концов проел второй луидор Клотильды.
При первой же встрече он пригрозил ей: "Послушай, брось ты эти фокусы, а то я рассержусь не на шутку", - но она ухитрилась сунуть ему в карман брюк еще двадцать франков. Обнаружив их, Дюруа пробормотал: "Дьявольщина" - но у него не было ни сантима, и он переложил их в жилетный карман, чтобы иметь под рукой.
"Я верну ей все сразу, - успокаивал он свою совесть. - Разумеется, я беру их у нее взаймы".
Кассир внял наконец его отчаянным мольбам и согласился выдавать ему по пять франков в день. Этого хватало только на еду, но о возврате долга, выросшего до шестидесяти франков, нечего было и думать.
Между тем Клотильде вновь припала охота к ночным скитаниям по всем парижским трущобам, и теперь он уже не сердился, когда после этих рискованных похождений Находил золотой то в кармане, то в ботинке, а то даже в футляре от часов. Раз он в настоящее время не в состоянии исполнять ее прихоти, то что же тут такого, если она, вместо того чтобы отказаться от них, платит сама?
Впрочем, он вел счет ее деньгам, намереваясь когда-нибудь вернуть их сполна.
Однажды вечером она ему сказала:
- Представь, я ни разу не была в Фоли-Бержер. Пойдем?
Дюруа замялся: его пугала встреча с Рашелью. Но он тут же подумал: "Ничего! В конце концов, она мне не жена. Увидит меня, поймет, в чем дело, и не заговорит.