Волосы жрицы были иссиня-черными, глаза темные и чуть раскосые, а черты лица — точеные и совершенные.
Гейл с улыбкой оперся на копье.
— Я ни с кем не сражался — просто заставил кагга успокоиться, потому что хорошо знаю их повадки. Сражаюсь я с дикими котами, мохнатыми змеями и длинношеями. И, конечно, с врагами.
— Так ты еще и воин, а не только пастух?
— В тех краях, откуда я родом, это одно и то же. Кроме того, я немного обучился морскому делу, хотя и не думаю, что хотел бы заниматься этим всю жизнь.
— Да, я вижу, в своем деле ты мастер, не чета этих бездельникам. — Внезапно Гейл осознал, что жрица очень молода, наверное, почти одних с ним лет, хотя ее глаза, низкий голос и манеры делали ее куда старше.
Двое толстяков в пышных одеждах, задыхаясь, торопливо семенили вниз по ступенькам храма.
— Вы не ушиблись, госпожа? — тонким голосом спросил один из них.
— Конечно, ушиблась, — недовольным тоном отрезала женщина.
Его спутник возмущенно уставился на Гейла.
— Склонись, невежа! Госпоже Шаззад не пристало смотреть снизу вверх на какого-то дикаря!
Гейл смерил его холодным взглядом.
— А где вы были, когда вашу госпожу пытался растоптать разъяренный кагг? Что-то не припомню, чтобы хоть один из вас пытался ей помочь!
Мужчина побагровел от ярости, но Шаззад взмахом руки заставила его замолчать.
— Оставь его в покое, жрец Фолонг. Этот человек спас меня от увечья, если не от смерти. Он чужеземец, и мы не должны забывать, что ему неведомы наши законы и обычаи. К тому же церемонию все равно придется отложить.
— Н-но… — высоким голосом возразил другой жрец, — сегодняшний день был специально определен…
— Посмотри на этого кагга, — перебила его жрица, показывая кровоточащую ссадину на белой шкуре, оставленную копьем Гейла. — Жертвенное животное должно быть без изъянов, а это теперь уже не подойдет нашему богу. Из священного стада придется выбрать другого кагга. Кроме того, некоторые из моих прислужников ранены, а в стенах храма запрещено проливать кровь. Так или иначе, придется выбрать для жертвоприношения другой день.
Фолонг тяжело вздохнул.
— Вероятно, так будет лучше. Когда боги подают нам знак, посылая молнию, землетрясение или что-нибудь в таком роде, — их служителям приходится справляться со священными книгами и выбирать другой день.
— Вот и займитесь этим. — Небрежным жестом Шаззад от пустила жрецов, потом взглянула на свои носилки. — Солис, — спросила она одного из прислужников, — хватит ли здесь рабов, чтобы доставить меня во дворец?
Мужчина в длинной белой тунике склонился перед женщиной.
— Разумеется, госпожа.
— Отлично. — Она обернулась к Гейлу. — Следуй за мной.
Вернувшись к носилкам, Шаззад уселась под балдахин, который рабы успели водрузить на место. Юноша двинулся следом он все еще находился под влиянием необъяснимых чар жрицы. Он обернулся вслед жрецам, одышливо спешащим вверх по лестнице. Женщина заметила его взгляд.
— Евнухи всегда ноют, когда что-то мешает привычному укладу их жизни, — заметила она.
— Евнухи? Что это значит?
— Это мужчины, у которых… Ты ведь родом с Островов, да? Что вы делаете с самцами каггов, если не хотите получать от них приплод?
— Холостим их.
— То же самое делают и с евнухами.
— Какой ужас, — заметил Гейл. — Но я понимаю, почему вы не хотите получать приплод от таких, как эти двое.
Женщина рассмеялась, прикрывая рот узкой ладонью.
— Нет, дело не в этом. Но у тебя еще будет временя, что бы все понять.
— Куда мы идем? — спросил юноша.
— Во дворец моего отца. Он один из самых красивых в городе, за исключением, конечно, королевского.