Эх, Дуся со вздохом Аленка отступилась, какая ты порой бываешь упертая, сил нет. Коль сомневаешься, то не иди замуж.
Евдокия слово дала. А она слово свое держит, и и вообще кольцо не снималось.
Это ли не знак?
И Евдокия, погладив теплый черный камень, повернулась к сестрице и велела:
Рассказывай.
О чем? Аленка разом смешалась и взгляд отвела.
О том, что здесь творится
Ничего не творится вот вчера мы декламациями занимались. И мне кажется, я немалый успех имела. А Иоланта все время запиналась, будто бы читать не умеет Лизанька, напротив, читала очень громко. Мне кажется, что она думает, если громко то хорошо но, наверное, нельзя так говорить. Но ты сама знаешь, была ведь а позавчера примерка была. Костюмы для бала-маскарада по-моему, это как-то скучно: который год подряд шить цветочные наряды хотя из тебя очень красивый гиацинт выйдет, поверь моему слову
Евдокия хмыкнула: неужто сестрица и вправду полагает, будто ее интересуют эти декламации, пикники и маскарады?
Алена, я не о том спрашиваю, с улыбкой произнесла Евдокия, признаваясь себе самой, что гиацинтовое платье и вправду выходило великолепным.
Лихо бы понравилось.
И понравится, если он сам, конечно, на этом балу объявится.
Еще не время
Алена!
Не время. Глаза полыхнули яркой зеленью, сделавшись вовсе не человеческими. Пожалуйста, Дуся я пока не могу
Рассказать?
И рассказать тоже луна неполная еще неполная неделя всего осталась пожалуйста. Неделя, и и тебе бы уехать. Меня оно не тронет, а ты
А у меня охрана имеется.
во всяком случае, по ночам.
Лихо вернулся на закате.
Обнял.
И, прижав к себе, тихо выдохнул:
Ева а я тебе ничего не принес простишь?
Прощу.
И не будет думать больше ни о чем. Как оно там сложится дальше? Как-нибудь, но темнота укроет от ревнивого взгляда богов. И можно позволить себе быть бесстыдною и даже развратною.
Шелковая лента выскальзывает из косы.
И кожаный шнурок, которым он стягивает свои такие жесткие ломкие волосы. Тычется носом в руки, беспокойно, беззащитно, вновь и вновь произносит это, уже не чужое, имя:
Ева
Евдокия.
но и так хорошо. И обнять его, беспокойного, унять непонятную тревогу.
Пусть останется за порогом, за границей темноты. Будет день, будут заботы, а пока Евдокия разгладит морщины вокруг его глаз. И коротких ресниц коснется, которые колются, будто иголки
и замрет, уткнувшись носом в шею, горячую, сухую, как земля на старом карьере
Что ты со мной делаешь? Его шепот тревожит ночь.
А ты?
И я
Волосы перепутались, переплелись прядями, точно старые деревья ветвями и хорошо лежать в кольце его рук.
Не думается ни о чем.
И Евдокия счастливо позволяет себе не думать
Часы бьют полночь, но кто бы ни бродил по темным коридорам Цветочного павильона, в комнату Евдокии он заглядывать не смеет. А на рассвете, который Евдокия чувствует сквозь сон прохладою от окна, птичьим взбудораженным щебетом, Лихослав уходит.
как ему верить?
И не верить никак
два дня прошли без происшествий.
Почти.
Странное пристрастие Иоланты к зеркалам не в счет. Теперь она повсюду носила с собой крохотное, с ладошку величиной, зеркальце, от которого если и отрывала взгляд, то ненадолго.
Улыбалась странно.
Говорила тихо.
А в остальном все как прежде.
Очередная свара Богуславы и Габрисии, которая, растеряв былую невозмутимость, расплакалась. И в слезах убежала в свою комнату; прочие же красавицы сделали вид, что ничего-то не заметили. А может, и вправду не заметили?
Эржбета писала.
Ядзита, как и прежде, занималась вышивкой
Богуслава, растревоженная ссорой, мерила комнату шагами
Лизанька читала очередное послание, которое то к груди прижимала, то к губам, и вздыхала этак, со значением
Мазена, устроившаяся в стороне, тоже читала, но книгу в солидном кожаном переплете.
Я я больше не собираюсь молчать! Габрисия появилась в гостиной.
Гневливая.
И глаза покраснели от слез способна ли матерая колдовка плакать?
