Наверное, работа его задержала, сказал Дориен. Он мне говорил о своем желании создать величайшие творения со времен войны с демонами. И выковал несколько магических клинков для князей Каледора.
Как бы оно ни было, сейчас с этим можно подождать, сказал Каледор. Мы завтра пойдем в святилище. Сегодня я проведу день со своей семьей.
Анатерия и Титанир встретили короля в его апартаментах. К удивлению Каледора, приветствие жены было искренне нежным, хотя сын держался с вежливой отчужденностью.
После еды они втроем сидели на балконе, откуда открывался вид на Тор Калед. Впервые за более чем три года Каледор оделся не в броню, а в мантию. Он смаковал вино в хрустальном кубкееще довоенного урожаяи радовался краткому мигу простого удовольствия, передышке, пока дела внешнего мира вновь не завладели его мыслями.
Когда я узнаю слова укрощения драконов? спросил Титанир.
Когда дорастешь до этого, ответил Каледор.
До зрелости мне остается два года, сказал сын. Дориен отказывается учить меня им. Как же я буду готов к войне, когда войду в возраст, если я не знаю, как быть князем драконов?
Дориен прав, сказала Анатерия. Ты еще слишком молод об этом думать.
Когда я стану взрослым, ты будешь должен меня научить.
ЯКороль-Феникс, мрачно улыбнулся Каледор. Я не бываю должен делать что бы то ни было.
А ятвой наследник, сказал Титанир. Когда-нибудь и я стану Королем-Фениксом. Меня учат владеть мечом, копьем и луком, и я, как князь Каледора, имею право знать тайны укрощения драконов. Неужели ты предпочитаешь, чтобы твой наследник ничего не понимал в войне?
Следующего Короля-Феникса будут выбирать князья. Улыбка Каледора погасла. Я могу погибнуть в ближайшей битве, но тебя все равно не выберут. Если станешь королемприми это. Но не ожидай этого и не желай. Если ты чувствуешь иначе, посмотри на безумие Малекита.
И все же когда-нибудь я стану править Каледором, и стыдно будет мне не быть настоящим драконьим наездником.
Ты еще должен как следует научиться владеть оружием, сказал Каледор. Не считай себя готовым к битве.
Я буду одним из величайших воинов в Ултуане, объявил юный князь. Вождь должен быть примером.
Как и отец, сказал Каледор. Когда ты достаточно подрастешь, я научу тебя тайнам драконов. Но не раньше.
Титанир с досадой извинился и ушел, оставив короля и его жену смотреть на город.
Он гордится тем, что он сын Короля-Феникса, сказала Анатерия.
Лучше бы он больше всего гордился тем, что онкнязь Каледора, ответил король. Нет добра в стремлении к высшему посту.
Не сдерживай его своей собственной неохотой править, возразила жена. Честолюбиесовсем не то, что властолюбие.
Разница небольшая, сказал Каледор. Я стремлюсь к победе, но она не близка. Кто скажет, каким может стать мир через год? Я даже завтрашнего дня не вижу отчетливо, а уж будущего Титанира тем более.
Не унывай сердцем, сказала Анатерия, пересаживаясь с кресла на диван возле Каледора и кладя руку ему на колено. Я говорила с Каратрилем, он поведал мне, что происходит в Котике. Не твоя вина, что тамошние жители страдают. Ты поступил правильно.
Я знаю, ответил Каледор. Я не сожалею о своем решении.
И если пал Атель Торалиен, то можно ожидать подкрепления из колоний.
Они еще не прибыли, ответил Каледор. Единственной причиной такой задержки может быть нежелание. Боюсь, что после изгнания наггароттов из Элтин Арвана вожди других городов не так уж волнуются о судьбе Ултуана.
Ты как король должен сделать это их заботой, сказала Анатерия.
Каледор кивнул без энтузиазма:
Увидим. Посмотрим, что принесет нам завтрашний день.
Следующий день принесло пасмурное небо и холодный ветер. Дориен и Каледор полетели на юг к Наковальне Ваула, величайшему святилищу хромого бога-кузнеца эльфов. Уже быстро темнело, когда Каледор увидел вдали яркий огонь.
