Последние фразы относились к девушкеона встала, поправила свою одежду и извинилась, что ее ждут дела.
Продолжим после твоей победы, мой герой. Тогда у нас будет больше времени, многообещающим тоном сказала она Серафиму и быстро скрылась за дверью.
Вот теперь мы точно победим, негромко усмехнулся мой напарник, дождавшись, когда звуки шагов красотки стихнут вдалеке.
До меня только сейчас дошел смысл этой сцены, и раздражение на товарища сменилось искренним удивлением:
Так ты специально при ней нес всю эту чушь? Думаешь, ее к нам подослали?
Конечно, подослали. Пойми, семья Армазоэто мерзавцы. Они просто не способны вести себя честно. Я тебе уже говорил, в этой комнате нет ни слуховых окон, ни скрытых глазков. Поэтому я с самого начала ожидал появления какого-либо шпионамассажиста, скучающего охранника или просто случайно забредшего к нам зрителя. И тебя отослал не столько ради будущего выигрыша, сколько чтобы дать противникам заслать своего человека. Как только ты ушел, появилась эта девушка. Сказала, что я ей понравился, и она пришла поддержать меня перед боем. Петр, я вовсе не красавецнемолодой, весь в шрамах, голова седая, волос почти не осталось. Девицы на меня обычно сами не прыгают. Но, конечно, я не подал виду и воспользовался возможностью ввести противников в заблуждение.
А я почти поверил!.. Хотя твой план и показался мне странным, но я принял его за чистую монету, признался я.
Странным? Да ты реального плана еще не слышал! Вот он действительно странный, расхохотался Серафим. Во-первых, мы действительно разденемся по пояс
* * *
Арена встретила меня ярким светом и гулом тысяч голосов. Посыпанная мелким белым песком прямоугольная площадка двадцать на тридцать метров, каменные стены в два человеческих роста по периметру. Ряд высоких деревянных флагштоков без каких-либо знамен или вымпелових наряжали во время городских праздников.
Осенний воздух холодил голое теломы с Серафимом вышли на поле боя раздетыми по пояс. Я ощущал на себе заинтересованные взгляды девушек и оценивающие взгляды мужчин и поприветствовал трибуны взмахами рук. Зрители ответили мне восторженным гулом. Серафим не ошибсясемью Армазо многие не любили, и публика в большинстве своем болела за нас. За моей спиной гулко лязгнула закрывшаяся решетка. Все, пути назад больше не было.
Настало время рассмотреть наших соперников. На другом конце арены я увидел троих мечников. Справа и слева могучие высокорослые воины с огромными двуручниками, между ними жался низкорослый виконт Армазо в толстенном панцирном доспехе, из-под которого нелепо торчали тоненькие ножки в кольчужных колготах. Виконт прикрывался большим квадратным щитом и был вооружен коротким мечом.
Глашатай громко объявил, что бой проведут виконт Сальвайл Армазо, десятник второго полка Холфорда, вместе с двумя секундантами против десятника четвертого полка Петра Пузыря с секундантом. После чего маршал-распорядитель попросил тишины на трибунах и потребовал стороны изложить претензии друг к другу. Первым начал свою речь Сальвайл:
Вчера этот простолюдин имел наглость прилюдно оскорбить меня, благородного дворянина. Поскольку этот щенок по какому-то недоразумению является городским стражником, я не мог позволить себе просто взять наглеца за шиворот и хорошенько выпороть. Однако этот нахал совершил страшную ошибкусвоей дерзостью он оскорбил не только меня, но и безмерно уважаемого мною правителя нашего города, в армии которого я имею честь состоять. Видели бы вы, как испуганно вытянулось лицо этого мерзавца, когда я вызвал его на бой. Он потерял весь свой пыл и на коленях молил о пощаде. Но я был настроен решительно, и вот я здесь. Можете не сомневаться, честь нашего правителя будет отомщена. Я и мои люди примерно накажем этого наглеца. Его смерть послужит хорошим уроком для других выскочек!