Пусть все знают правду!
Какую, Габи? Богуслава остановилась.
одержимая?
об одержимых Себастьян знает не так и мало. Случается человеку по воле своей впустить в тело духа. Думают обычно, что справятся, верят, а после, когда оно бедой оборачивается, то удивляются тому, как же вышло этакое и ведь началось все с того самого приворота.
Дура
и надо бы скрутить, сдать жрецам, авось еще не поздно, заперли бы, замолили, вычистили измаранную прикосновением тьмы душу.
Нельзя. Не время еще.
Ты моего жениха увела!
Помилуй, дорогая, не я увела. Он сам не чаял, как от тебя спастись ты была такой страшненькой но с претензией. Богуслава смерила соперницу насмешливым взглядом.
А ведь не переменилась. Не то чтобы Себастьян так уж хорошо знал ее прежнюю, но сколько ни приглядывался, странного не замечал.
Не ошиблась ли Ядзита?
Вышивает, словно не слышит ничего; и прочие красавицы ослепли, оглохли нет, не оглохли, прислушиваются к ссоре, любопытствуют.
Да и кому интересны дела минувших дней. Богуслава расправила руку, глядя исключительно на собственные ногти. Розоватые, аккуратно подпиленные и смазанные маслом, они тускло поблескивали, и Себастьян не мог отделаться от ощущения, что при нужде эти ногти изменят и цвет, и форму, став острее, прочнее, опаснее
аж шкура зачесалась, предчувствуя недоброе.
Никому, согласилась Габрисия, мазнув ладонью по пылающей щеке. Куда интересней, как ты с единорогом договорилась, дорогая
Мазена закрыла книгу.
А Эржбета оторвалась от записей, Лизанька и та письмо, едва ли не до дыр зачитанное, отложила.
Интересно получается.
Панночка Габрисия, Клементина, по своему обычаю державшаяся в тени, выступила, вы осознаете, сколь серьезное обвинение выдвигаете против княжны Ястрежемской? И если окажется, что вы клевещете
Я буду очень удивлена, вполголоса произнесла Ядзита. Игла в ловких пальцах ее замерла, но ненадолго.
Я обвиняю Богуславу Ястрежемску в обмане и подлоге. Она давно уже не невинна Габрисия разжала кулаки. Четыре года тому я застала ее в постели с князем Войтехом Кирбеничем
Ложь, легко отмахнулась Богуслава.
Как драматично! Эржбета прикусила деревянную палочку, уже изрядно разжеванную. Накануне свадьбы невеста застает суженого с лучшею подругой в в компрометирующих обстоятельствах
Габи, не позорься. Богуслава не выглядела ни смущенной, ни напуганной. Тебе показалось, что ты застала в Войтеховой постели меня
Показалось?!
Именно, дорогая, показалось. У тебя ведь зрение было слабым настолько слабым, что без очков ты и шагу ступить не могла. А тогда, помнится, очки твои разбились
Весьма кстати
Бывают в жизни совпадения
Я узнала твой голос. Отступать Габрисия не желала. Или ты и в глухоте меня обвинишь?
Разве я тебя хоть в чем-то обвиняю? А голос мало ли схожих голосов я понимаю, Богуслава поднялась, очень понимаю твою обиду и клянусь всем светлым, что есть в моей душе, что невиновна
она обняла Габрисию, и когда та попыталась отстраниться, не позволила.
Тебя глубоко ранило предательство жениха. Верю, что ты застала его с кем-то
Она поглаживала Габрисию по плечу.
Но не со мной Габи, ты радоваться должна
Чему?
Габрисия успокоилась, что тоже было несколько странно.
Тому, что не успела выйти за него замуж. До свадьбы, после он бы предал тебя посмотри, какой ты стала
Богуслава развернула давнюю приятельницу к зеркалу.
Ты красавица ты достойна много большего, чем то ничтожество Она обошла Габрисию сзади и, наклонившись, прижавшись щека к щеке, смотрела уже на ее отражение. Ты с легкостью найдешь себе нового жениха и уж он-то сумеет оценить сокровище, которое ему досталось
Габрисия смотрела на собственное отражение.
А то плыло, черты лица менялись
она и вправду была потрясающе некрасива: длинноноса и узкогуба, с близко посаженными глазами, с тяжелым подбородком, со сросшимися бровями, какими-то непомерно темными, точно кто-то прочертил по лицу ее линию.