В самом конце гряды Драконьего хребта, отделенный от основной массы гор широкой долиной, стоял одинокий пик, окруженный облаком дыма. Драконы свернули к северному склону, где вырубленные в черном камне ступени серпантином вились по крутом склону, ведя к прорубленному входу между двумя гигантскими столбами. На этих столбах стояли статуи Хромоногого: на левом столбе бог ремесленников работал на наковальне, держа в руке молот молний, на правом он был закован в цепи и оплакивал выкованный им Меч Каина.
Перед этими столбами и приземлились драконы. Их прибытие не прошло незамеченным, и из святилища вышли послушники в тяжелых фартуках и толстых перчаткахпомочь князьям сойти с седел.
Мы вас не ждали, сказал один из молодых эльфов. Вам нужен Хотек?
Да, ответил Каледор. Проведи нас к нему.
Сейчас он занят, ответил послушник. Он со своими главными кузнецами работает во внутреннем святилище. Я передам ему, что вы здесь.
Каледора и Дориена провели в одну из пещер, где гладкие каменные стены были увешаны гобеленами, изображавшими Ваула и его жрецов, кующих оружие Аэнариону. По голым коридорам звенели удары молотов, и в воздухе ощущался запах серы.
Двое князей какое-то время ждали, предаваясь каждый своим мыслям, пока до них не донеслись голоса на повышенных тонах. Слов было не разобрать из-за гулкого эха, но слышалась злость.
Кажется, Хотек недоволен приходом гостей, хмыкнул Дориен.
Что-то более серьезное, ответил Каледор и встал.
В этот момент святилище наполнилось криком боли и перепуганными воплями. Каледор бросился из пещеры, на ходу выхватив меч, Дориен сразу за ним.
Рядом оказалась другая пещера, забитая бочками. Находившийся там послушник встретил эльфов взглядом расширенных глаз.
Где Хотек? резко спросил Каледор.
Послушник показал на одну из двух дверей в противоположной стене, и Король-Феникс побежал на крики, несущиеся из глубины святилища.
Они с Дориеном вбежали в широкую пещеру, разделенную пополам рекой огня, через которую был перекинут узкий арочный мост. Переход охраняли статуи Ваула, у каждой в рукезанесенный молот молний. На той стороне, сквозь огонь и дымку лавовой реки, видно было, как дерутся друг с другом эльфы в мантиях жрецов.
Каледор бросился через мост, Дориен за ним. На середине моста он увидел, что в дальней стене открыты две массивные бронзовые двери, за ними пылают огни печей и через них сочится магия.
Сбегая по другой стороне моста, Каледор еще не понимал, что происходит. Почти дюжина жрецов дралась друг с другомкто кузнечными молотами, кто ножами или мечами из арсенала. Некоторые боролись без оружия, стараясь подтащить противника к огненной пропасти. Между дерущимися лежало четыре тела, кровь текла на голый камень.
Каледор не знал, какую группу поддержать. Пятеро жрецов удерживали дорогу к открытой двери, остальные пытались прорваться. Непонятно было, то ли предатели пытаются захватить внутренне святилище, то ли верные жрецы хотят очистить его от вторгнувшихся.
Дорогу Королю-Фениксу! взревел Дориен, выбегая вперед с мечом в руке и давая ответ на этот вопрос: жрецы, пытавшиеся пробиться к священному горну, расступились, а их противники заступили дорогу князю Каледора.
Дориен уклонился от удара молота и вогнал меч в живот тому, кто этот молот держал. Каледор оказался рядом, ударив на ходу плечом одного из предателей; тот покатился наземь. Меч князя нашел грудь жреца, вспорол ребра и грудину, оставив огненный след.
За ним бросились другие жрецы, со свирепыми криками тесня тех, кто удерживал дверь. Воздух потрескивал от магической энергии при столкновении покрытых рунами мечей и молотов. Каледор подсек ноги другого противника и прыгнул на упавшего. Не оглядываясь на других, он метнулся во внутреннее святилище.
Это была огромная полость над главным кратером Наковальни Ваула. Там кипело море огня, сдерживаемое магической оградой и направляемое в горны, выстроившиеся вдоль стены храма-кузницы. Здесь стояли несколько наковален и верстаков, но главный алтарь-наковальня находился в середине пещеры. Позолоченный, украшенный резными рунами, он сиял таинственной силой, и она остановила Каледора. Несколько послушников бросились бежать к боковому выходу, унося что-то вроде доспехов из черной брони.