Перед выходом удалось повидаться и перекинуться парой слов с Вермайером. Вечером, перед отбоем, он снова вызвал к себе в лазарет, но уже всех нас, и вкатил каждому под лопатку по больнючему уколу, пояснив, что там, куда мы идём, почти нет магии, нейтрализующей большинство бактерий и вирусов, и нашим организмам понадобится поддержка.
Доктор выглядел отлично, был доволен как слон, по-прежнему мёртв и при этом ощущался как огромный огнедышащий вулкан, сжатый до размеров тщедушной фигуры человека.
Вкалывая мне укол последнему, когда остальные уже покинули процедурную, Вермайер шепнул:
Опасайтесь горгулий. Они глаза директора. В школу возвращайтесь в любом случае, даже если вас раскроют. Я перетяну внимание на себя и прикрою вас новой силой рода.
И засмеялся низким, вибрирующим шипящим смехом, от которого по спине пробежалось стадо мурашек.
Док, только полностью не выпускайте то, что в вас запечатано, поспешил я предостеречь Вермайера, только если иначе никак! У вас будут лишь сутки, после которых вы умрёте окончательно!
Не переживай, Найдёнов, хмыкнул доктор, я не идиот, отказываться от такой силы ради минуты славы! Мне хватит и того, что есть сейчас. Будьте там осторожнее, дикиете ещё твари!
Ранним утром, злые и невыспавшиеся, мы получили последние уточнённые данные о расположении диких, скорректировали разработанный накануне маршрут и в мрачном молчании рванули из города.
Короткие широкие артефактные лыжи надели, как только пересекли городскую черту. Тогда же активировали и плащи, выданные директором. Лыжи не оставляли следа на рыхлом снегу, плащи делали наши фигуры практически незаметными на белом фоне. И лыжи, и плащи работали от силы сутки и не могли подзаряжаться вдали от Воплощённого плана. Мы их использовали, чтобы обойти стоянки диких, добраться до одного из нескольких законсервированных убежищ, обустроиться там и затаиться в ожидании, когда дикие сунутся в Екатеринбург за поживой, огребут по зубам и двинут в обратную дорогу. По планам директора, на всё про всё у них должно было уйти от трёх до пяти дней.
Дорога заняла два дня. Первая ночёвка была прямо в поле. Спали, закопавшись в снег, под защитой охранного артефакта и парящей в ночном небе горгульи, которая следовала за нами на огромной высоте от самого Екатеринбурга.
К вечеру второго дня добрались до оборудованного укрытия.
Вход в рукотворную пещеру, умело вырезанную глубоко в скалах, был так хитро спрятан среди неровностей ландшафта, что найти его без прямого указания было бы невозможно. Снежные сугробы только добавляли убежищу скрытности.
Сколько нам тут пузо греть? поинтересовался Стержень, когда лагерь был уже оборудован, Нудный отправлен в дозор, а в котелке, подвешенном над крохотным артефактным примусом, уже закипала вода для чая, бывшая ещё пять минут назад свежим и рыхлым снегом.
Минимум сутки, лениво отозвался Крыло, растянувшись в полный рост на раскатанном термоизоляционном коврике и наслаждаясь покоем, всем, кто не на дежурстве, можно отдыхать.
Я с огромным удовольствием повторил позу Крыла, вытягивая гудящие ноги. Два дня стремительного марша, на лыжах, по рыхлому снегу. Не имея к этому привычки. Тело, усиленное магиейэто что-то невозможное. Вроде, уже должен привыкнуть, но всё не получается. Я смутно вспоминал, как в прошлой жизни на уроках физкультуры, мы бегали на лыжах. Но там была лыжня, удобные ботинки, узкие и быстрые лыжи. И то, после двух часов на этой лыжне всё тело болело и от бега и от постоянных падений и подъёмов.
Тут же. Больше похожие не снегоступы, чем лыжи, артефактные поделки гремлинов, выданные нам директором, совсем не облегчали перемещение по снегу, лишь скрывая наши следы. Пёрли на собственной силе и воле. Быстрым бегом, напрямик штурмуя холмы и овраги и лишь изредка отклоняясь от маршрута, если впереди слишком серьёзное препятствие. И лишь чуть более тяжёлое дыхание группы к середине второго дня такого бега говорило о том, что нагрузка для организма всё-таки ощутима.
