Правительница еще немного постояла над открытым сундуком, любуясь его содержимым. «Еще!»как всегда, сказал внутренний голос. Еще золота! Еще!
Правительница захлопнула крышку сундука и заперла замок. Взяв факел, она направилась к выходу из сокровищницы. Еще, ещеотдавалось от стен эхо ее шагов. Еще золота!
За прошедшие два года, правительница увеличила империю почти в два раза, завоевав сначала западные земли, о которых мечтала многие годы. А затем, дав армии пару месяцев передышки, отправила войска на север. Северяне сражались яростно, не желая сдаться так же легко, как жители запада. Но, в конце концов, и они пали к ногам великой и могущественной правительницы.
Новой целью был юг. Там меньше полезных ископаемых, но там большие пастбища и множество скота. Страна разрослась. Подданным нужно, что-то есть. Если крестьяне и всякий сброд не сильно волновали правящую особу, то многочисленную армию нужно кормить. И одевать. Снабжать оружием. Большая часть этих забот легла на плечи все тех же подданных. Налоги росли как на дрожжах. Народ стонал и бедствовал. Большинство жило впроголодь. Тех, кто не мог платить налоги, лишали земли, домов. У кого ничего не оставалось, становились рабами, отправлялись на каторжные работы. Вдова Светлейшего спустя несколько месяцев после прихода к власти получила среди жителей страны прозвище Кровавая.
За малейшую провинность отправляли на плаху. Даже придворные и знать притихли, боясь, лишний раз, обратить на себя внимание или прогневать грозную жестокую венценосную особу, обладающую безграничной властью. Новый камзол, украшение жены или дочери, хороший жеребец, могли стать поводом, что бы правительница решила, что состояние того или иного вельможи слишком велико. Те, кто, по мнению правительницы, слишком много имел, либо добровольно «делились» своей собственностью, либо лишались всего, в том числе и головы.
В народе появилась даже шутка, не слишком смешная, а скорее грустная, о том, как на высоком мосту над рекой встретились вельможа и крестьянин. Оба пришли топиться, из-за невыносимой жизни. Поняв, что оба они оказались здесь с одной целью, вельможа начал кричать на бедняка, требуя уступить ему право быть первым, так как он высокородный господин, а бедняк, представитель бесправной черни. Спор закончился дракой и сцепившиеся вельможа и крестьянин, мутузя друг друга, одновременно упали в воду и смерть, наконец-то, уравняла их права.
В главном дворце придворные ходили тише воды, ниже травы. В глубине души, с тоской вспоминая времена правления Светлейшего Ириогуса. Хоть он и был спесив, высокомерен и заносчив, до крайности, но любил веселье, устраивал пиры и никогда, особо не притеснял знать. За два года властвования правительницы пиры устраивались всего два раза. В честь победы над западом и в честь победы над северянами. Правительница не любила увеселений. Лишняя суета, да и трата денег. Оба пира, весьма скромных, были устроены исключительно ради воинов, вернувшихся с победой и ожидавших заслуженных почестей.
Строжайшая экономия средств теперь была во всем. На дворцовой кухне больше не готовили множество кушаний. Несколько блюд. Правительница была умеренна в еде, а придворным пора привыкать, что дворец это не трактир, где каждого и накормят и напоят до отвала. Пора учиться быть более скромными и воздержанными.
В сокровищнице скопилось столько золота, сколько не было за все времена правления рода Светлейших. Приходилось платить воинам. Большая часть расходов была опять же возложена на жителей страны. Но, что-то все же приходилось выдавать из казны. Это приводило правительницу в ярость. Сборщики налогов непрестанно рыскали по всем уголкам огромной империи. Если не пополнять то, что ушло из казны, правительница всех в порошок сотрет.
