Иными словами, вы меня не хотите?
Нет, я
Не хотите настолько, что лучше погибнете, чем отдадитесь мне?
Тьма! Да вы совсем не так поняли! Я не знаю, хочу ли вас. Может, и хочу, но только похотливый безумец стал бы думать об этом, когда вокруг гибнут люди! И если вы намерены уйти прямо сегодня, то я
Чтовы?
Не поеду с вами. И дело совершенно не в вас. Граф Шейландпервый лорд, кто был со мной действительно добр. Честно помог мне, без подвоха. А Ориджиныредкая дрянь, подлецы и убийцы, мнящие себя какими-то сверхлюдьми. Я не брошу графа именно сейчас, когда он схватился с ними. Потом, если выживу, сделаю с вами все, чего нельзя или что можно как вы там сказали?
Хаш Эйлиш рассмеялась и быстро, мельком поцеловала его в губы.
Благодарю, сир Джоакин. Вы дали то, чего я хотела.
Один поцелуй? Всего-то?..
Хохоча, она погладила его по щеке. Без страсти, снисходительно, слегка обидно.
В гадательных картах есть такая фигурадурачок. У него пустая голова, зато доброе открытое сердце. Он принимает решения сердцем, поскольку больше нечем. В простых ситуациях, где имеется логичный ответ, дурачок всегда ошибается. Зато в сложных, где мудрецы дают маху, дурачок попадает в цель.
Джоакин выпучил глаза:
Это ядурачок? И вы хотели, чтобы я решил победит Шейланд или Ориджин? Тьма, я что для вас, карта из колоды?!
Не зазнавайтесь, подмигнула Хаш Эйлиш.
Она попятилась с явным намерением исчезнуть, но наткнулась на Айви, возникшего за ее спиной.
Миледи, милорды зовут вас. Джо, тебя тоже.
* * *
Войдя в кабинет графа, Джоакин сразу заметил перемены. Кинжал исчез из груди Ионы, как и стрела из ноги. Она была бледна, словно снег, и дышала так слабо, что не приметить глазом. Но Джо повидал достаточно трупов, чтобы понять: онане труп. По крайней мере, пока.
Другая перемена случилась в самом графе. Он восседал в кресле, вальяжно откинувшись на спинку. Вместо прежнего одеяния теперь на нем был траурный черный костюм. Над теменью платья маячило призрачное белое лицо графа. Он усмехался.
Господа, мне пришлось переодеться. Моя леди-супруга, видите ли, при смерти. Следует выглядеть подобающе.
Закатники склонились над Ионой. Хаш Эйлиш потрогала жилу на шее, затем откинула простыню и осмотрела грудь. На месте ножа остался вздутый алый рубец. Кровотечения не было и в помине.
Ваше искусство, граф, вызывает восторг!
Пустое, Шейланд небрежно развел руками. Как верный муж, я просто обязан был сделать все для спасения супруги. Но, к сожалению, моя душенька потеряла ужасно много крови. Жизнь бедняжки сейчас в руках богов.
Пускай же они будут милостивы!
Лорд Мартин, стоящий за плечом брата, уточнил с ухмылкой:
К нам.
Господа, вы удовлетворены? осведомился граф.
Сделанное вами выходит далеко за грань возможностей медицины, уважительно кивнул Лахт Мис. Но мы надеемся, что вы исполните и вторую нашу просьбу.
Вместо ответа граф выдержал паузу и повернулся к Джоакину, иронично поднял бровь:
Ну, сир Джоакин с Печального Холма, вы собираетесь бежать?
Он пожал плечами:
Бежать не намерен. Могу уйти, если не договоримся.
Желаете геройски погибнуть в борьбе со злом? Или уповаете на победу?
Не вижу причин умирать, милорд.
Откуда такая уверенность?
От Предметов, милорд. Герцог Ориджинвсего лишь человек, и отнюдь не самый сильный. На вашей стороне нечто гораздо большее.
Хе-хе. Вот тут вы правы, сударь. Даже не представляете, насколько.
Граф обратил взгляд к своему рыцарю:
Айви?..
Джоакин имел возможность сбежать, но не воспользовался. Я ему верю, милорд.
Мартин?
Младший Шейланд повел носом, будто пес.
Чутье говорит: Джохороший парень, от него будет польза.
Граф кивнул:
Сир Джоакин, мы не против принять вас на службу. Назовите вашу цену. Надеюсь, вы уже сложили ее?
Вполне, милорд. Джоакин поиграл желваками, набираясь наглости. Я хочу Перст Вилгельма.
