Вот именно, поддержал товарища «капитан Врунгель». На горизонте появились бабуси. Ты нам толком расскажи, что произошло сегодня утром, попросил он Мишу.
Миша рассказал толком, как он следил за Серёгой Исаем от общежития медицинского университета, как Исай привёл Арбузова к дому математика, как непонятные личности опередили сыщика, допросили женщин на лавочке, а затем догнали приятеля Бори Грача и увезли его в неизвестном направлении.
«Феликсы» слушали с отвисшими челюстями.
Сюжет задумчиво протянул «капитан Врунгель», когда Миша, наконец, умолк.
Звони нашим, приказал московский парень человеку без лица. Предупреди, чтобы срочно увозили профессора. Если нужно, сейчас пришлём дополнительную группу.
Человек без лица мгновенно исчез в направлении кухни.
Чем дальше в лес, тем страшнее сказка, пояснил операм и «следаку» руководитель группы «феликсов» и зачем-то потрогал рукоятку своего верного «глока». То, что этоне ребята Аркаши Делового, само собой разумеется. Чего им самих себя ловить? Так же ясно, что Исая свинтили не пацаны Мао
Почему это ясно? не понял Костя Костанов. Как раз его хунвейбины и остаются.
Нет, Мао мы плотно контролируем, уверенно заявил парнишка. Он с быками прибудет тогда, когда мы пожелаем. Там всё схвачено.
Кто же тогда в зале валяется? не понял Костя.
Это только первая часть вопроса, уточнил «капитан Врунгель». Не менее интересно, кто этих несчастных завалил. По всему выходит, что в нашу и без того массовую игру включились новые команды.
Такой хоккей нам не нужен! хором запротестовали Степцов и Арбузов.
Мы ещё со старыми командами не разобрались, поддержал товарищей по оружию Костя. На фига нам новые?
Придётся потерпеть до завтра, резюмировал московский парнишка. Завершающий этап операции уже спланирован.
Что, опять без нас? возмутился Костя.
Куда же без вас вздохнул московитянин. Именно что с вами. Ведь Исай и Грачэто, как я понимаю, пацаны из команды Аркаши Делового?
Ну вот, обратился к Косте Серёга Степцов, они и про этих всё знают.
Оказывается, не всё, разочаровал Серёгу парень с «глоком». Мы, например, не предполагали, что в ваш славный город пошлют именно их. Наши источники информированы, но не настолько. Значит, Грачёва вы всё-таки изловили. И даже раскололи Хоть одно доброе дело. Это всё меняет. Теперь его надо в игру включать. Мао-то мы выманим, а вот Аркашу Драбкинаостаётся только через Грача. Сегодня же. В операцию придётся вносить изменения.
Начинается недовольно пробурчал «капитан Врунгель».
Добро, довольно кивнул Костя. Только вы нас в курс дела введите. А свежих трупиков, я так понимаю, по личностям пробивают?
Не первый год служим, заметил седовласый с трубкой. Кстати, они, случаем, не ваши клиенты? Никого не опознали?
Да мы и не глядели толком, пожал плечами Серёга Степцов. Только на дырявые затылки. Пошли другие комнаты проверять, а тут вы навалились
Ну так гляньте, предложил парнишка-москвич. Раз они не от Аркаши и не от Мао, значит, про квартиру математика узнали именно от Исая. Больше неоткуда. Стало быть, они его и похитили.
А их кто завалил? спросил Миша.
Чего ты у меня спрашиваешь! рассердился стриженый. Иди и спрашивай у них.
Все потопали в зал. По дороге к ним присоединился безликий, что-то шепча на ходу в ухо стриженому парню.
«Врунгель» перевернуло «жмуриков» на спины, кверху физиономиями.
Оба-на! в унисон присвистнули Степцов и Арбузов.
Вы их знаете? оживился стриженый.
Кто ж их не знает, ответил Костя Костанов, склонившись над убиенными. Нам ли их не знать
Ну и?
Племенные быки, с уважением представил мертвецов следователь, сделав акцент на первом слове. Воровские фраера.
Это как понимать? удивился москвич. Я всегда считал, что ворэто вор, а фраертипа лоха, что ли. Ну, фраер ушастый.
