«Чужаки конечно, городские, не нашими думами живут, грустно вздыхала тетя Валяно мы по первам надеялись, что может не так все и плохо. Авось работу дадут, фрукты-овощи, рыбу закажут.
Нет, пока участки богатеев одни стояливсего двенадцать домов, так оно и было. А стало совсем плохо, когда они место для своей обслуги под дачи выбили. Вроде садового товарищества. Дали всего по четыре сотки, зато многим. Мы до ста семидесяти насчитали, потом считать бросили. Наши говорят, теперь их больше трех сотен.
Вот это уже оказалось хуже самого страшного шторма. Много ихкак тараканов. И с теми же привычками все вокруг пятнать. В первые же пару месяцев, как они до нашей земли дорвались, ближайшую сторону соснового бора в плотную помойку превратили. А он всегда чистый стоял, прозрачный. Наперед домов и в море, они, конечно, мусор не кидали и не кидаютхозяева увидят, себе дороже, так они себе за спиныв лес. С их окаянного заселения три сезона прошлотак они красавца нашего ближайших метров сто, считай, убили. Сосны корабельные, казалось им все не почем. Стоят теперь какие-то пегие сухостои.
А ручеек у нас по деревне протекал
изумрудный, с самих дальних гор. Они и его заморили. Дамбу себе под нос впихнули. Теперь он как в начале лета пересыхает, так канавкой зарослей до косы и стоит. Смотреть больно.
А еще время спустя мы поняли, что такое в конец невмоготу, хотя прежде думали, что уже находимся в критически расстройном состоянии.
Причина в том, что прислуги, их друзей и родственников на порядки больше, чем хозяев.
А тут сильные мира сего снова подсуетились и нам прямо по станице закатили настоящую дорогу из Федерального бюджетамол, станичнники, бедные живут без дороги или что еще официально в таких документах прописывают.
Как нам рассказали: «Проект этого пути издевательств» пробивала одна очень активная особа. Про таких говорят: без царя в голове. Энергии как у паровоза, вот и сеет «доброе, вечное», привычки вникать не имея. Она еще, как утверждают, в личном интересе одному недотепе помогала, так и не научившемуся водить машину и приходящему в ужас от перспективы проехать по грунтовке несколько метров, да и к дому его еще подъем градусов аж в пятнадцать.
Рассказала, да и хватит о ней. Каждый за свои «благие» дела ответит.
Ну вот. Если часть вежливых людей продолжала ездить по наружной дороге, остальные перли по станице, но все ж не всякий раз до дури разгоняясь, то теперь уже вся хамская шушера ломанулась по улице, устроив бесперебойный скоростной транзит прямо под окнами наших домиков.
Дети, животные, насекомыепрочь! Тут я еду! И так теперь будет всегда!
Одного из особо наглых охальников, мало педаль топившего, а еще и гудевшего, как полоумный и едва ли не каждый раз мусор из машины в чей-нибудь забор швырявшего, наши мужики изловили и попытались без рукоприкладства прочистить мозги.
Понимаешь, мил, человек, наша станица нам не дача. Мы здесь живем и работаем. А вы нам всю землю кругом изгадили, и воздухом стало не продыхнуть, одно фьить и фьить перед глазами. И не приведи господи кто на дорогу нетрезвый, да хоть и трезвый, да усталый вступит, отвернуть не поспеет, его же ж раз десять за раз переедут. Про детей и сказать страшно
Ты давай, мил человек напрягись, не будь сволочьюпо объездной езжай и своим скажи, молнарод просит. Нам ваших пыли, дыма, вони и по задним загородкам за глаза и за уши. Так хоть на удавку не берите!
Нет, люди разными дорогами попадают в услуженье. Большинствоот не выбора. Тот пойманный был из прирожденных. С восторгом поклоняющихся, с удовольствием повторяющих, как глубоко босс ему «вставил» и никакой другой судьбы себе не желающих.
Прирожденный бесстрашно попер на мужиков и принялся орать, что он ездит, где хочет и как хочет и что какие-то придурки ему никакой не указ! И что он сейчас позвонит боссу и всех здешних мужиков мгновенно поставят в одобряемую лично им позу.
Мужики утихомиривают: «Ты чего из штанов выпрыгиваешь, мы ведь с тобой по-хорошему.»
Но терпение и у них не адское. Короче, назревает конкретное кровопролитиемы тогда первый раз струхнули. Женщины из соседних домов набежали, своих-чужих мужиков оттащили. У нас обычно не молчат, когда впечатления свежие. А тут стоят наши бабоньки переглядываются испуганно и ни словечка. Представили сердешные своим женским чутьем, что из этого столкновения вытечь могло.
