Он снова сказал: "Мой Господин.
Стоявший у стойки трактирщик поднял голову-старый эльф с утолщенными щеками и редеющими серебристыми волосами. Никто, кроме этих четверых-трактирщика, Рыцаря, драконида и Фелана, - не занимал большой общий зал. Лорд Тагол поселился здесь и сделал его своим командным пунктом в этом регионе. Если бы это был другой рыцарь, Фелан мог бы задаться вопросом, скучает ли человек по удобствам столицы, сверкающим башням, хорошей еде и покоям. Однако этот рыцарь из Монастырской Кости имел вид человека, привыкшего к отсутствию комфорта и строгой дисциплине. Здесь, в Уэйкроссе, он выглядел как человек в своей стихии, сосредоточенно изучающий карты и сообщения, требуя отчета от солдат. Он был здесь все лето, всю предыдущую зиму и до конца осени. Все это время хозяин таверны не получал платы за еду и вино, которые Лорд Тагол требовал для своих рыцарей и драконидов, и ни один эльф на многие мили вокруг не приходил обедать за его столиками или пить в его баре. У бедного трактирщика был измученный вид человека, который видит впереди только разорение.
Фелан ждал, и конечно же Сир Эамутт Тагол поставил еще одну галочку на карте, его лицо было белым в мерцающем свете костра и тени. Его губы сжались в тонкую жесткую линию. Рядом с его рукой хрустальная чернильница выглядела как маленький графинчик с кровью. Теперь он отложил гусиное перо и отодвинул чернильницу в сторону мизинцем. Когда он наконец поднял глаза и встретился взглядом с Феланом, колени эльфа задрожали. Его кровь превратилась в лед, омывая его так, что он думал, что ужасный холод остановит его сердце.
Не напомнишь мне. Разве я тебя знаю?- спросил Рыцарь.
Фелан мысленно услышал звук, похожий на шаги, так отчетливо, что едва не обернулся, чтобы посмотреть, кто подошел сзади. Он снова сглотнул, на этот раз сильнее.
Я Фелан из северных Долин, милорд. Я ... я не...мы никогда не встречались. Я принес письмо-бумагу.
Теперь пот струился по его телу, пропитывая рубашку. Мысленно он снова услышал приближающиеся шаги. Он очень осторожно оглянулся через плечо. Нет, Драконид стоял на своем посту, зловонно притаившись в тени у двери.
Фелан поднял газету и в тусклом свете увидел на ней пятна пота. Ни одна из букв не была размазана. Он позаботился о том, чтобы сохранить его в таком состоянии, чтобы его можно было прочесть. Когда Тагол взял бумагу, его пальцы коснулись пальцев Фелана.
М-мой господин - выдохнул эльф.
Лорд Тагол читал. Линий было мало, послание было ясным. Предъявитель должен был получить компенсацию в соответствии с мерой своей ценности.
Чем же мне измерить твою ценность? - спросил Рыцарь.
Фелан пожалел, что пришел. Ему хотелось убежать, рискнуть, запереть комнату на засов, проскочить мимо драконида и выскочить за дверь. Он стоял неподвижно. У меня есть ценная информация, милорд.
Тагол поднял голову. Фелан подумал, как и другие до него, что лицо этого человека было таким бледным, что походило на шрам от ожога. Глаза рыцаря казались плоскими, мертвыми и пустыми. Фелану пришлось сжать колени, чтобы удержаться на месте. Шаги в его голове прекратились, как будто ищущий приблизился к тому, что он искал.
И эта информация...?
- Разбойники... те, кого они называют Ночными Людьми. Я ... я знаю о них.
Рыцарь молча смотрел на него.
Я ... я вошел в их доверие, милорд. Я знаю, как они работают. Я знаю... - Он замолчал и сглотнул, пытаясь унять пересохшее горло. Я знаю, что они выходят из леса и делают свою грязную работу, и я знаю, что они снова исчезают в нем, невидимые. Они не невидимы, милорд, и они не такая уж большая армия. Лидеров, по сути, всего четверо.
Лорд Тагол поднял бледную бровь, теперь уже заинтересованно. - Четверо?
Только это, милорд. Эти четверо-самое сердце беды в лесу. Они строят козни, строят планы, и именно они призывают других мужчин и женщин сражаться, а затем снова отсылают их прочь, когда работа закончена.- Он нервно огляделся по сторонам. Я знаю, где они находятся сегодня вечером, милорд, и знаю, что они пробудут там день или два. Осмелев, он придвинулся ближе к столу и ткнул пальцем в то место, что находилось чуть севернее Яркого Потока. Здесь есть поляна, окруженная высокими соснами. Вам и в голову не придет искать его с какой бы то ни было стороны он выглядит как еще один лес без поляны, чтобы увидеть, если вы не наткнетесь на нее, это их укрытие на данный момент. Они скоро снова двинутся, либо соберут силы для удара, либо просто двинутся. А пока они там, строят планы. Прячутся. Только четверо.
