Бедный ребенок, произнес дядюшка, но я заметила лукавый блеск в его глазах, правда, через мгновение там было только сочувствие, но я же видела! Намучилась, бедняжечка.
Дядя, я с подозрением посмотрела на него.
Что, малыш? все так же участливо спросил дядя.
Ты когда прибыл в академию? нет, ну, вот опять! Опять это лукавое выражение.
Да, как раз, когда ты падала под тяжестью учебников, ответил дядюшка, глядя на меня такими же честными глазами, как и я на него, пока самозабвенно приукрашивала действительность. Успел увидеть оба падения. Я возмущенно запыхтела и сузила глаза. И да, дорогая, там вовсе не было никакого приведения, тащившего три комплекта учебников, и ты совсем не была отягощена мантией. Ой, прости, меня совсем не было возле столовой, когда Тира тебя толкала.
А я ведь тебе поверила, что ты мне веришь, обиженно сказала я.
Поверь, детка, я бы тебе тоже поверил, если бы сам не учил тебя так самозабвенно врать родным и близким, совершенно серьезно произнес дядя и расхохотался.
Но ведь столько раз верил! возмутилась я.
Малышка, мне приятно баловать тебя, а под каким соусом, уже не важно, он тепло улыбнулся и наклонился, чтобы пожать мою руку.
Ты мне врал! с негодованием воскликнула я, оскорбленная до глубины души своим открытием. Я тебе верила, что ты мне верил, а ты меня обманывал, когда я тебя обманывала. Это нечестно!
От взрыва хохота дядюшки вздрогнули даже лошади. Я дулась, глядя на веселящегося Алаиса. Нет, но это и правда обидно. Это же сколько фальшивых слез, сколько надрывных речей и одухотворенных выдумок, а он всегда знал, что я всего на всего преувеличиваю. Невероятно! Я столько времени гордилась, что превзошла своего учителя, а он просто подыгрывал мне.
Мэй, моя милая девочка, заговорил дядя, наконец, усмирив смех, поверь, меня обмануть очень сложно. Но это меня. Остальные просто не имеют шансов устоять, когда ты пустишь в ход свои слезки. Ты прекрасная ученица, я горжусь тобой, я видела, что он еле сдерживает улыбку, но решила простить, потому что он тоже самый-самый. Демоны, это же мой любимый дядя Алаис, я не могу не него долго обижаться.
Я люблю тебя, дядя Алаис, растрогалась я.
И я тебя, малышка, дядя поддел согнутым пальцем кончик моего носа, до самых далеких звезд.
На этой душещипательной ноте мы подъехали к кондитерской "Нежность королевы". Алаис расплатился, и мы вошли в позолоченную дверь. Я даже открыла рот от восхищения. Здесь я не была ни разу. В отличие от нашей любимой кондитерской здесь не было того неповторимого уюта и тепла, зато была роскошь и шик. За столиками в интимном полумраке сидели дамы и кавалеры. На их столах, кроме сладостей, стояли так же и бокалы с вином. Место для взрослых, сразу поняла я. К нам подошел распорядитель.
Лорд Бриннэйн, мое почтение, он поклонился дяде, затем мне. Доброго вечера, леди.
Добрый вечер, Агаст, ответил дядя вежливым, но прохладным тоном.
Вы желаете столик? поинтересовался распорядитель.
Нет, будьте добры кабинет, сказал дядя, и нас повели вглубь зала.
Агаст пропустил меня вперед, указав направление, а потом до меня донесся его тихий голос:
Лорд Алаис, ваша нынешняя спутница крайне он слегка замялся, свежа.
Следите за языком, Агаст, холодно ответил дядя.
Прошу прощения, поклонился распорядитель и вновь пошел впереди.
Мы вошли в маленькую уютную комнатку с мягким диваном и низким столиком. Я обернулась к дяде и увидела, как он демонстративно вздернул бровь, глядя на нашего проводника.