Единственные расходы, которые выплачивались из личных запасов правительницы полностью, без каких-либо возражений и гневных всплесков недовольства с ее стороны, была плата небольшому отряду ее личной стражи. Понимая, что ее методы правления вызывают недовольство и даже ненависть, она взяла на службу отряд наемников, состоящий из воинов далекого южного племени, которые, славились своей силой, свирепостью и бесстрашием. Скрепив договор, они выполняли свои обязанности неукоснительно и не щадя собственной жизни. До того момента, пока наниматель платил обещанную за службу сумму. Сумму не маленькую. Но оно того стоило. Это была единственная трата, о которой правительница не сожалела. Даже все золото мира не будет ничего стоить, если ты мертва.
Правительница вышла из сокровищницы и заперла двери на несколько тяжелых замков. Возле ее ног крутилась преданная зверюга, зорко посматривая по сторонам, блестящими глазками бусинками.
Земерис! скомандовала правительница. Зверь потрусил с ней рядом по полутемным коридорам дворца. Впереди и сзади шли молчаливые меднокожие стражники, сопровождавшие правительницу, куда бы она ни направлялась.
Глава 2Нарисса. По праву рождения
27 лет назад.
Замок был огромный. Полутемные холодные залы. Эхо, разносящееся, по пустым просторным помещениям. Толстые каменные стены местами обрушились. Кругом чувствовалось запустение. Обитаемыми были только несколько комнат, два больших зала, кухня и несколько хозяйственных комнат-кладовых.
Поддерживать в должном состоянии все некогда величественное строение, не было ни людей, ни средств. Менее сотни крестьян и несколько слуг не могли обеспечить своим господам того образа жизни, какой надлежало бы вести представители столь высокородной знати. Богатейший и знатнейший род, славившийся когда-то своим могуществом, полностью разорился еще до рождения отца нынешнего владельца замка герцога Рагенери.
Нарисса была пятым ребенком. После ее рождения герцогиня навсегда закрыла двери своей спальни для мужа, сказав, что не желает больше иметь детей. Муж не настаивал. Он, казалось, не особо замечал и имеющихся отпрысков. Целыми днями он бродил в окрестностях замка, или по бесчисленным нежилым залам и строил несбыточные планы реконструкции, возврата величия и процветания своих владений. Время от времени он заговаривал на эту тему во время семейных трапез. Жена слушала его речи с ледяным презрением, не удостаивая пустую болтовню супруга ответом. Но герцога это нисколько не смущало. Он продолжал жить в мире грез, никак не связанном с реальностью. Он строил грандиозные проекты, твердо веря, что в один прекрасный день они осуществятся.
Нарисса была внешне необычайно похожа на мать. Ей досталась красота и утонченность черт герцогини. Остальные дети походили больше на отца. Два старших брата Нариссы большую часть времени проводили на охоте, единственном доступном в их бедственном положении достойном занятии для знати. Сестры: Этлин и Миринас, занимались рукоделием, танцами, игрой на музыкальных инструментах. Но все эти занятия, из-за отсутствия денег, проводила с ними старая нянька Дамира, которая могла обучить их только самым простым вещам. Воспитание на уровне «дочерей торговца», так называла получаемые дочками умения и знания, герцогиня. Ни о какой утонченности и особой искусности не могло быть и речи. Нарисса была еще слишком мала и потому целыми днями была предоставлена сама себе. Никто ей не занимался, никто не обращал на нее внимания.
Мать вела все хозяйство сама. Присматривала за слугами. Проверяла скудные запасы, поставляемые в замок крестьянами. Если кто-то задерживал выплату, герцогиня строго следила, что бы провинившегося наказали. Сурово, что бы впредь неповадно было обирать господ. Хоть умри, сам недоешь, но то, что положено должен уплатить и в срок.
Однажды один из крестьян был пойман в господском амбаре, где хранилось зерно. Он набил карманы и насыпал небольшой узелок. Провинившегося привели к герцогине. Семилетняя Нарисса, которой было нечем заняться, крутилась тут же.
Как ты посмел воровать у своих господ? Спросила герцогиня у испуганного крестьянина, стоящего перед ней на коленях. Тот, дрожа как осиновый лист, склонился чуть ли не до самой земли и еле слышно сказал:
Госпожа, моим детям нечего есть. Прошу Вас, пощадите. У нас совсем ничего нет. Градом побило весь урожай. Крестьянин заплакал.