Я обдумаю это. Перстами сражаются те, кто проявил определенные качества. Вы показали только некоторые из них.
Джоакин покраснелне от сказанного, но от собственной дерзости. В горле пересохло, он сглотнул комок, закашлялся, но все же произнес:
Милорд, позвольте уточнить. Я хочу Перст Вильгельма в свою собственность. После войны, когда мы разобьем Ориджина, я оставлю Перст себе.
Граф поднял бровии рассмеялся:
Ай, хорош! Вы возмужали, сир Джоакин. Выросли прямо на глазах!
Смех внезапно угас. Граф выдержал долгую паузу, холодно глядя на Джо. Затем кивнул:
Я согласен. После победы Перстваш.
Джо так растерялся, что не нашел слов.
Я рад служить слава
Граф усмехнулся его потугам и поднял ладонь:
Давайте не строить из себя то, чем мы не являемся. Сделки скрепляют рукопожатием, а не пафосными речами.
Джо приблизился и сжал холодную белую ладонь графа.
Мы договорились, очень медленно произнес Шейланд.
Да, милорд.
Тогда граф отпустил его руку и наконец дал ответ закатникам.
Сударь и сударыня, простите, что отвлекся. Вы желали кое-с-кем поговорить, верно?
Это не просто желание, а мечта, милорд. После такой беседы мы вернемся в Сайленс, полные вдохновения. Наш господин, генерал Орис, будет счастлив, что его послы удостоились подобной чести.
Так извольте же.
Граф открыл ящик стола и извлек широкий молочно-белый браслет. Надел его и что-то шепнулслов не разобрать, но губы шевельнулись. Браслет озарился сиянием. Послы Закатного Берега подались к графу с выражением трепетной надежды на лицах.
Вмиг у Джоакина мелькнула мысль: сейчас граф испепелит их! Закатники посмели давить на него, он отомстит. Секундаи ничего не будет, кроме черных костей. Но потом Джо заметил: это не Перст Вильгельма, и даже не очень похож. Иной цвет, иной размер, одно только сходствотак же одевается на руку.
И граф, конечно, не произвел выстрела, а просто сказал:
Вызываю.
Ничего не произошло. Он повторил: «Вызываю». Выждал целую минутуи повторил снова. Результата не было. Гнев проступил на лице графа, но вдруг браслет засветился ярче и издал звуки человеческой речи:
На связи.
Голоссухой, жесткий, неприятныйшел прямо изнутри Предмета. Хаш Эйлиш и Лахт Мис затаили дыхание, услышав его. Но кем бы ни был тот человек из браслета, граф говорил с ним, как со своим слугой:
Почему не отвечал так долго?
Возникли трудности.
Последний у тебя?
Да. Но были трудности. На месте оказались люди щенка.
Граф брезгливо поджал губы:
Ты с ними покончил?
Разумеется, голос выразил тень чувства: наслаждения. У нас тоже потери. Хрупкие, хрупкие люди.
Любой полководец узнал бы: велики ли потери? Граф отчего-то не спросил.
У меня тоже трудности. Мчись сюда кратчайшим путем. Ты нужен в течение недели!
Пауза.
Этого не будет.
Шейланд округлил глаза:
Что ты сказал?!
Я сказал: этого не будет. Я сказал: там были люди щенка. Щенок поймет, что к чему, перекроет все прямые пути. Мы пойдем вокруг.
Перекроет? Тебе плевать на блокаду! Пробивайся!
Это будет Пауза. Там что-то происходило: слышался звон подков, доносились крики. неразумно. Пойдем вокруг. Я решил.
Лицо графа окаменело от злости, глаза аж потемнели.
Ты решил?! Это я решаю!
Не всегда.
Из Предмета раздался резкий звук: сухой щелчок, сопровождаемый свистом. Очень похоже на кнут. И следомистошный, надрывный вопль. Даже ослабленный расстоянием, он заставил вздрогнуть всех, кто был в кабинете. Крик длился несколько вдохов, пока не повторился звук кнута. Тогда стало тихо.
Я решил, весьма спокойно повторил голос из Предмета.
Ну Шейланд пожевал губы, и когда ты приедешь?
Когда все будет сделано. Ждите, сообщу. Конец связи.
Нет, стой. Тут рядом два человека, они хотят с тобой поговорить.
Плевать на них.
Два ценных для меня человека хотят поговорить с тобой!
Пусть говорят.
Несколько вдохов закатники переглядывались, не решаясь раскрыть рты. Наконец, осмелился Лахт Мис: