Как ты мог запах почувствовать, если смотрел на своего анчутку через стекло она?
Я растерялся, но не сдался. Сначала потянул время, изобразив лёгкую обиду:
Что ты врёшь, никакой анчутка не мой. Он ничей. Оннечистая сила.
Неужели! А про болотный запах ты врёшь! отпарировала Алёнка.
Ничего я не вру, вдруг я сообразил, как мне выкрутиться. Я смотрел в окно с обратной стороны дома, из двора. Там в окне у двери нет одного стекла, давно уже разбили. Сама знаешь.
И чего ты туда попёрся, однако? недоверчиво вопросил Муравский. Когда можно было с улицы в окно заглянуть.
Это ты глядишь, где легче и безопаснее, подколол его я, а я специально туда пошёл. Ну, чтобы проверить свою смелость. Не боюсь я никаких анчуток с кикиморами!
И я не боюсь, однако, я тоже шибко смелый, поспешил заверить меня Муравский.
Неужели? Если вы такие смелые, то сможете пройти по всему дому, по всем-всем комнатам? спросила Алёнка.
Я сразу закивал:
Легко, мне не страшно! Хоть завтра.
А ты, Женя, пойдёшь завтра в Особняк? обратилась Алёнка к Муравскому: так его зватьЖенька. Мы же, почему-то, его по фамилии зовём. Пойдёшь вместе с Алёшей? Не испугаешься?
Муравскому отступать было некуда, он хмуро показал на свою ногу:
Завтра, не могу, у меня ещё нога шибко сильно болит, однако. А вот когда пройдёт, то сразу же.
На этом и остановились.
Конечно, Муравский лишь отговорку придумал, сославшись на свою ногу. Он уже ходил почти не хромая.
А с ногой его произошла чудная история. Вы не поверите, но я даю вам честное-пречестное слово, то всё было именно так.
Муравский в нашей школе учится недолго, в позапрошлом году приехал он с Севера. Из Воркуты. Не сам приехал, с семьёй. Говорит, что его отецстаратель, золотоискатель. Говорит Муравский как-то не так, как мы. Наверное, прикалывается, чтобы выделиться. Хотя внешне на это не похоже.
В прошлом году физрук Генпалыч организовал кружок вольной борьбы. Многие в него записались. И Муравский тоже. Он жилистый, сильный. Раньше, на своём Севере, борьбой занимался.
На прошлой неделе в честь годовщины работы кружка Генпалыч провёл первенство школы.
Мы всем классом за своего Муравского болели. Он всех побеждал, несомненно, и с нашей помощью: мы так кричали, поддерживая его. Я даже голос сорвал.
В решающей схватке за звание чемпиона школы ему пришлось бороться с Верзилой. Это прозвище Толяна из соседнего класса.
Едва прозвучал свисток Генпалыча, как Муравский с Верзилой набросились друг на друга, постоянно проводили приём за приёмом, бросок за броском и тут же контратаковали. Что творилось на ковре, словами не описать! Просто битва титанов, это папа так сказал, когда я ему описал их поединок. Порой они катались клубком, трудно было понять, кто и что кому делал.
Мы тоже орали изо всех сил.
Вдруг раздался душераздирающий вопль и пятерня Муравского затарабанила по ковруон сдавался. У нас глаза на лоб полезли: почему?!.
Но Генпалыч уже остановил схватку и поднял руку торжествующего победителя, Верзилы.
Прихрамывая, Муравский направлялся в раздевалку, но мы его остановили, окружив чуть ли не всем классом:
Муравский, как же ты проиграл? Что с тобой вдруг приключилось? Вроде бы, всё шло так хорошо, ты так ловко боролся.
Муравский отвёл глаза:
Сам не пойму, однако, как это всё произошло. Я так шибко увлёкся атакой, что в азарте принялся сильно выкручивать вместо ноги Верзилы свою собственную. И едва её не сломал, однако. Хорошо, что шибко вовремя успел сдаться!..
Да, сдался он вовремя. Ногу себе не сломал, а только немного потянул. Потом неделю прихрамывал. Да и то, как мне кажется, лишь для виду: мол, из-за неё я проиграл.
И сейчас она ему пригодилась. Как отговорка, чтобы не пойти в Особняк. Но скоро нога пройдёт и тогда он отвертеться не сможет.
Осознав эту истину, мне стало не по себе: идти в старый дом не хотелось. Я про Анчутку соврал, а ребята, возможно, и не врали, и там на самом деле можно столкнуться с кикиморой, шишигой или ещё с каким злющим чудищем. Стало страшно до жути!..
