Утром в «Пророке», конечно же, нашлась колдография драки Уизли и Малфоя. Родители Гермионы в кадр, разумеется, не попали. Ей и самой не хотелось бы, чтобы о них писали в таком ключе, однако то, как естественно никто не обратил внимания на их присутствие, еще раз подтвердило ее печальные выводы.
* * *
Гермиона, конечно же, в тот же вечер отменила все свои планы и села читать книги Гилдероя Локхарта. Залпом проглотив примерно половину «Каникул с Каргой», она остановилась в растерянности, не понимая, почему же Он... так, нет, не надо вот этого вот «Он», все-таки не женский роман. Почему мистер Локхарт порекомендовал свои книги в качестве учебных пособий? Ведь это были совсем не учебники. Это была не блестящая, но интересная и качественная, местами даже захватывающая художественная литература. Беллетристика. Романы. В их основе, возможно, лежали реальные происшествия и встречи с настоящими чудовищами, однако имеющаяся фактическая информация подавалась малыми дозами, разбавленная приключениями, многословными описаниями, бурными батальными сценами, комедийными происшествиями, лирическими отступлениями и внутренними монологами героя. Да, из такого произведения тоже можно было извлечь кое-что полезное, но зачем же учиться по романам, если в учебниках те же факты изложены куда более подробно, занимают они при этом не сотню страниц, а три абзаца, и легко ищутся по оглавлению, а не с помощью «кажется, это было где-то после происшествия в ирландской деревушке»? Зачем?!
Один из самых очевидных вариантов ответа на этот вопрос совершенно не нравился Гермионе, но он был настолько похож на правду, что она не могла его проигнорировать: очень может быть, что мистер Локхарт сделал это, чтобы увеличить продажи своих книг. Значило ли это, что он был нечестным человеком? Плохим человеком? Злым? Гермиона не знала. Личность Гилдероя занимала ее чрезвычайно, но на руках у нее были только несколько заметок из «Пророка», список наград и регалий, опубликованный на обложке каждой книги, и, собственно, книги. А в книгах имелся лирический герой. Этот герой говорил от имени мистера Локхарта, говорил «я» и обладал своим характером и предпочтениями, кочевавшимиГермиона быстро это установилаиз одной книги в другую. Означало ли это, что тот человек, который представал перед нею на страницах этих книг, и был Гилдерой Локхарт? Или же это только успешно созданный образ? А что же за ним, дальше, в самой глубине?
Лирический герой из книг Гилдероя Локхарта сам по себе был весьма неоднозначен. Все окружающие его герои считали его отважным, благородным, умелым и добрейшим магом, да и сам он считал себя таковым, из чего внимательный читатель (а Гермиона была внимательным читателем) мог сделать вывод, что герой Локхарта как минимум не чужд самолюбования, а если говорить совсем прямо и простоужасно самовлюбленный тип. Эгоцентричный. Непоколебимо уверенный в своей неотразимости... нет, ну, конечно, он был неотразим, но зачем же постоянно этим бравировать? Итак, чьи же это черты: Локхарта или его персонажа?
Больше всего Гермионе хотелось бы считать, что Гилдерой Локхарт нарочно сделал своего персонажа таким, то ли для того, чтобы продемонстрировать его несовершенство, то ли просто в качестве тонкой издевки над публикой. Однако проходные персонажи книг, окружающие главного героя, совершенно не замечали его самовлюбленности, искренне им восхищались и были полностью согласны с мнением книжного Локхарта о себе самом. А если были не согласны, то, как правило, оказывались коварными злодеями и умирали мучительной смертью спустя сотню страниц. Значит ли это, что голосом своего героя Локхарт выражал свою собственную позицию, или это такая игра с наиболее вдумчивыми читателями?
Какой он, Гилдерой Локхарт? Самовлюбленный и эгоистичный (хоть и героический) тип из книгили же ироничный и насмешливый автор этого персонажа? Или же вовсе кто-то третий, прячущийся за этими двумя масками? Как же Гермионе хотелось это узнать...
