Угу. Галка потанцевала вверх по ступенькам. Нас не догонят! Не остановят! Дергая плечами в такт песни, вызвала лифт.
На лестничной площадке она повертелась. Указательный палец, скрещенный со средним, нажал на кнопку звонка возле железной двери, обшитой деревом, с двойкой и восьмеркой. В квартире зачирикал электронный звонок.
Кто? спросил женский голос из-за двери.
Вам телеграмма.
Проходите.
Раздалось механическое жужжание, дверь в неприступную крепость легко открылась.
Перед Галкой предстала долговязая дамочка с плоской грудью под шелковым халатом. Толстые стекла очков не дали выпрыгнуть глазам на лоб от подозрительности к визитерше.
Галку поразил столбняк. Она стояла с открытым ртом и удивленно таращилась на далеко не ангельский лик плоской дамочки.
Вам кого? потеряв терпение, враждебно нахмурилась та.
Галка мгновенно убрала взгляд.
Это 28-я квартира? полезла в сумку.
Да.
Вам телеграмма. Где же она?
Валь, прими, пожалуйста, донесся из недр квартиры слабый просящий голос Аллы.
Дутки! взвизгнула дамочка. Принимай сама, заодно и встанешь. Да вы проходите, любезно пригласила она Галку в квартиру и вышла, хлопнув дверью.
Гостья остановилась посреди просторного коридора, извиваясь змеей, принялась разглядывать фрагменты комнат, видные через открытые двери: светлые панели, подвесные потолки, бра из бронзы, мебель, сделанную под старину, и кругом, где только можно, фарфоровые и гипсовые фигурки собак
Извините, не могли бы вы пройти в спальню? Я немного больна, снова раздался голос умирающей.
Ну, если не заразно, сказала Галка, зажав нос пальцами, и пошла на звук.
Абсолютно, тихо сказала Алла.
В комнате с зашторенным окном горел свет. Больная лежала на белой итальянской кровати: пластмасса под резное дерево. Лежала лицом вниз, из-под пододеяльника высовывались копна спутанных волос и обнаженная рука.
Давайте распишусь, соединились пальцы в щепоть.
Расписка мне твоя до лампы. Я из бюро сожительства и буду тут с тобой жить, мерзко прогундосила Галка, увлеченно рассматривая армию флаконов на туалетном столике.
Что?! перекосилось вскинутое лицо больной.
Двести! Принимай пополнение! козырнула Галка.
О-о-ой, это ты Сонное чело опять воткнулось в подушку.
Так точно!
Сейчас встану. Ты пока осваивайся
Начинаем экскурсионный тур. Обратите внимание на главную достопримечательность, с улыбкой до ушей проворковала Галка, выключила свет и, сломя голову, помчалась в кухню. Там открыла холодильник, отправила в рот ложку черной икры, принялась изучать содержимое полок. Вот это джаз!!! Безмерно восторженное восклицание подвело итог ревизии. А где же тут у нас спрятана драгоценная шкатулочка? Где же Клондайк с цацками и баксами? Она осмотрелась, заглянула за картину с натюрмортом. А, успеется, махнула рукой, снова набила рот икрой и запрыгала по кухне в диком танце.
В гостиной тоже чего только не было! Картиныкопии шедевров великих живописцев, книгизолоченые раритеты, много хрусталя, стереосистема «Филипс», на экране телевизора последнего поколения шел бразильский сериал: Сан-Марино, Гонсала, Орнальдо и Тьяго чинно питались, восседая за длинным столом.
Живут же в Бразилии! Но мы не хуже, хохотнула Галка и убавила звук. На ее запястье болталась гирлянда из браслетов, в прическе блестела пара антисолнечных очков. Взгляд был презрительным, видвысокомерным.
Тут же, словно это происходит в Америке, появилась служанка в передничкеАлла прикатила столик с завтраком.
Так, кофе, сок, икра, сыр Думаю, хватит? как бы извиняясь за скромность ассортимента, спросила хозяйка дома.
Мерси, небрежно кивнула Наташка.
Девчонки уселись в кресла. Наташка сразу перестала играть роль светской дамы, ударилась в еду, болтовню и пичканье визави бутербродами своего ловкого изготовления.
Так, это тебе, это опять тебе А эта, она приставила к глазам стаканы, что в перископы ренгентила, она кто?