Нужно сказать, своей речью виконт добился нужного эффекта. Зрители восторженно приветствовали его, а меня долго освистывали, не давая даже рта открыть в свое оправдание. Но я терпеливо ждал, пока осуждающий гул стихнет, после чего начал ответную речь:
Тор, бог чести и силы, и все боги Пангеи! Вы были свидетелями нашей ссоры вчера. Призываю вас всех в свидетелине прошло и одного дня, как виконт Армазо успел нарушить данную им клятву. Причем нарушить не один раз, а многократно. Вчера он оскорбил меня, представителя законной власти. Оскорбил прилюдно, в присутствии трех свидетелей. Поэтому, по законам нашего города, я предложил ему поединок. Но этот трус не был готов отвечать за свои слована бой со мной он пытался вместо себя выставить другого человека. Лишь после прямого обвинения в трусости виконт все же вызвал меня на честный бой, один на один. Каково же было мое изумление, когда перед самым началом поединка я узнал, что виконт задним числом, никого не уведомив, обманным путем изменил условия боя, выставив против меня сразу троих бойцов. Этот подлец все рассчиталу меня просто не оставалось времени, чтобы позвать секундантов. Хвала богам Пангеиони не простили моему противнику клятвопреступления и послали мне напарника! Только что в своей речи виконт Армазо опять оскорбил ложью всехи богов, и правителя города, и вас, уважаемые зрители. Ложь, трусость и подлостьне те качества, которые украшают благородного человека, однако они свойственны моему сопернику. Поэтому я заявляю, что виконт Армазо не может называться благородным человеком. Он не дворянин! Согласно законам нашего города, простолюдин, оскорбивший представителя закона, должен быть наказан тридцатью ударами палки. Клянусь, я поступлю в строгом соответствии с законами нашего города. И да начнется бой!
Пожалуй, даже Серый Ворон не смог бы произнести более убедительные слова. Трибуны восторженно приветствовали мою речь. Меня подбадривали. Меня благословляли на бой. Со всех сторон слышались призывы наказать клятвопреступника.
Глашатай еще раз призвал к тишине и объявил простые правила боя: ни одна из сторон не должна использовать дальнобойное оружие и магию, бой должен начаться по сигналу горна и немедленно прекратиться, если маршал-распорядитель боев бросит свой жезл на арену. Прекратить бой он имеет право в случае, если возникла реальная угроза для жизни уже безоружного и поверженного бойца. Других условий окончания схватки не существовало.
Раздался пронзительный вой горна, и Серафим тут же бросился в сторону троих наших противников. Те явно получили сведения от подосланной к нам шпионки и ожидали подобной атакидвое крайних мечников шагнули вперед, прикрывая собой виконта. Сам же Сальвайл поспешно отбежал на пару шагов назад, оказавшись за широкими спинами своих секундантов. С трибун раздался пронзительный свист и обвинения в трусости, но виконт предпочел оставаться на безопасном расстоянии. Однако мой напарник не стал лезть напроломоставаясь вне пределов досягаемости огромных двуручников, он начал кружить вокруг вооруженной группы. Двое мечников все время перегруппировывались, прикрывая виконта своими телами.
Что делал я все это время? Не поверитерубил топором длинный деревянный флагшток! Когда Серафим перед боем поведал мне свой план и мою роль в нем, я сначала решил, что это такая шутка. Но мой напарник был абсолютно серьезен:
Это единственный способ как-то зацепить наших соперников. Мы вооружены лишь топориками и короткими деревянными дубинками. А у наших противников мечи по четыре локтя длиной. Они просто не дадут нам приблизиться, искромсают на расстоянии. Поэтому ты срубишь эту толстую палку и отдубасишь ею неповоротливых латников. Все очень просто!
Просто-то просто, но древесина оказалась очень твердой. Мне потребовалось не менее пятнадцати ударов топором, чтобы эта орясина рухнула. Я отбросил топор, схватил бревно и не смог его даже приподнять! Оно было тяжеленное, словно каменное. Неужели все планы рушатся только из-за того, что я не смогу поднять свое оружие?!
Я произнес молитву богу Тору и попросил дать мне силы на этот бой. И бог силы и мужества пришел мне на помощь! Я почувствовал, как мои плечи распрямляются, мышцы набухают и наливаются силой. Хоть и с трудом, но мне удалось поднять семиметровое бревно за один конец. Я медленно пошел вперед, начиная раскручивать свое страшное оружие. Мои пальцы соскальзывали, связки хрустели, каждый шаг давался с трудом, но я смог подойти к сражающимся гладиаторам. Серафим поспешно отпрыгнул в сторону, чтобы не попасть под удар. А вот противники не успели среагироватьпервый страшный удар пришелся по ногам мечников. Всех троих срезало, как траву косой. С грохотом вся троица нелепо рухнула на землю, посыпалось выпавшее из рук оружие, с кого-то слетел металлический башмак.