Что это? спросил он.
Лорд Бриннэйн, ваши дамы обычно договорить он не успел.
Дядя улыбнулся мне, вытеснил распорядителя из кабинета и закрыл дверь. Я не слышала, что он говорил Агасту, но, когда дверь снова открылась, я как-то сразу отметила бледность лица распорядителя и дрожь в руках.
Прошу меня простить, я несколько ошибся, поклонился он и вновь указал следовать за ним.
Мы зашли в другой кабинет, где стоял обычный столик и стулья. Никаких диванов не наблюдалось даже близко. Распорядитель поклонился и вышел. Вскоре его сменил подавальщик, который принял заказ и напоследок осведомился:
Лорд Бриннэйн, вам с вашей дамой подавать ваше любимое вино?
Друг мой, неужели Агаст забыл вас предупредить? не смотря на насмешливый тон, взгляд дяди был злой. Эта девушка моя племянница!
Конечно, лорд Бриннэйн, как скажите. Позвольте заметить, ваша племянница очаровательна, подавальщик вежливо поклонился, и из горла дяди вырвался рык.
Выйдем, дружок, сказал он, скрипнув зубами, и, ухватив подавальщика за рукав, практически выволок из кабинета.
Я удивленно смотрела на дверь, никак до конца не понимая происходящее. Дядюшка вернулся вскоре, мрачный, даже злой.
Дядя Алаис, позвала я. Что происходит?
Да, лучше бы я отвел тебя в ресторацию, и то вышло бы безобидней, проворчал он.
Дядя, я выжидающе смотрела на него. Это какое-то неприличное место?
В том-то и дело, что приличное! воскликнул дядя, и я расслышала негодование. Это люди здесь работают с неприличными мыслями.
И тут я села на любимого конька. Есть у меня одна слабость, докапываться до истины. Могу целые расследования устраивать с допросом свидетелей и сбором улик, но не успокоюсь, пока не узнаю, что он меня скрывают. И вот теперь я начала раскладывать по полочкам всю услышанную информацию. Дядя бывает здесь часто, его хорошо знают, как и он знает обслугу. Бывает с женщинами, похоже, только с женщинами. Вкусы дяди и его дам обслуге известны. И первый же кабинет, куда нас привели, был с диваном, но без стульев. И что у нас получается? Я почувствовала, что краснею. Дядя сюда приходит с любовницами. И меня приняли?.. Свет всемогущий!
Дядя! я возмущенно посмотрела на него. Они решили, что я твоя эта?!
Кто? дядя глянул на меня исподлобья.
Люб любов Эта! теперь негодовала я.
Мэй, дядя поморщился. Они уже знают, насколько сильно заблуждаются.
Это притон? с ужасом прошептала я.
Мэйгрид! так меня дядюшка называл только, когда был по-настоящему недоволен мной. Как ты могла такое подумать? Это кондитерская, но публика сюда приходит уже взрослая, потому мы с тобой никогда здесь не бывали. Если бы я знал, что придет в голову обслуге, я бы близко с тобой сюда не подошел.
А комната с диваном? с подозрением спросила я.
Малышка, во многих приличных заведениях есть кабинеты, где стоят диваны. Как их используют посетители, дело посетителей, но это точно не для тебя. Начал объяснять дядя, вдруг густо покраснев. Тьма, девочка, я не могу с тобой говорить об этом! Давай лучше поговорим о твоих однокурсниках.
А у тебя много женщин? никогда не умела сразу тормозить.
Мэй!!! вопль дяди разнесся, наверное, по всей кондитерской. Где этот проклятый Тьмой подавальщик?!
И как ответ на его призыв, открылась дверь и вошел подавальщик с подносом. Алаис посмотрел на него, как на спасителя, чуть ли не кинувшись опешившему мужчине на шею. Сам схватил вазочку с мороженым, сунул мне ее, вложил в руку ложку и велел:
Ешь! и подавальщику. Вина, мне.
