В покоях под дворцом собрались, чтобы начать свою работу, маги Тириола. Он мог сейчас их себе представить: собравшись вокруг гигантского кристалла в центре Сафетиона, одетые в белые мантии, украшенные амулетами и браслетами, венцами и кольцами, они тихо и размеренно поют, медленно втягивая разлитую в мире магию в сверкающее алмазоподобное сердце города.
А двор башни и склон горы, напротив, откликались воплями боли и пронзительными песнопениями. Тириол ощущал бурлящую внизу магию, а его приверженцы направляли Сафетион на сближение с цитаделью. В бешенстве рычали и выли горные твари, отпущенные на волю, чтобы опустошать долину. Хриплые вопли объявили о явлении колонны воинов в черной броне из ворот башни, и зазубренные наконечники копий поблескивали в играющем свете факелов.
Тириол позволил себе коснуться разумом Менреира, руководившего церемонией в глубинах города. Все было готово, и он дал своим приверженцам приказ выпустить на свободу скрытую в сердце Сафетиона мощь.
По городу затрещала магия, искрами и молниями слетая с вершин башен, блистая в решетках кристаллов, вплетенных в архитектуру каждого здания над скальной основой Сафетиона. Город на миг вспыхнул звездой от запылавшей на улицах и на крышах магии.
Жилы кристаллов в скальном ложе города ожили, окутывая белым светом башню внизу. Тириол отдал прикази маги спустили с цепи ярость Сафери.
На башню посыпались синие молнии, ветвистые плети магической энергии заструились из днища Сафетиона.
Взорвались кирпичи стен, разлетелась черепица крыш, каменная кладка раскрошилась. Магическая буря свирепствовала средь стен и башен, яростно пылая, угасая и тут же вспыхивая еще сильнее. Рухнули надвратные сооружения, створки ворот обратились в пепел, стойки их разлетелись.
Но центральный шпиль остался невредим, окруженный миазмами клубящейся черной энергии, всосавшей в себя силу магической атаки. Иллеанит отлично знала силу Сафетиона, изучила заклинания, дающие мощь городу, и разработала контрчары для защиты своих последователей.
И более того: слабые места города она тоже знала.
Тириол ощутил напор черной магии, и его чуть не вырвало от ощущения невыразимой боли десятков принесенных жертв. Их кровавая жуткая смерть насытила магический ветер импульсами омерзительной энергии.
Из башен Иллеанит вырвались огненные шары, взлетели, вертясь, по столбам темной энергии, питаемой кровью убитых. Они ударили в скалы Сафетиона, разбивая кристаллы проводников магии, разнося вдребезги каналы, образующие магическую сеть города.
Пока шла битва двух сил, обмен молниями и огнем, плавящим снег и поджигающим леса на склоне над башней, солдаты Тириола встретились с воинами Иллеанит, и над долиной взлетели звуки боя.
Сафетион скользил над башней, как некое затмение, закрывая цитадель от взгляда Тириола. Город содрогался от каждой магической молнии и гудел силой собственной магии. Маги вокруг Тириола сражались за власть над ветрами магии с магами Иллеанит, и каждая сторона старалась набрать силы больше, чем другая. У Тириола были его маги и кристалл в сердце Сафетиона, у Иллеанитее клика с окровавленными ножами и с виду бесконечный поток возможных жертв.
Тириол постепенно побеждал в этом единоборстве. Магия бушевала и клубилась вокруг летучего города, а он все больше и больше приобретал власть над стихией. Огонь с башни ослабел, а потом стих окончательно, но темный щит вокруг центральной твердыни не уступал пока возобновившемуся с новой силой штурму Сафетиона.
Тириол велел прекратить атаку и вышел из башни во двор. Здесь ждали слуги с его пегасом.
Сев на крылатого коня, саферийский князь поднялся над Сафетионом в сопровождении дюжины младших магов на спинах пегасов и гигантских орлов.
Движением пылающего посоха он велел им спуститься на башню.
Иллеанит смотрела, как к ней летят маги, и у каждогосветящийся посох и пылающий меч.
Похоже, она переоценила свои силы.
Отбить их! приказала она своим и махнула кинжалом в сторону оставшихся жертвне более дюжины живых среди бойни, разыгравшейся на вершине башни. Всех в дело.
