- Ох-ох... Опять мне будет череп ковырять и намекать... на всякое, - Поттер искоса взглянул на Гермиону и пошел внутрь дома. Девушка моментально стала красной, как свекла и отвела глаза от спины удаляющегося Гарри в стену.
- Эх! - выдохнул Дадли и напомнил уходя:- обед через час. Устраивайтесь. На этот раз обойдетесь одними апартаментами... Нечего просто так слуг гонять, все равно... - Парень не договорил, но и так все было ясно. Гермиона стала еще краснее, но промолчала и пошла к телефону. Родителей и впрямь стоило успокоить.
- Ну что, Гарри, ты готов? - поинтересовался лысый, словно колено врач, лет сорока пяти на вид. Высоченный, что твоя каланча, и в плечах столь широк, что в двери проходил боком.
На чердаке особняка Дадли устроил натуральную операционную. Маггл, врач-реаниматолог под "Конфундусом" и зельем Дружбы, сам заказывал все, что ему могло понадобиться, в том числе и медсестру. Та, примерно в тех же кондициях, что и доктор, только вместо зелья дружбы у нее только жидкий "Конфундус", и этого хватило по уши.
- А что, хоть кто-то бывает готов помирать? - уныло спросил Гарри. Ему было страшно, не говоря уж о том, что просто неудобно лежать на узкой койке на колесиках, да еще и металлической. Мерзкое чувство, это Дадли-Артур знал по себе.
- Ну, ты уж соберись. Я здесь, Гермиона тоже. В общем, ждем тебя, брат, так что если что, никаких походов "на свет" и "ну хоть одним глазком". Издалека поглядел, и обратно на всех парах, понятно?
- Да уж понятно. Давай уже, доктор Менгеле, начинай, - махнул рукой брюнет.
- Доктор. Ваш выход.
- Вот и славненько. Вы не волнуйтесь, молодой человек. Один укольчик, и Вы на том свете. Очень удобная штуковина, скажу я Вам. К тому же, Вы ведь ненадолго... Сколько вас таких развелось. Романтика смерти? Нет, я положительно не понимаю.
Гарри молча терпел постоянный бубнеж, даже не очень и заметил, как вместе с физ.раствором в вену стало поступать совсем другое "лекарство". Вдруг все вокруг поплыло и тело перестало ощущаться вовсе. Гарри Поттер умер.
- Сколько ждем? - Гермиона так и не отошедшая от Гарри, все продолжала держать его за руку.
- Скажу, когда все. - Голос Дадли был до того напряженным, что казалось еще момент и он сорвется. Магическая сила вокруг него закручивалась могучими витками, создавая небольшой ураган с Дадли в центре. Правда, вскоре он взял себя в руки и успокоил ядро, рассеивая магию по всему объему особняка. Магический фон взлетел до предельных значений, вроде Хогвартса или Министерства магии. Все его восприятие было настроено на шрам Гарри Поттера. Минута, затем вторая и только в начале третьей что-то изменилось. Словно какие-то пласты пространства, которые он с огромным трудом мог ощутить, сдвинулись, и в шраме пропала чуждая сила.
- Начинайте! - вдруг рявкнул Дадли, и доктора занялись своими прямыми обязанностями, начали спасать жизнь пациенту. - Ну же, Гарри! Давай, вертайся обратно. Давай, боец, на голос иди. Гермиона, говори что-нибудь, но руку не отпускай ни за что.
- Гарри, миленький, слышишь? Иди ко мне, я жду тебя. Прямо вот здесь. Совсем-совсем близко! - Гермиона не стала размышлять, а просто выполнила что сказали. Начала говорить.
- Всем отойти. На двести восемьдесят.
Электрический ток прошелся по телу Гарри, и Гермиона снова схватила его руку. Через пару секунд, которые в палате стояла тишина, кардиомонитор зафиксировал первое самостоятельное биение сердца.
- Вот, это другое дело. На-ка, выпей, - Дадли воткнул в руку брату шприц с эликсиром. Пара секунд и все повреждения зажили. Пульс пришел в норму, а сам "больной" открыл глаза.
- Герми, - расплылся в улыбке Поттер, - а я тебя и там слышал. И тебя, - вдруг угрюмо посмотрел на Дадли брат.
- И чего таким голосом тогда?
- А если бы ее током ударило? - Лицо брюнета, только что бывшее злым, стало веселым и он рассмеялся.
- Ну ты и гад, Гарри. Перепугал меня, что у тебя глюки начались...
- Знаешь, вполне возможно. То, что я там видел... странно, по меньшей мере. Впрочем, ладно, сейчас все слишком размыто в памяти, так что я не уверен.