* * *
Первое сентября началось без неожиданностей: Гермиона вовремя оказалась на вокзале, попрощалась с родителями, прошла на платформу и села в Хогвартс-экспресс. Она нашла свободное купе и очень надеялась, что ей не придется его ни с кем делить, но увы, надежда ее не оправдалась: минут за десять до отправления к ней заглянула светловолосая девочка, кажется, первокурсница, и Гермиона, махнув рукой, решила, что это не худшее соседство. Девочка, по крайней мере, выглядела безобидной, а в руке держала довольно толстый журнал, а человек, который намерен читать в дороге, возможно, не станет доставать попутчика разговорами. По крайней мере, не все время.
Я надеялась, что смогу поехать вместе с подругой,объясняла девочка, пристраивая вещи,но у них в семье кто-то потерялся, им сейчас не до меня.
Как это «потерялся»?заинтересовалась Гермиона.
Не дошел до поезда,невозмутимо объяснила девочка.И его друг тоже не дошел. И их теперь все ищут.
Гермиона покачала головой. Ну надо же, потеряться на вокзале. А вроде, если едут в Хогвартс, должно быть как минимум одиннадцать лет, а не пять-шесть. Девочка покивала головой в ответ и задумчиво уставилась в потолок. Гермиона сочла затянувшуюся паузу завершением разговора и достала книжку, которую собиралась читать в дороге. Локхарта, конечно. Вообще-то, она уже все купленное прочитала, но теперь перечитывала, не ради сюжета, а в поисках нюансов и намеков, которые, возможно, упустила в первый раз. Вдруг найдется хоть что-нибудь, что поможет ей составить хоть сколько-нибудь однозначное суждение о нем?
О, ты читаешь Локхарта,констатировала очевидное ее попутчица.Мой папа считает, что на самом деле он вейла, притворяющаяся мужчиной. Мне не терпится увидеть его в Хогвартсе и узнать, так ли это. Говорят, рядом с вейлами дохнут мозгошмыги, а вода превращается в сыр.
Глава 3. Долгая дорога в Хогвартс
Смотри, куда идет мой поезд,
Смотри, куда идет мой поезд,
Поезд за горизонт.
Что-что она сказала? Гермиона оторвалась от книги и изумленно уставилась на соседку по купе. Она, конечно, уже встречала в книгах упоминания о вейлах: в «Истории Хогвартса» кое-что было, и в «Волшебных расах», и в примечаниях в учебнике Истории. Но Локхарт-то тут при чем? И что за бредовые свойства вейл? И кстати, вот о мозгошмыгах она раньше никогда не читала.
А кто такие мозгошмыги?спросила она, просто чтобы что-нибудь сказать.
Это такие маленькие существа, которые часто летают вокруг людей. Если сумеют залететь в ухо, то вызывают размягчение мозга.
Гермиона внимательно посмотрела на нее, пытаясь понять, серьезно она это говорит или шутит. Словно специально, дополняя эффект от высказывания, девочка достала из сумки весьма странного вида очки, нацепила их на себя и стала, наконец, читать свой журнал. Держа его вверх ногами. Это выглядело настолько странно, что уже почти безумно.
И как же выглядят эти мозгошмыги?
Никак. Они невидимые,с явным сожалением отозвалась она, подняла журнал повыше, и Гермионе вдруг показалось, что таким образом она старается спрятать улыбку. Или не показалось. Ах, вот так, да? Ничего, у Гермионы было чем на это ответить.
Послушай... как тебя зовут?
Луна Лавгуд.
Послушай, Луна. Я сомневаюсь, что мозгошмыги действительно существуют. Я читала много книг, но ни в одной не было упоминания о них. Я думаю, ты их просто выдумала!