Только четверо. Отрубите змее голову,и извилистое, скользкое существо, охотящееся в этом некогда тихом уголке плененного королевства Берил, умрет. Лорд Тагол улыбнулся. Фелан услышал шипение и вздохи огня в очаге. Он взглянул на трактирщика, который не смотрел ему в глаза.
Ты знаешь это, - сказал Тагол, - потому что заслужил их доверие? Как же так?
Я ... я работал с ними. Некоторое время. Некоторое время.- Теперь он говорил торопливо. - Пока я не увидел, как они ошибаются. А теперь я здесь.
Лорд Тагол постучал пальцем по пергаменту. С этим.
Я получил его от одного из ваших рыцарей, милорд. Когда я рассказал ему все, что знал, он сразу же направил меня к вам.
Очень мудро с вашей стороны, - протянул Лорд Тагол. Вы не будете возражать, если я расспрошу вас поподробнее?
Фелан открыл рот, чтобы заговорить. Ледяной страх, который сковал его, когда он вошел в присутствие Рыцаря Черепа, теперь сжимал его разум ужасными скрежещущими когтями. Они широко распространяли каждую мысль, как будто каждая была книгой. Они погрузились глубоко, ледяные когти, разрывая его разум. Фелан не мог ничего сделать, кроме как закричать.
Драконид повернулся, почти не проявляя интереса. В баре трактирщик вздрогнул и налил себе выпить. Бутылка с грохотом ударилась о стекло. Никто этого не заметил, и крик Фелана все продолжался и продолжался, далеко за пределами того места, где его голос превратился в лохмотья и кровь душила его.
Мгновение спустя он упал на колени, лицом к ногам Рыцаря Черепа, безмолвно моля о пощаде.
Как ледник, лед в его сознании отступил, и эльф Фелан лежал в судорогах на полу таверны, кровь текла из уголков его рта, из глаз, из ушей. Его послание было доставлено и принято. Лорд Тагол посмотрел на трактирщика и подавил зевок.
На самом деле я не так уж тщательно его расспрашивал. Все было так, как кажется, а он-перебежчик. Но ... - он пожал плечами. Ну, кажется, он был немного слабоумен.
Он дернул подбородком, и эльф вышел из-за стойки бара. Он тащил труп по полу, молча проклиная кровь, тянувшуюся за ним, и ворча, что теперь ему придется идти к колодцу и наполнять ведро, чтобы вымыть пол.
Драконид отступил от двери со смехом, похожим на рычание. Дверь захлопнулась, и эльф потащил тело Фелана через весь пыльный двор к роднику, где висели сыры и остывали кувшины с молоком. Он оставил его там и пошел искать лопату. Весь остаток дня он копался в земле позади родникового дома, достаточно далеко от самого источника, чтобы вода не подорвала зловещую могилу. Никто не беспокоил его и не звал обратно в таверну. У лорда Тагола были свои дела, и ему было наплевать на заботы трактирщиков или перебежчиков. Трактирщик спокойно хоронил мертвых, а когда закончил, то засыпал сырую землю грудами камней. Волки не часто бегали в этой части леса, но эльф не стал бы рисковать потревожить могилу.
Он что-то пробормотал в конце своей работы, стоя над насыпью из земли и камня. Возможно, это был стон от тяжелой работы. Возможно, это была молитва. Он так устал, что даже сам этого не знал.
По ночам, когда трактирщик ложился в свою узкую постель в самой маленькой комнате над кухней, он прислушивался к стуку подкованных железом копыт, грохочущих по двору, и долго лежал без сна, слушая хриплые голоса полудюжины или больше рыцарей, пирующих из его кладовой и пьющих его бар досуха. Он снова услышал, как они уходят, а затем наступила тишина, когда Лорд-рыцарь удалился, оставив одного драконида на страже у двери.
Эти мерзкие твари, подумал трактирщик, похоже, никогда не нуждались во сне.
Так же как и Рыцарь Черепа. Даже во сне Лорд Тагол не спал. Лежа на кровати в самой прекрасной комнате Уэйкросса, он снова и снова вспоминал о своей встрече с эльфом Феланом. В сознании перебежчика не было ничего такого, что говорило бы о том, что все, что он сообщал Таголу, было неправдой. Ничего. Ни малейший намек на преувеличение, ни малейший намек на истину не омрачали эту историю. Вот в чем была проблема. Представление эльфа о правдивом рассказе было, ну, слишком правдивым.