Но как же тогда объяснить его слова о том, что он говорит с каким-то духом, или его прогулки по болотам? Ясно одно: при встречах с Гассемом Гейлу следует быть еще осторожнее, чем прежде.
Однако, в столь великолепный день нелегко было размышлять над серьезными проблемами. Кучевые облака неслись по ослепительно синему небу. Над пожирателями падали, что кружили вблизи стад, парили молотоглавы — крупные птицы размером с человека, с размахом крыльев в два человеческих роста с длинными тонкими ногами и веерообразным хвостом.
Чуть левее, над деревьями показались листоеды: птицы, питавшиеся листвой с узкими головами на тонких шеях и с перепончатым гребнем. С помощью вытянутого в трубочку клюва они умело обирали листья с ветвей. На вид эти существа казались милыми и безобидными, однако от любых хищников их обороняли когтистые лапы, а силой с листоедами мало кто мог сравниться.
В отряде, сопровождавшем стадо с фланга, было не меньше шестидесяти воинов из разных общин, а также несколько старших воинов, которые в случае нападения должны были взять на себя командование. Основная часть старших воинов шла впереди племени, и лишь единицы охраняли стада с тыла. При переходе боевой порядок не соблюдался, воины шли свободно, рассыпавшись по широкой территории, либо поодиночке, подобно Гейлу, либо парами или мелкими группами.
Внезапно в сторону Гейла направилась женщина, отошедшая от стада. В руках у нее был пастушеский посох, а через плечо перекинут сетчатый мешок с домашней утварью. Гейл узнал Лериссу, и у него забилось сердце.
— У тебя какой-то кислый вид, Гейл, — заметила девушка. Неужели ты не рад, что мы перебираемся на новое место?
— Почему же? И с чего ты взяла, что у меня мрачный вид?
— Ты все время какой-то хмурый. Почему ты так долго не приходил повидаться со мной?
Тейто Мол предупреждал Гейла, что очень скоро Лериссу просватают за кого-то из старейшин, но ему не хотелось говорить об этом, все равно тут ничего не изменишь…
— Я ведь просто один из младших воинов, у меня множество обязанностей. Очень редко выпадает возможность покинуть лагерь и сходить в деревню.
Лерисса с усмешкой поглядела на него.
— А вот у Гассема, похоже, таких проблем не возникает. Он очень часто приходит повидать меня. Похоже, он вправе приходить и уходить, когда сочтет нужным.
— Я много чего странного слышал о Гассеме за последнее время! — выпалил Гейл. Лерисса умела вызывать его ревность, и все же он попытался унять свое раздражение. — Ты не единственная, кто обратил внимание, как странно он ведет себя в эти дни.
На устах девушки заиграла удовлетворенная улыбка. Она видела, что ее выпад угодил в цель.
— Ты прав. Я слышала, что старшие воины и даже старей шины говорят, будто Гассем — очень достойный молодой человек. Иные даже находят в нем задатки сильного вождя.
— Неужели? — Гейлу неприятно было думать об этом. Возможно, Лерисса все же преувеличивает? Однако, он слышал немало древних легенд о людях, над которыми в юности все насмехались, но потом они сделались знаменитыми героями, победителями чудовищ, мудрецами или кем-то в этом роде. Если Гассему действительно суждено стать вождем, то всем его нынешним странностям легко найдется объяснение.
— Конечно, я говорю чистую правду. Старейшины не слишком склонны хвататься за все новые идеи, однако Гассем говорит столь убедительно, что они волей-неволей задумываются над его речами.
— Так ты что, явилась сюда, чтобы поведать мне о том, как хорош Гассем? Об этом я достаточно слышал и от него самого. И еще я слышал, как он отзывался о тебе.
Развернувшись, Лерисса двинулась прочь, с трудом скрывая гнев, а Гейл ощутил горестное удовлетворение.