Дядя, задумчиво позвала я.
Мэй, у тебя мороженое тает, раздраженно ответил он. У нас мало времени, давай не будем отвлекаться на глупости. А после вновь застывшему подавальщику. Бокал вина, ради всего святого!
Слушаюсь, лорд Бриннэйн, подавальщик, наконец, отмер и поспешил выполнить новый заказ.
Поедание мороженого происходило в тягостной тишине. Любую мою попытку открыть рот, дядя пресекал коротким: "Кушай-кушай". Сам он меланхолично потягивал бокал вина, делая вид, что дело моего насыщения его заботит больше всего на свете. Я сначала обиделась, а потом решила, что некоторые подробности личной жизни любимого дядюшки можно оставить любимому дядюшке, как-нибудь переживу. Покидали кондитерскую мы тоже в молчании и быстро, как только все сладости, заказанные для меня закончились. Уходили через портал, наверное, чтобы больше не повторялись недоразумения, но в академию сразу не вернулись, решив немного прогуляться. Вот теперь можно было и поговорить, на темы, которые дядя готов был поддержать. Впрочем, начал он первый, расспрашивая меня о моих соседках.
Тебе нравятся девочки, с которыми ты будешь вместе проживать?
Вроде ничего, кивнула я. Пока обе нравятся.
Еще с кем-нибудь познакомилась?
Мы брели по вечерней столице, поглядывая на жизнь большого города. Дядя рассказал, что будет преподавать у боевиков, но целители так же будут с ним встречаться время от времени, это радовало. Было жутко интересно понаблюдать за лордом Бриннэйном в момент, когда он будет выступать в непривычной для меня роли. Дома со мной занимался папа, обучая управлять источник, знакомя с азами составления заклинаний, с простейшими чарами и прочей мелочью, необходимой для начала обучения в высшем магическом заведении. Для всего остального, что не касалось магии, был нанят учитель Фост, невысокий и подвижный человечек. Дядюшек к вопросу образования не подпустили, потому свои маленькие уроки они проводили на уровне высочайшей секретности. И вот теперь дядя Алаис будет учить меня в открытую, правда, не только меня.
Дядя, полюбопытствовала я, а ты будешь нас учить тому, что я уже знаю?
Не совсем, он улыбнулся. Тебе я рассказывал и показывал полезные мелочи. Студенты такие мелочи могут узнавать, как дополнительный материал в виде поощрения.
А давай ты оставишь что-нибудь лично для меня, почему-то почувствовала укол ревности. Хочется, чтобы я знала что-нибудь такое, чего не будут знать остальные.
Дядюшка хохотнул.
Мэй, глупыха моя, ответил он, обещаю, наши с тобой секреты я никому показывать не буду. Тем более, даже дополнительные знания я должен согласовывать с ректоратом. Не всю мою науку они одобрят.
Вот и хорошо, расслабилась я. Мне можешь преподавать все.
Даже не думал, что моя девочка окажется ревнивой, засмеялся дядя. Впрочем, чему удивляться, достаточно вспомнить, чья ты дочь.
Ну, в общем, да. Папа у меня жутко ревнивый, когда дело касается мамы, даже дядюшкам не позволяется оставаться с ней наедине, держать за руку и все в таком духе. Я уже не говорю о посторонних мужчинах, пытавшихся сказать мамуле комплимент или поухаживать за ней, при всем при этом, с мамой он остается нежным в любом случае, никогда не закатывая скандалов по вышеозначенным поводам. Достается только мужчинам. Случайно пару раз видела, ну и слышала, как прислуга обсуждала.
Мы свернули в менее оживленную часть города, чтобы без лишних глаз уйти через портал в академию. Улицы постепенно пустели, чем дальше от центра, тем раньше люди ложились спать, а мы сейчас находились ближе к окраине. Дядя Алаис слушал рассказ о моих впечатлениях от первого дня с добродушной улыбкой, изредка вставляя реплики. Особенно его позабавила история с призраком Корсом и предприимчивость пышечки. Мы смеялись, приближаясь к переулку, с которого собирались вернуться в академию, когда дядя резко остановил меня, придержав за локоть.
