Арнольд много выше сестры. Статный. Можно даже сказать красивый. Из того, что я видела вчера ночьюочень даже не дурно сложен. Волосы его светлее, чем у сестры. Рыжеватого оттенка. И все же, дети похожи. Некая мягкость черт. Глубина серых глаз. Мелкие движения, мимика. Все то, чего я не видела в своем супруге. То, что, должно быть, они взяли от своей покойной матери.
Так-так, я выхожу из своего укрытия. Утренний свет, льющийся из окон гостиной, освещает лишь мое тело, и я специально стою на лестнице так, чтобы лицо мое было максимально в тени.
И что мы тут делаем? притворно мягко говорю я.
Амелия радостно машет мне рукой.
Маменька! Как чудесно, что вы уже проснулись! Прикажем Мэри подать в большую столовую праздничный завтрак в честь приезда Арнольда?
Нет. Я сегодня буду завтракать в своей комнате, отрезаю я, и, развернувшись, удаляюсь вверх по лестнице.
Не хочу и не буду иметь ничего общего с этими детьми. Надеюсь, они скоро это поймут.
Ооупс
Следующие несколько дней мы все живем "счастливо". Арнольд тихо недолюбливает меня, но дела (читай попойки и девушки) держат его далеко от Хилсноу. Я не вмешиваюсь. В конце концов, я ему не мать. И даже не собираюсь играть роль таковой.
Амелия, как и всегда, читает. Иногда к ней приходит этот учитель-Юджин Соммерс. Но я никогда не вижу его. И это удивительно. Как человек, даже не попадаясь на глаза, может оставлять за собой столько следов присутствия?
Заметки на полях книг. Открытая крышка пианино в музыкальной комнате. Полевые цветы в вазах. Запах сена, имбиря и еще чего-то знакомого, но забытого.
Все это раздражает меня, и единственное, чего я ждуэто первое число месяца. День выдачи жалованья слугам. Тогда, под роспись, я выдам господину учителю все, что он заработал на моей падчерице, и заявлю, что более мы не нуждаемся в его услугах.
И вотдолгожданный день.
Я люблю выдавать слугам жалованье. Не от того, что мне нравится делать людям приятное или же тратить деньги. Но есть что-то завораживающее в том, как все, будто просящие, выстраиваются к тебе в очередь. Как ты, собственноручно, выделяешь им их жалкие гроши, и как все благодарят тебя "Спасибо, госпожа". Да, именно госпожа. В эти моменты для слуг я и богиня, и самое ненавистное существо в мире. И я обожаю это ощущение силы и власти.
Обычно за все свои траты рассчитываюсь чеками. Выписываю их направо и налево. Люблю как на бумаге выглядит словосочетание "графиня Соцкая". Но для оплаты жалований нужны реальные деньги. Поэтому рано по утру я беру карету, и мы едем в ближайший городок. Там, из специально отведенной ячейки, мне должны выдать определенную сумму, заложенную мужем на домашние расходы.
И каково же мое удивление, когда вышеупомянутая ячейка оказывается пуста!
Простите, госпожа, с сухой улыбкой говорит мне банковский клерк, На счету вашего мужа у нас совсем нет денег.
Как нет денег? сама не веря во все это, переспрашиваю я.
Депозит пуст.
Я сижу будто водой облитая. Такого просто не может быть!
И я рад сообщить вам, продолжает дальше клерк, Что на данный момент ваша задолженность по чекам составляет .
И он озвучивает мне весьма круглую сумму, которую я даже не помню, чтобы тратила.
Сколько времени мне на погашение? собираюсь я с мыслями.
Клерк дает мне, как очень уважаемой светской даме, исключительно долгий срокцелый месяц.
Я выхожу из банка уже начиная соображать, что к чему, но мне приходится проведать еще несколько мест, где, по словам моего мужа, у нас должны были быть деньги, чтобы убедиться: вместо накоплений Соцкий оставил мне лишь долги.
Уже не девочка, я понимаю насколько сильно меня развели, и что писать мужу с просьбой "разъяснить происходящее" или же "скорее приехать" бесполезно. Адрес отеля на юге, который оставил мне благоверный, наверняка вымышленный. Фальшивка, как и сам граф
Едем домой, Льюк, говорю я извозчику, но тот смотрит на меня как-то странно.
Я вижу, госпожа, денег с вашим приездом в доме не прибавилось?
Прости, что ты сказал?