Под треск магических молний и вопли добиваемых на вершине башни жертв Иллеанит бегом спустилась в свои покои. Завернувшись в тяжелый плащ, она поспешно набила сумку книгами и свитками. Сверху доносился шум битвы, в которой гибли ее адепты, и она ускорила шаг, устремляясь вниз, в катакомбы. Снова содрогнулась башня, с потолка посыпалась штукатурная пыль. Лестницы и переходы забило обломками, дважды ей пришлось колдовской силой расчищать путь, взрывая препятствия магическими молниями.
Она спускалась, а вокруг усиливались приливы и отливы магии. Дрожали камни башни, воздух загустел от темной силы, сочащейся снизу из камней. Трещало пламя, сверху доносились чьи-то потусторонние завывания.
Голос отца выкрикивал ее имя, и голос его гремел по галереям и колодцам. Иллеанит не замедлила бега, взмахом руки замкнула за собой решетку, вбегая в вырубленную под цитаделью пещеру. Не останавливаясь, она пробормотала заклинание, и каменные стены завибрировали от силы, земля зарокотала. Потом с оглушительным треском у нее за спиной обвалился потолок, запечатав вход.
Впереди открывались темные туннели, протянувшиеся под горами. Иллеанит сняла с пояса горящий силой волшебный жезл, и свет его отражался от влажных стен и неровного пола в лужах. Всюду слышалось капанье и журчанье воды.
Не тот исход, которого она ожидала, но зато она жива. Иллеанит не была настолько горда, чтобы не признавать поражения. Но когда-нибудь она отомстит отцу.
Дойдя до развилки туннеля, она ощутила прилив магии, услышала стук в каменную стену, только что ею созданную. Преследователи недалеко, а в Нагарит путь неблизкий.
Глава шестнадцатая
Новая сила
Как уже случалось раньше, война зашла в тупик. Все еще оправляясь от ударапредательства Хотека, Каледор воодушевился новостями из Сафери. Тириол и его маги восторжествовали над друкаями и изгнали их из своего княжества. Однако огромная часть Сафери была опустошена магическими битвами, и почти все чернокнижники, включая княжну, выжили и смогут дальше поганить мир магией зла. Чернокнижники и чернокнижницы бежали, предположительнов Нагарит, и Тириол, не медля, попросил Каледора созвать срочный совет во дворцах Сафери для обсуждения следующего шага.
Князья, собравшиеся по приглашению Каледора, расположились на летающей цитадели Тириола. Хотя на ее белых башнях зияли шрамы жестокой битвы, от одного вида огромного летающего сооружения захватывало дух, и князья со свитами с балконов дворца любовались на раскинувшийся под ними мир.
Замок плыл над холмами Сафери, когда Тириол позвал всех на совет. Присутствовали представители всех княжеств, кроме Нагарита и Тиранока, и даже Иврейна соблаговолила послать делегацию, выступающую от ее имени, хотя по большей части члены этой делегации говорили только, что Вечная Королева теперь мало что может сделать, чтобы помочь в войне, и все ее силы направлены сейчас на возрождение Авелорна. Ей уже приходилось это делать после войны с демонами, и сейчас она, кажется, была готова смотреть, как война бушует по всему Ултуану, а сама более не вмешиваться.
Каледор с князьями подтвердили взятые на себя обязательства. Принесение Котика в жертву было тяжелым ударом для князей, опасающихся теперь, что их собственные земли ждет та же судьба. Верный своему слову, Каледор не допустил распространения друкаев за пределы Котика, а с успокоением Сафери общее положение в восточных княжествах стабилизировалось. И это Титраину не нравилось.
Вы говорите так, будто у нас мир, сказал князь Котика. Мой народ все еще стонет в страданиях от рук выпущенной на него орды каинитов. Не повторяйте нашей ошибки, не верьте, что угроза миновала. Когда-нибудьможет быть, достаточно скоро, и так же непременно, как восходит солнце, друкаям надоест убивать только мой народ. Они придут за вашим.
В твоих словах есть большой смысл, сказал Финудел. Я бы с радостью повел армию Эллириона через Внутреннее море и ударил из Сафери. Если другие ударят из Ивресса, мы возьмем друкаев в клещи и покончим с ними навсегда.