Зато Дадли как раз был вполне себе уверен, что Поттер врет. Аура его характерно "передернулась". Впрочем, загробные дела, это личное дело каждого.
- Итак, хорошие новости в том, что от этой гадости ты все-таки избавился... - проговорил Дадли.
- А плохая?
- Эээ... О чем ты?
- Ну, твой тон подразумевал наличие плохой новости?
- Ничего подобного. Ты каким-то мнительным очнулся, - хмыкнул блондин.
- Сам ты мнительный! Это не ты, вообще-то, только что умер!
- Но я знаю, каково это, так что меня ты не разжалобишь. И вообще, поднимайся, сейчас пойдем маму успокаивать. И ты должен мне новую вазу времен королевы Виктории.
- А?.. - растерялся Поттер. Снизу послышался звук разбитого сервиза. Петунья в этот раз разнервничалась особенно сильно.
- И сервиз... - хмыкнул Дадли.
- А...
- Вот и договорились... - кивнул молодой жрец.
- Отрепарю, - фыркнул Гарри.
- Без палочки, - продолжил торговлю Дадли.
- Нееет... Ты же знаешь, что "Репаро" у меня не получается!
- Заодно и потренируешься. И нечего Гермиону просить, она в отличие от некоторых, впахивает как лошадь! И если ты думаешь, что я не знаю, что именно творится в моем собственном доме, то не обольщайся - ибо я знаю.
- Гад, - буркнул расстроенный Гарри, и поднялся с каталки. Дадли выпроводил врачей и даже пополнил их карманы конвертами с весьма приятными суммами. Шлифанул все это обливейтами и отправил их восвояси. А в гостиной Гарри с Гермионой уже пытались объяснить тете Петунье, почему у нее снова интуиция разбушевалась. Благо, что женщина все-таки сквиб и покрепче обычного человека, а то с этими волнениями у нее бы давно инфаркт случился. Дадли поскреб пятерней свою блондинистую черепушку, и с ближайшей отражающей поверхности передал сообщение через "пульт":
- Папа, выйди пожалуйста в гостиную. Мама изволит бушевать. По делу, конечно, но без тебя никак. Успокой ее, а?..
Вернон сидел за бумагами, разбирая все, что не успел сделать на рабочей неделе. Он уже привык работать в этом небольшом, но таком уютном кабинете. Дадли быстро это понял, и провел туда телефон, специально для отца. Вернон такую тихую заботу оценил верно, и теперь эта комната иначе нежели кабинетом Вернона уже не называлась. Так же как музыкальная комната как-то естественно стала комнатой Гермионы. Девушка изумительно играет на рояле, и послушать ее сползается весь дом, как только заслышит музыку. В "пульте" даже команда прописана об уведомлении всех домашних, включая слуг. Сквибам вообще музыка очень полезна. Каким бы сумасшедшим не был директор Хогвартса, но он знал, что музыка, особенно классическая, благотворно влияет на энергетику человека, плюс эмоциональные пики повышают энергонасыщенность оболочек, что тоже ведет к некоторому усилению ауры. Пусть это тысячные доли процента, только музыку слушать можно и нужно часто, вот и сложится постепенно результат. К тому же это приятно. Это все же не ритуал индийских чистокровных магов, где нужно спариваться по несколько часов на каменном алтаре. Колени в кровь, а усиление примерно такое же. Впрочем, индусы вообще на этом деле повернуты. Кстати, Дадли в свое время сильно смеялся и даже поддержал мысленно составителей ритуала. Ведь мальчик с мальчиком при выполнении ритуала приводит к мгновенному ослаблению, а особенно упертым светит смерть от аурных повреждений. А вот девочка с девочкой, даже увеличивает КПД ритуала, раз в семнадцать. Наверное именно поэтому в Индии запрещены подобные связи на законодательном уровне, не то женщины давно правили бы этой страной, как пить дать. История магии содержит довольно много подобных ритуалов и забавных фактов, жаль что мало кто ее нормально изучает. Для этого по нынешним временам деньги нужны и не малые.
Вернон получил сообщение в звуковом формате, от сформировавшегося расплывчатого лица в зеркале на стене и вздрогнул. В последний раз после очередной встряски Петуньи, ему пришлось использовать один из эликсиров восстановления, вышедших из-под рук сына. Мало того, что спина превратилась в истерзанные ногтями жены ремни, так и общее истощение тоже неприятно. Эликсир, конечно, помог, но Вернон от всей души попросил Дадли больше ТАК не рисковать. Сын тогда только и сказал, что от него это не зависело. На этот раз противник оказался ему просто не по силам.