Что? удивленно спросила я.
Не знаю, подожди, совсем тихо ответил он и приложил палец к губам.
И тогда я услышала. Моя мама может слышать магию, эта особенность досталась и мне. Только звук был непривычный. Обычно магия потрескивает, сила мамы, папы и дяди Алаиса ощущается как мелодичный перезвон колокольчиков, а вот та сила, что слышалась сейчас
Дядя, шепнула я, там что-то чужое.
Он согласно кивнул и плавно двинулся к углу дома, из-за которого доносился рев чужой магии, на ходу покрываясь сиянием доспехов. Я хотела двинуться следом, но наткнулась на невидимый барьер, отозвавшийся мелодичным перезвоном. Дядя скрылся за углом, и до меня донеслось:
Всем стоять. Именем Света.
Рев усилился, что-то полыхнуло почти черным свечением, и из-за угла вылетел вихрь. Он двинулся на меня, уткнулся в барьер, толчок, и барьер рухнул, я так четко это ощутила. Вихрь остановился, на меня уставились ярко-алые глаза, отчего я испуганно вздрогнула.
Мэй! дядя Алаис выбежал следом, посылая выплеск силы в застывший вихрь, и он понесся дальше с невероятной скоростью. Он тебе что-то сделал? спросил дядя, спешно ощупывая меня.
Н-нет, прошептала я, все еще находясь в ступоре от этого пронизывающего взгляда, под прицелом которого только что оказалась. Дядюшка, что это? я перевела на него потрясенный взгляд.
Не знаю, малютка, первый раз такое вижу. Но точно не Тьма, задумчиво ответил он. Второй тоже сбежал.
Ты знаешь, как выглядит Тьма? кажется, у меня глаза уже увеличились на половину лица.
Случалось видеть, уклончиво ответил дядя. Мэй, радость моя, ты сейчас отправляешься в академию, а я ненадолго по делам.
А что я скажу
Ничего, твоего отсутствия никто не заметил, дядя непривычно отмахнулся от моих расспросов. Все потом, Мэй, беги.
Он несколько рассеянно поцеловал меня в щеку и практически втолкнул в портал, когда я собралась немного поупрямиться.
До завтра, дорогая. Быстро сказал дядя, и портал закрылся.
Я немного пофыркала, шепотом выражая свое мнение о происходящем. Потом махнула рукой и вошла в общежитие. Никто меня ни о чем не спрашивал, не ругал, даже не покосился. И то хлеб. Я зевнула и подумала, что есть у меня еще одно занятие, которым очень хочется заняться.
Спа-ать, снова зевнула я и вошла в свое новое жилище.
Глава 4
Доброе утро, студенты, присаживайтесь, профессор Лира Мартэн, невысокая приятная женщина, подошла к кафедре и окинула аудиторию чуть рассеянным взглядом. Поздравляю вас с первым учебным днем и вашим первым занятием. Гэсти, будь любезен, подойди к нам. Позвала она. Дверца шкафа скрипнула, и оттуда вышел скелет. Он потянулся, звякнув костями, подошел к профессору и вежливо поклонился. Затем поднял руку и помахал нам. Гэстиучебное пособие. Он обижается, когда люди невежливы. И замолчала с явным намеком.
Доброго дня, Гэсти, отозвались студенты целительского факультета нестройным хором.
Профессор Мартэн удовлетворенно кивнула и тепло погладила скелет по плечу.
Сегодня мы начнем изучение человеческого скелета. Открывайте тетради. Произнесла преподаватель.
Зашелестели тетради, студенты приготовились слушать и записывать. Профессор вышла из-за кафедры, держа в руках указку. Гэсти замер, раскинув руки.