Завершив реплику от лица «заучки, устанавливающей истину», Гермиона вдруг поняла, что с непривычки ей это довольно тяжело далось. Когда же она перестала постоянно носить маски, используя их от случая к случаю? Во время летних каникул она ими почти не пользовалась: зачем стараться и имитировать неумение нормально общаться, если проще соврать, что завела друзей в школе? А изменения в характере вполне объяснялись переходным возрастом и взрослением. А как было в Хогвартсе? В начале года она рисовалась постоянно и перед всеми, но получается, что ближе к экзаменам она вообще перестала заморачиваться поддержкой своего образа. При необходимости она разыгрывала отдельные концертные номераперед Паркинсон, перед мистером Хагридом, в учительской, но так, чтобы постоянно выступать от лица «заучки Грейнджер»... нет, этого уже не было. Эй, заучка, где ты потерялась? И как можно было это не заметить?
«Да и черт с ней, самой надоела,мстительно подумала Грейнджер.Раз острая необходимость в ней отпала, буду практиковать время от времени, вот как сейчас. А девочка-то очень непростая. И вовсе не сумасшедшая. Совсем нет».
Забавно, что из всех утверждений, которые кажутся тебе ложными, ты первым делом начала оспаривать то, которое оспорить труднее всего,сказала Луна, откладывая журнал.
Потому что это нечестно! Проверить теорию насчет сыра из воды довольно легко. Стоит только поставить воду около мистера Локхарта и понаблюдать за ней, и придется сделать один из двух выводов: либо он не вейла, либо рядом с вейлами ничего такого с водой не происходит. А доказать существование или несуществование невидимых существ практически нереально, ведь ты всегда можешь сказать, что я их просто не вижу. И это... это просто нечестно!
«И очень изобретательно. В этом ей не откажешь».
А у тебя, кстати, мозгошмыги сразу двух пород, ты знала?
«А то как же! Раздвоение личностинаше всё!»
Ах, у них еще и породы есть. Я... я... просто даже не знаю, о чем с тобой можно говорить, раз ты упираешься!
Гермиона картинно надулась и уткнулась в книгу. Ну должны же там быть хоть какие-нибудь зацепки! Некоторое время они провели в молчании. Потом Луна Лавгуд подалась вперед и тихо спросила:
Наверно, тяжело быть такой, как ты? Такой... рациональной. Всезнающей и уверенной в своей правоте.
Гермиона поразмыслила немного, взвешивая, можно ли говорить с Луной откровенно, и в конце концов решила: можно. Если она действительно собирается использовать в Хогвартсе такой вот образ, то ей можно рассказать о чем угодно. Даже если она разболтает, ей все равно никто не поверит.
Не тяжело. Но довольно утомительно,сказала она.Поэтому я постараюсь быть такой поменьше. Мне кажется, гораздо тяжелее быть такой, как ты. Странные фантазии, все вот это... сколько надо воображения, сколько энергии и эмоций...
Я никогда не жаловалась на недостаток воображения,пожала плечами девочка.Так почему бы его не использовать?
Тебе не кажется, что такая личность,Гермиона помедлила, подбирая слова,такая необычная, слишком выделяющаяся и странная, окажется очень уязвимой?
Что ты хочешь этим сказать?
Таких людей могут обижать, дразнить, просто так, ни за что, потому что они другие. И как правило, таким людям нечем на это ответить. Не то чтобы они недостаточно сильны, просто это не в их характере. В Хогвартсе такому человеку может быть трудно.
Но это ведь просто замечательно,улыбнулась Луна.Сразу становится понятно, кто хороший человек, а кто не очень. Если кто-то обижает человека только за то, что тот другой, или смеется над ним из-за этого, стоит ли иметь с ним дело? Я бы не стала.
Значит, это просто проверка? Кто достоин доверия, а кто нет?Луна кивнула с довольным видом.И заодно способ не подпустить к себе никого, кто доверия достоин?
Луна перестала улыбаться, глаза ее стали непроницаемыми, будто кто-то изнутри задернул занавески, не пропускающие свет. Она надела свои дурацкие очки.
