Позвонили мне добрые люди! ревела она. Сказали, да я не поверила! Это же надомолодую бабу в тот самый дом привел, где с законной женой тридцать лет прожил! На ту же самую кровать ее уложил, ирод!
Таисья Пална, дядя Вася попытался исправить положение, это совсем не то, что вы думаете
И опять бабища его не услышала. По моим наблюдениям, она себя накрутила, довела до такого состояния, какими бывали раньше берсеркискандинавские бойцы, которые наедались мухоморов и сражались потом без всяких доспехов, чуть не голыми руками, причем никто не мог их одолеть.
Мало тебе, что доченьку мою до смерти довел! Мало того, что в гроб ее вогнал! орала она вовсе уж что-то несусветное. Так теперь ее позоришь! Память ее светлую не бережешь!
Так, кое-что наконец прояснилось. Значит, теща она ему. То есть бывшая. Ну, дяде Васе не позавидуешь, тридцать лет с женой прожил, стало быть, с тещей тоже тридцать лет общался. Как он, интересно, столько выдержал? И, судя по тому, как он ее боится до смертельных колик, теща всегда такая была, а не то что сегодня мухоморчиков наелась случайно. Да сейчас и грибов-то еще в лесу нет, разве что она их впрок заготавливает, прошлогодние доедает
Опять-таки все это я осознала очень быстро, потому что медлить было никак нельзя.
Убийца! орала теща. Доченьку мою родимую до смерти довел, чтобы эту тут она без запинки вставила непечатное слово, в дом привести!
Затем махнула рукой и точным движением смела со стены вешалку. Хорошо, что сейчас лето и на вешалке болтались только дяди-Васина куртка да поводок Бонни.
Придя от упавшей вешалки в еще большую ярость, теща повернулась ко мне:
А ты чтоб сию минуту забирала свои манатки и вон из дома! Ишь, понаехали тут, на квартирку-то городскую!
Я посмотрела на нее искоса. Да, тут никакие разговоры и объяснения не помогут, она их просто слушать не станет. Тут надо по-другому действовать.
Что вылупилась? заорала теща и сделала ко мне один широкий шаг. Да я тебя сейчас Она попыталась пнуть меня своей правой тумбой, но я увернулась.
Таисья Павловна! В руках у дяди Васи оказался мобильный телефон, тот самый, что оставила в прихожей предыдущая посетительница. Вот я сейчас же вызываю патруль! И вас заберут, я уж позабочусь, чтобы в обезьяннике подольше продержали! У меня там знакомые есть, пойдут мне навстречу!
Ну, это он зря, эту монстриху полицейским обезьянником не испугаешь. Она там всех бомжей и хулиганов построит, да что там, все отделение разнесет!
Пока теща отвлеклась на бывшего зятя, я ползком подобралась к двери в спальню, где был заперт Бонни. Кстати, обычно в таких случаях он подвывает и бьется головой о дверь с требованием выпустить, а тут что-то затих.
С трудом я откинула крюк и толкнула дверь.
Бонни, на выход!
И что вы думаете? Этот паршивец и не думал выходить! Он осторожно высунул свою огромную голову в прихожую и опасливо смотрел, как теща схватила дядю Васю за ворот рубашки и начала трясти, приговаривая:
Ты у меня узнаешь, козел, как девок водить! Ты меня еще вспомнишь!
Воротник рубашки врезался в его шею, и лицо дяди Васи из серого превратилось в багровое, щеки распухли, и глаза готовы были выкатиться из орбит.
Бонни, взять ее! заорала я не своим голосом, потому что поняла, что еще совсем немногои мой шеф окочурится прямо тут, в собственной прихожей.
Вы не поверите, но Бонни удалось повалить эту гору только с третьего раза. И то только потому, что, как говорил слон в замечательном мультфильме, наше оружиевнезапность.
Когда теща осознала себя лежащей на полу, а на груди у нее стояли огромные лапы и прямо в лицо смотрела жуткая оскаленная морда размером с приличный чемодан, да еще и слюна капала с клыков, то она взвыла диким голосом:
Ох! Умираю! и закрыла глаза.
Ты чего, Василиса? Дядя Вася рванул ворот рубашки, так что отлетели пуговицы, мигом продышался и уставился на тещу. Еще помрет она, неприятностей не оберешься!
Но я-то находилась ближе и видела, что теща чуть приоткрыла левый хитрый глаз. Стало быть, придуривается. Ну ладно, мы тоже не лыком шиты. Это она нас врасплох застала, а так мы очень даже ничего, можем за себя постоять.