Ты, видать, в своей конторе не по уголовникам специализируешься, сочувственнно заметил Костя. Это раньше так было«Вор ворует, фраер пашет». А сейчас фраеравроде рядовых бойцов воровской армии. «Вольные стрелки» при Робин Гуде.
Вот робин гудов нам только не хватало для комплекта, нахмурился московский гость. Придётся готовить ещё один столовый прибор: такие гости в списке приглашённых не значились
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ,
в которой появляется летающий блин, а участники запутанной истории начинают съезжаться на весёлый карнавал
23 апреля, Мокрый Паханск, от двенадцати утра до часу дня
САМАЯ ЧУМОВАЯ ПОРА НА ПРИГОРОДНОМ ВОКЗАЛЕутро выходного дня. Ну, зимоюещё туда-сюда, а уж в апреле народ кишит на площади и в зале ожиданий, как червяки в плоской круглой жестяной коробочке из-под монпасье у заядлого рыболова. Хотя где нынче встретишь хорошую коробочку из-под монпасье? Вы её когда в последний раз видели? Нынче и монпасье днём с огнём не сыщешь. Вот в прежние времена, бывало, откроешь крышку и наглядеться не можешь на маленькие цветные слюдяные леденчики. А вкус! Ууу
Но оставим в покое прежние времена и вернёмся на мокропаханский пригородный вокзал. Часы над турникетами у выхода на перрон вздыбили под высь свои чёрные упругие стрелки, как будто вид суетливых садоводов с баулами, сидорами, кошёлками, тележками, граблями, лопатами и саженцами вызывал у настенных хранителей времени эротическое возбуждение и бесконтрольную эрекцию. Затем часы поднатужились, закряхтели и принялись глухо бумкать на весь зал, словно тяжёлый колокол, сзывающий братву на поле Куликово. И с последним ударом задрипанных курантов в толпе у турникета крепкий лысый дядька с окладистой пегой бородой сцапал за руку карманного вора.
Ах ты, сволота! заорал лысый, цепко ухватив запястье молодого нескладного парня, который судорожно пытался вырваться. Не дёргайся, гадёныш! У меня не забалуешь! Я, мать-перемать, фронтовой разведчик!
И пегий мужик шарахнул карманника сверху кулаком по темечку, которое скрывалось под нелепой чёрной спортивной шапочкой, прозванной в народе «пиноккио». Так когда-то били по трибуне пламенные большевики, поднимая пролетариат на штурм царских казематов. Парнишка грохнулся на колени, будто умоляя народ православный о христианском милосердии.
Но умолять было бесполезно. К возмущённому борцу с преступностью подключились единомышленники из толпы. Каждый норовил пнуть, стукнуть или хотя бы ущипнуть ненавистного босяка. Некоторые отпускали «леща». Особенно старались женщины.
Пропустите меня! вопила старушка, вздымая в сухонькой ручонке зелёный резиновый сапог. Граждане дорогие, я сама не доберусь, врежьте этому подлецу сапогом по морде! У меня в прошлом месяце тут кошелёк упёрли, не иначе тоже его работа! Дайте, дайте ему сапогом! Вот так! Ещё раза! Эй! Обувку-то верни, рожа татарская!
У турникета образовалась пробка. Сзади напирали те, кто спешил на электричку. Они осыпали передних проклятиями и толкали их в спины. Даже сакральное заклинание «Милиция! Убивают!» не возымело действия. Два молоденьких сержанта тщетно пытались рассредоточить толпу, издавая немыслимые трели и выдёргивая отдельных особей из кучи-малы, как редис из грядки. На помощь спешили ещё несколько стражей порядка.
Со стороны на это безобразие философски взирали два типа неброского вида. Одному слегка перевалило за сорок, второй только подбирался к этой границе, и ползти ему оставалось ещё приличногодков семь-восемь.
Силён батальонный разведчик, одобрил лысого бородача тот, что постарше. «Я бил его в мягкие груди и рвал на себе ордена» Не, у такого не вырвешься.
Может, подключиться? нерешительно намекнул второй.
Это всё равно, что подключиться к розетке двумя пальцами, скептически заметил старший. Ты когда-нибудь пробовал, Олежек?
Собеседника передёрнуло.
Вот именно, удовлетворённо подтвердил сорокалетний. Поздно, Вася, пить боржоми. За нас нашу работу уже сделали. Пускай пацаны, он кивнул в сторону сержантов, сами оформляют.