Выносливее всех нас оказался Царёв. Первое время он постоянно норовил вызваться добровольцем для визуальной разведки, смотаться до какой-нибудь горки и осмотреться на предмет патрулей диких, но нам это было не нужно. Нудный обнаруживал живых на расстоянии несколько километров, а неровности местности не давали возможности обнаружить наш отряд дальше, чем с полукилометра. Отсутствие маны, которое медленно, но верно по одному вырубало все наши артефакты, для него было неощутимо. Я был рядом и этого было достаточно.
Царёв поначалу непонимающе вертел головой, но, когда мы пару раз меняли маршрут по указке Нудного, а один раз залегли и пропустили буквально в нескольких сотнях метров крупный отряд диких, что-то понял и больше не навязывался. Но выглядел заинтересованным.
Обустраиваем полноценный лагерь? поинтересовалась Рух
Да, подтвердил Крыло, Сутки мы тут минимум, а дальше, как пойдёт. Но о начале движения мы узнаем минимум за несколько часов. Время свернуть лагерь у нас будет достаточно.
Вода в котелке закипела и Игла засыпала туда смесь сухих листьев чая, малины и смородины, наполняя пещеру одуряющим ароматом.
Ещё через десять минут все сидели с металлическими кружками в руках, вдыхая приятный фруктовый аромат и грея ладони живительным теплом.
С наблюдательной позиции к нам даже Нудный спустился и на вопросительный взгляд Крыла буркнул, что всё в норме, на пределе его чуйки никого нет. Мёртвый снежный пейзаж. Тем более уже темнеет, да ещё и метель начинается. А следить за округой он может и отсюда. Не хуже, чем сидя там.
А правду говорят, что вы Суккубу убили? громко сербнув горячим чаем, как бы между делом, поинтересовалась Рух, или, как всегда, врут злые языки?
Кто говорит? вскинулась Игла.
Ну, так, разные люди говорят, пожала плечами рыжая, но больше среди Апраксинских вояк.
И что ещё говорят? лениво подал голос Крыло.
Да разную ерунду повторяют, это уже Царёв аккуратно отставил свою кружку на плоский камень и повернулся в нашу сторону, но, про суккубу то врут? Или всё же нет?
Не врут, вздохнул Крыло, не знаю, что они там ещё про нас врут, но суккубу мы завалили.
Как? Рух аж подскочила, чуть не разлив чай, её же не берёт
Погоди, Рух, одёрнул её Царёв и девушка тут же замолчала, Крыло, ты не находишь, что пора бы уже приоткрыть завесу грёбаной тайны? А то нас тут на верную смерть отправили! Искать диких в их лесах Ведь ещё никто не вернулся, чтобы рассказать, где и как они живут. И не похоже, чтобы этот факт тебя как-то напрягал, а?
Вообще ни разу меня этот факт не напрягает, Царёв, ухмыльнулся Крыло, верь мне, как командиру группы, чётко и быстро выполняй приказы, и мы все вернёмся в школу живыми и здоровыми. Вы с Рух получите по отметке в личное дело об успешно завершённом контракте. Деньгами разбогатеете. Просто верь и не лезь в чужие тайны.
Я так не могу, Крыло! скривился Царёв, ты никогда не был на вершине рейтинга! Ни ты, ни твоя банда, ни Сухорукова! Что-то случилось, вам в чём-то крупно повезло и вас вынесло на самый верх. Но стали ли вы реально сильнее? В чём именно вам повезло? Никто не знает! Какие-то шепотки, какие-то намёки. Кто-то что-то видел, кто-то что-то слышал. Все гадают, но мне насрать! Мне важно чётко понимать, ты бравирующий идиот, идущий на смерть и слепо верящий в удачу? Или за твоими словами есть что-то большее, чем гонор и желание покрасоваться перед тем, как ты угробишь всех нас.
Ответ на этот вопрос ты получишь сразу, как только вместе с Рух подставите головы под печать чистых помыслов! отрезал Крыло, осознанно и добровольно. И это не обсуждается.
Ты совсем охренел?! вспылил Царёв, за какие-то секретики требовать рабскую печать?!
Это не рабская печать, Крыло лишь пожал плечами, но, если не хочешь, я не буду настаивать.
Я с интересом следил за спором. Если Крылу удастся влупить этим двум Печать чистых помыслов, то все наши проблемы с посторонними людьми в рейде будут решены. Эта печать не даёт её носящему человеку злоумышлять что-либо против рода, поставившего ему эту печать. Даже мысль принести вред этому роду будет вызывать боль, а уж действие причём, носящему эту печать можно чётко озвучить то, что будет считаться вредом. Изуверская штука. Но, нанесение её возможно только добровольно и осознанно.