И это еще не все. Пока одни богатеи катались, с нас хоть ничего не требовали. А как халдеи покатили, так повадилась к нам от них одна тетка.
«Мы, заявляетдорогу строили, а вы по ней задарма ездите, давайте, платите»!
Мы ей вначале мягко отвечали. Может человек вовсе и не хамской породы и совсем не обирать нацелился, просто не понимает что твое, что чужое.
У нас тут, милая, завсегда дорога была. В этих смыслах ничего не изменилось. Правда подпортили вы ее плохим ремонтом, да мы люди не драчливые. Навидались, когда не за свое дело берутся.
Она сразу в крик: «Ага, платить не хотите!» И давай некрасиво ругаться. И грудью напирать.
Ну мы не дураки, небось поняли, что тут не объяснишь.
Тогда и мы покороче, чего зазря антимонию разводить.
«Забирайте, говоримсвой дырявый песочек, нам и наш хорош и, как говорится, с нашей земли с наилучшими пожеланиями»!
У нас, вы знаете, несколько дворов родные участки поделили, имеют один выходна поселок, а другойна море.
Так с тех, у которых вход сзади, в прошлом году деньги все же стрясли. Одна из них бабка Лукерьяодинокая, машины сроду не имела. А заплатила.
«Боюсь, говоритнапужала, столько страху натерпелась. Эта здоровенная свиноматка на меня как поперла, ногами топает, руками перед носом сучит, того и гляди пиханет кажный раз не накричишься, за соседями не набегаешься. А много ль мне надо так и отдала пенсию за два месяца».
Ничего себе, еще и психические атаки! Тетя Валя, да вы чего? Это же чистейшее вымогательство! Статья. Надо было власти вызвать и поместить мощную стяжательницу туда, где ей самое местов изоляцию.
Ииии, милая. С богатыми не судись. Одна у нас надежда, что Агафья вмешается.
Агафоноваэто ваш мэр? Погоди, насколько понимаю, вымогательница представляет собой группу обслуживающего персонала.
Ну да. Пойдешь жаловаться ее хозяину, так у него свой закон. Может он эту нехорошую женщину с работы погонит, да подельников ее туда же, а может об тебя же ноги вытрет. А если и освободят от злодеев, на кого они вернуться зло рвать? Такой мелкий сор каждую пылинку при себе держит дармовых денег лишили.
Пусть на себе рвет
Вот смотри, по их милости мы без гостей остаемся, считай, уже остались. А у нас доходы летние. Вот вы приехали, мы очень рады, сами знаете, да и то, небось, последний раз. Кому по доброй воле захочется единственный отпуск в году среди вони, пыли и хамства проводить. А за это нам кто заплатит?
На этом месте в разговор решительно вступил молчавший Артем: «Теть, Валь, я так понимаюконфронтации не избежать, но пока вы осели в положении жертв. Слушайте, а за дробовики браться не пробовали? У вас в каждом доме какое-то оружие есть. А хамы обычно зайчиков пугливей. Разочек бы пальнуть поближе к цели и»
Тетя Валя и Эмма выдохнули дружно: «Не вздумай! Мужики пока что и в мордобой не лезут. А ему сразу дробовик!»
Чего всполошились? Немного соли в задницу хорошо прочищает мозги. Хотя прямой связи не проглядывается и механизм воздействия не изучен.
Тетя Валя испугано замахала на Артема руками и убежала в сени. А правая Эммы потянулась в замах подзатыльника
* * *
Первая усталая ночь после приезда осталась позади и теперь, как подозревала Эмма, вжикающие за селом и по селу машины в привычно тихом месте станут привлекать внимание не только днем.
«Похоже, эта местность сделалась квинтэссенцией автомобильного движения» выразилась Эмма.
«Ох, и не говори! отозвалась тетя Валя.
Надо же было выбить дорогу по селу
Да, без этого терпимей было, пляж, конечно, убили. Да только по задам-то их скоростная трасса из собственных карманов развалилась, видали, небось.
Под себя выбили, ну воще
Не то слово
* * *
К вечеру станица всех собирала домой. Парнирыбаки уже наловили, что в сеть пришло и уже продали улов в городе или где поближе и доедают остатки на ужин. Девушки вернулись с огородов и садов. Помогли матерям со скотиной-домашними делами-отдыхающими и готовились теперь к ве