Общаться с людьми без предварительной проверки вообще не стоит. Иногда думаешь, у него просто мозгошмыги расшалились, а потом окажется, что там пухлый заглот.
Гермиона поняла, что влезла туда, куда Луна ее пускать не собиралась.
Извини,сказала она. И, подумав, добавила:Но я все равно считаю, что мозгошмыгов не бывает. И заглотов, наверно, тоже.
Ничего. Ты можешь считать так, как тебе удобно,снова улыбнулась Луна.Говорят, вампиры все считают в миллилитрах. Странно, да? Кстати, ты до сих пор не спросила, на какой факультет я хочу.
Не вижу смысла,пожала плечами Гермиона.На распределении увидим, на какой факультет ты попадешь, а после этого будет уже не так уж важно, куда ты хотела.
Логично,кивнула Луна, и девочки уткнулись каждая в свою литературу.
* * *
Грейнджер, вот ты где сидишь!громогласно обрадовался некто, открывая дверь их с Луной купе. «Некто» при ближайшем рассмотрении оказался Маркусом Флинтом. За лето голос у него стал ниже (потому Гермиона и не узнала его сразу), а сам он еще больше вытянулся (хотя, казалось бы, куда уж больше) и раздался в плечах.
Привет. А ты что, меня искал?удивилась Гермиона.
Да нет,отмахнулся он.Я вообще по вагонам иду, смотрю, кто где, ребят из команды, опять же... ну и вот тебя нашел, тоже ничего так. Пойдем, проветримся, что ли? Хоть ноги разомнешь. Небось, с самого отъезда так сидишь.
Он подмигнул Луне, и исчез за дверью, а Гермиона вздохнула (не очень тяжело вздохнула, надо признать) и пошла за ним. Она вообще не понимала Флинта. Первое время было понятно, почему он с ней возился: она оказала ему услугу, он отдаривался. Но потом? Что потом-то случилось? Она ведь сама ему задолжала, а он не только ничего с нее не стребовал, но продолжал вести себя так, будто она... ну, не друг, конечно. Но то ли приятельница, то ли подопечная, то ли, скажем, сестра лучшего друга. Что-то такое нуждающееся в присмотре и опеке. Но почему? Почему он даже после летних каникул не забыл про нее, а снова, как весной, пришел и куда-то тянет? И вроде как это его придурь, а на деле она и сама не против. Ноги, по крайней мере, были Флинту искренне благодарны.
Ты был прав, действительно, пора было размяться,Гермиона с удовольствием потянулась, даже на цыпочки привстала, и чуть не замерла под изучающим взглядом Маркуса, но усилием воли заставила себя нормально завершить движение, а не прервать на середине.
Опа, Грейнджер, да у тебя мышцы появились,заржал он.Целая одна штука, может даже полторы. Берешь пример с меня? Хвалю! Хочешь попробоваться к нам загонщицей, нет?
Нет уж, спасибо, мне жизнь дорога,отмахнулась Гермиона, стараясь не краснеть. Вот в прошлом году ее бы такой взгляд точно не смутил. И вообще никакой, наверно. А сейчас... Что, вообще, с ней творится? Впрочем, известно что.
Ну и ладно. Я, собственно, чего тебя позвал. Хотел интересную новость рассказать. Ты оценишь. Я взял Малфоя в команду Ловцом. За новые метлы для всей сборной.
Гермиона озадаченно тряхнула головой. В прошлом году у них с Малфоем отношения не очень-то ладились, и кончился вялотекущий конфликт падением Гермионы с метлы. Она до сих пор не понимала, что сподвигло трусоватого Малфоя выступить подобным образом, но что случилось, то случилось. Какое-то время она жаждала мести, потом просто наплевала. Потом они с Малфоем не то чтобы помирились, но перестали открыто собачиться. Однако, Гермиона не сомневалась, Флинт уж точно помнил, благодаря кому Гермиона провела несколько дней в Больничном Крыле. Поэтому она совершенно не понимала истинный смысл его сообщения.