Граф обещал, что вы заплатите нам жалованье за этот месяц, и за три предыдущих, объясняет Льюк, Но я не вижу у вас в руках мешка денег. Видать, граф снова нас обманул.
Тут сказать мне нечего. Обманули и меня.
Бывайте, госпожа, говорит мне Льюк, садясь на облучки кареты.
Только тут я очухиваюсь от своего забвенья.
Льюк, куда ты? Нам нужно в Хилсноу!
Нет денег, нет Хилсноу, пожимает плечами Льюк.
Наглец!
Ты можешь ехать куда хочешь, разъяренно говорю я работнику, Но лошадей приказываю оставить!
На это мне лишь смеются в лицо.
Граф давно отписал мне этих лошадок, да и карету за мою работу! Платить-то ему нечем! Так чтопрощайте, госпожа графиня!
И Льюк уезжает, оставив меня одну на пыльной городской площади.
Попутчик
От городка до Хилсноу несколько километров пути. На мне вовсе не походные башмаки, и платье с небольшим, но шлейфом. Демоны, это будет не легкая прогулка. И все же делать мне нечего. Почти каждый второй житель города уставил на меня свой любопытствующий взгляд. Похоже здесь многие знали о том, что я осознала лишь сегодня утром. Мой муж, чертов граф Соцкий, банкрот! Хорошо еще, если домашняя челядь не растерзает меня, когда я приду без жалованья!
А домой лучше поспешить. На дворе уже осень. Темнеет в эти времена рано, и даже мне не нравится мысль остаться ночью в лесу, окружающем Хилсноу.
Так я покидаю городок, выхожу на дорогу, ведущую к Хилсноу, и, оглядевшись по сторонам, чтобы никто не видел, отрываю у платья подол, а у туфель высоченные каблуки. Так-то лучше.
Дальше я настолько погружена в свои мысли, что даже не замечаю, что за мной кто-то идет.
Госпожа Соцкая! слышу я за своей спиной, Графиня!
Нехотя, я оборачиваюсь. Ну конечно это он! Учитель всеговсего, Юджин Соммерс!
А, человек-оркестр, говорю я, Если вы решили спросить у меня жалованья, то напрасно. Узнайте у кого угодно-денег мне муж не оставил.
Учитель издает короткий, глухой смешок. Будто бы я сказала что-то смешное.
По правде говоря, госпожа графиня, мне перестали платить одному из первых. Примерно полгода назад.
И вы до сих пор наведываетесь к моей падчерице? спрашиваю я, и меня пронзают неприятные подозрения. Не хватало мне еще этих проблем!
О луна! Что вы! краем глаза вижу как учитель краснеет, То есть да, я обучаю Амелию. Но только наукам. Поверьте мне! Я считаю, учитель это призвание, не профессия для денег. Я так же преподаю в местной крестьянской школе, если хотите знать.
Как же с такими идеалами вы умудряетесь есть? приподнимаю я бровь.
У меня свои пути.
Отлично. Он весь такой святой и не хочет денег. Тогда что ему нужно сейчас от меня?
Я озвучиваю свою мысль. Господин учитель лишь улыбается. Как-то слегка печально.
Я видел, что произошло на площади. Сейчас рано темнеет ивы вряд ли знаете дорогу пешком, тогда как я часто гуляю в сторону Хилсноу. Позвольте мне вас проводить.
Нет, даже без раздумий говорю я.
И все же я настаиваю. В это время на дороге могут встретиться разбойники.
Но вас же они не трогают.
Они уже поняли, что у меня ничего и нет. Тогда как выочень привлекательная женщина.
Я тяжело вздыхаю. Интересно, есть ли у меня шанс огреть надоедливого учителя чем-либо по голове и скрыться от него?
Но подходящего предмета по близости не оказывается, и у меня появляется попутчик.
Это даже хорошо, что так вышло, жизнерадостно сообщает мне господин Соммерс.
Хорошо, что у мой муженек не оставил мне ни гроша и смылся? холодно спрашиваю я.
Соммерс смеется.
Амелия права: вы очень смешная.
Я готова провалиться сквозь землю, вынырнуть возле Хилсноу и растерзать Амелию когтями. Что она обо мне говорит этому учителюшке?!
Нет, я имел в виду, хорошо, что мы идем вместе и у нас наконец есть возможность поговорить.
Очень интересно с чего вы взяли, будто я хочу говорить с вами? парирую я, То, что я согласилась идти рядом, вовсе не означает, что я намерена слушать вас.