Загадка древнего подвала
В последующие дни Алёнка постоянно напоминала нам об Особняке. Особенно это не нравилось Муравскому. Он постоянно указывал на якобы больную ногу. Но однажды он забылся и на перемене устроил забег с Вадькой из соседнего класса. Обогнал его, издал ликующий крик и тут же осёкся, увидев нас с Димкой. А в стороне ещё стояла и Алёнка. Теперь уже Муравский отпереться не мог. Пришлось ему соглашаться на поход к Дому.
Мне было стыдно отказываться, если решила туда идти Алёнка. Раз девчонка не боится, то мне тем более стыдно. Это ж позор какой! Согласился.
Мы стали зазывать Генку с Никитой, но они находили какие-то отговорки. Димка обвинил их в трусости и запальчиво воскликнул, указывая на Алёнку:
Даже она смелее вас, а вы просто трусы!
Неужели?! На их защиту неожиданно встала Алёнка. Ничего они не трусы, они пойдут с нами. Так ведь, мальчики?
Генка с Никитой усиленно закивали, пряча глаза.
Муравский уважительно сказал Алёнке:
А ты шибко смелая, однако.
Она засмеялась и покачала головой:
Неужели? Я такая же, как и вы. Просто я знаю то, чего не знаете вы.
А чего мы не знаем? послышался почти одновременный хор наших голосов.
Я знаю, что нечисть боится света, а потому днём она прячется подальше. Это мне бабаня сказала. И ещё нечисть боится тех, кто крещён. Такие люди под защитой бога и ангелов. А ещё они молитвы и креста боятся. Мне бабаня говорила. Тем более, серебряного креста. На мне как раз такой и молитвы я знаю. Бабаня меня научила.
Бабаней Алёнка называет свою бабушку.
Я тоже не нехристь какая, крещёный, сказал Никита.
И я!
И я!..
Димка даже крестик показал. Только один Муравский оказался среди нас некрещённым.
Ничего, ты выучи Иисусову молитву, она короткая, а потом читай, если что, сказала Алёнка. Я тебя научу.
Я обругал себя мысленно за то, что забыл сегодня надеть нательный крестик: снял его, когда умывался, да так и оставил на раковине. Нужно будет идти в Особняк с ним.
И ещё, с очень значительной миной на лице обратилась к нам Алёнка, вряд ли там когда-то была и есть ныне нечисть. Бабаня мне сказала, что если кто там и был, то те, кто пытались чем-то поживиться. Вот их вы и приняли за чертей, кикимор, домовых и анчуток. Последнее слово она говорила, глядя на меня, это я врал им про анчутку. Неужели догадалась?
И чем же кто-то может поживиться в пустом старом доме? спросил Никита.
Это могли быть просто мальчишки. Илибомжи. А может, кладоискатели.
Какие ещё кладоискатели? Однако, разве клады в таких домах шибко ищут?! удивился Муравский.
Алёнка парировала:
Бабаня сказала, что именно в старых домах есть вероятность найти клад. Раньше всякие времена были, вот и прятали от ворогов.
Конечно, слово «вороги» Алёнка услышала от своей бабушки или как она её называетбабани.
Алёнка продолжала:
Раньше Самара была купеческим городом, очень богатым городом, ибо в ней жило много купцов, промышленников, заводчиков, предпринимателей. Её называли «Вторым Чикаго». Они многим чем владели, им было чего прятать. Бабаня говорит, что некоторые только этим и занимаются, ищут клады. В первую очередьв старых домах. А Особняк очень старый.
Он даже древний, заявил Димка, самый древний в городе. Значит, Самараочень кладовитый город!
Ну, это вряд ли, возразил ему я, вон на улице Степана Разина имеются дома и старше.
Неужели? Да, кстати, о Степане Разине, молвила Алёнка, бабаня говорила, что он зарыл по разным местам множество кладов. В том числе, и на Самарской Луке. Их ищут-ищут, но найти не могут.
Ну, в этом доме его кладов быть не может, однако! категорически заявил Муравский. Тогда его ещё и не было.
А ты откуда знаешь? спросил Димка.
Шибко сильно уверен в этом, однако
Хватит спорить, остановила их Алёнка. Давайте решать, когда мы идём в Особняк?..
Решили, что после уроков отнесём сумки домой, пообедаем и сразу собираемся на углу нашей Засечной улицы с Аршинным переулком.