Василий! строго сказала я, а сама тихонько ткнула своего шефа в бок. Опять ты не догоняешь! Помрет сразутак это даже лучше, не придется с ней возиться!
А куда ее девать? Дядя Вася понял мой намек. Опять, что ли, в саду закапывать, как прошлый раз? Так это мы целую ночь провозимся, вон она какая здоровая!
Ну, зачем закапывать? Мы ее пока в ванну отнесем, там расчленим и будем понемногу Бонни скармливать. Мясо-то на рынке как подорожало, не подступишься, а собака без мяса никак не может.
Бонечка, эк тебе подфартило-то! весело закричал дядя Вася. По-моему, он здорово вошел в роль. Тебе тут на целый месяц хватит! Пойду за тесаком! Еще кувалду прихвачу, чтобы, если жива, по голове ее двинуть
Пилу не забудь, кости пилить!
Непременно! И дядя Вася ушел, напевая куплеты тореадора, видно, представив, как он лупит тещу по голове кувалдой. Небось все тридцать лет об этом мечтал
Опять все кровищей измажет тяжело вздохнула я. А кому отмывать придется? Конечно, опять мне Бонни, да отойди же, дай нам ее расчленить! Потом тебе печеночки дам Где-то у меня пленка была, от ремонта осталась
Тут теща осторожно пошевелилась и открыла глаза, затем попыталась сесть.
Лежа-ать, ласково пропела я, сейчас мы тебя, бабка, навеки успокоим
И подскочивший дядя Вася взмахнул кувалдой. Теща хрюкнула и закатила глаза по-настоящему.
Черт! испугался дядя Вася. Неужели и правда померла? Таисья Павловна, мы пошутили!
Я похлопала монстриху по щекам, она не отреагировала. Видно, действительно отключилась.
Ну вот, доигрались! Дядя Вася уже тыкал в кнопки телефона. «Скорая»? Тут женщине плохо, без сознания она! Не знаю. Как вошла, так и грохнулась на пол. Букина! Не Булкина, а Букина! Букина Таисья Павловна! Я-то кто? Зять ее бывший. Понятия не имею, я с ней пять лет не видался! Нет, не померла, жива еще, дышит! Точно говорю, дышит! Ладно, жду! Он отключился. Приедут. Ты прибери тут, а то подумают, что мы ее нарочно того Бонни, пойдем уж!
«Скорая» приехала на удивление быстро, и, увидев отдыхающую на полу тещу, врач только покрутила головой. Похлопала по щекам, посчитала пульс, сделала укол, и теща открыла глаза. Глаза у нее были абсолютно пустые, ничего в них не отражалось, никакого осмысленного выражения. Однако и раньше я не больно-то ей в глаза смотрела, хотя вспомнила, что они сверкали злобно.
Ну? спросила я. Что с ней?
А я знаю? огрызнулась врач. Может, инсульт, а может, просто обморок. Эй, как ее Таисья Павловна, вы меня слышите? Она провела рукой перед тещиными глазами.
Снова никакого результата.
Как она упала-то? нахмурилась врач. Может, головой сильно приложилась?
Нормально упала, забеспокоилась я, поскользнулась на ровном месте, зашаталась, да и грохнулась.
Не смогли удержать? прищурилась врач.
Да как ее удержишь-то! рассердилась я. Махину такую! Вы сами-то гляньте!
Документы ее дайте!
Я пошарила в огромной дорожной сумке, которую теща притащила с собой. Вот интересно, она что, жить у дяди Васи собиралась? Или надеялась пришибить его или довести до инфаркта и в его квартире поселиться?
Да, возраст солидный, врач листала паспорт, вес явно лишний сосуды небось в ужасном состоянии в общем, в больницу ее забираем, там точный диагноз установят.
Куда нынче везете? озабоченно спросил появившийся в дверях дядя Вася.
Оказалось, что сегодня дежурная Третья городская больница, справедливо именуемая в народе Третья истребительная, и хуже ее в городе вряд ли какая больница найдется. Что ж, так этой бывшей теще и надо.
Хорошо, что с врачом вместо фельдшера ездил студент, так и то им с дядей Васей такую махину было не поднять, и я привела со двора двух тихих алкоголиков Мишу и Гришу. Еще и на бутылку пришлось им дать из своего, между прочим, кармана!
Что это вообще было? спросила я дядю Васю, когда мы наконец закрыли двери.