Валя?
Угу.
Соседка. Предки приставили за мной шпионить. Натрепалась, будто у нее телефон сломался. Алла отвечала, растягивая слова, будто ворочать языком для нее нелегкий труд.
А собакихобби?
Да. Мои любят собак, но живые линяют и все такое
Понятно. Ой, слушай, прости идиотку! Я ж о главном пропустила. Болезнь-то у тебя какая? Может, за лекарствами сгонять?
Какие лекарства? Я болею жизнью
Да ну?
Да. Универтоска, студияскука, любовьсекс и СПИД. Что ж здорового?
Действительно Галка призадумалась, закусила губу. Так, Ал, все понятно. Случай тяжелый, но вместе справимся. Все! Приступаем к курсу! выкрикнула она и, оскалив зубы, подхромала к «больной» этакой квазимодой.
К какому курсу? Алла даже сжалась от страха.
К куршу лэчэния, прошепелявила Ягой Галка и запустила растопыренные пятерни в волосы полуобморочной подруги.
12
«Феррари» мчался по довольно рельефному Сан-Франциско. Барабанов, зараженный глубокой подозрительностью, мазнул озабоченным взором по крышам фешенебельных зданий, громоздящихся на противоположной стороне солнечной улицы. Мысленно он обругал себя второй раз: «Всё-таки расслабляться нельзя ни на секунду. Черт, опять шестнадцать!»
Роберт вел алый болид легко, крутя рулевое колесо одной рукой. Однако вдруг лихой водитель перестал напевать что-то веселенькое под нос, пристально посмотрел в зеркало заднего вида, бросил взгляд направо-налево и грубо чертыхнулся непечатным словом.
А бабёшка-то крутая! Он усмехнулся с превосходством чемпиона по ралли. Успела взять на прокат «Эйфор». Это «лошадка» мощная, но во Фриско выигрывает «Феррари»!
Почему это? без энтузиазма полюбопытствовал Александр.
Я с места наберу сотню за четыре секунды, а онатолько за восемь, объяснил гонщик-чистильщик.
Только бы хотелось еще приехать на место живым, напомнил Александр о немаловажном обстоятельстве.
Попробуем совместить риск с благоразумием, успокоительно улыбнулся Роберт пассажиру и резко газанул.
«Феррари» ракетно рванул вперед по Фостер-авеню, вертко обходя тихоходов то справа, то слева. На пересечении с Пауэл-стрит с трамвайной линией родстер лихо тормознул перед светофором. Черный «Форд Эйфор» тоже остановился, ничуть не отстав. Между машинами Роберта и Ингрид затесалась только одна малолитражка «Фольксваген».
Громоздкий желто-зеленый трамвай тронулся с остановки. Роберт неожиданно вдавил в пол педаль газа. «Феррари» проскочил пути впритирку с носом грохотливого вагона, повернул на Пауэл-стрит и полетел вниз по встречной полосе. Маневр был таким диким и суперопасным, что изумленные водители спешили уступить дорогу сумасшедшему. В любой момент пушинка-кабриолет мог залететь под мост к какому-нибудь внедорожнику или трейлеру. Александр от страха крепко вцепился в край лобового стекла пятерней с побелевшими костяшками пальцев.
Не привыкшая проигрывать агентесса Ингрид Йоханссон взъярилась от наглости проворного гринго и бросила свой более габаритный «Эйфор» в обход впередистоящего «Фольксвагена». Левое окончание бампера седана со скрежетом разворотило заднее крыло «жука». Лысый толстый шофер выскочил с ругательной руладой из круглого автомобильчика, но Ингрид была уже далеко. Она не стала дожидаться, пока медленный трамвай проедет перекресток, а помчалась тоже по Пауэл-стрит прямо по второй трамвайной линии. Это находчивое решение принесло ей удачуЙоханссон заметила, как красный «Феррари» свернул на зеленую улочку Грант-авеню между белокаменными виллами, окруженными кованными чугунными оградами. Шведка доехала до этого проезда и просверлила его взглядом сквозь плотный автопоток, несшийся вверх по Пауэл-стрит. Алый родстер исчез. Искать его в коротких кривых переулках фешенебельного района Марин не было никакого смысла, да и чтобы преодолеть автомобильную реку, надо было ждать красного сигнала светофора, а это еще минута-другая драгоценного времени