Через несколько минут, за которые я почти успела стереть шорты о сиденье своим ерзаньем, мы зарулили на стоянку Макавто. Еще через пару минут в моих руках оказался хрустящий пакет с двумя бургерами, большой картошкой и молочным коктейлем.
Мммм, самый лучший запах! залезла я носом в пакет.
Первый сэндвич исчез во мне в мгновение ока, второму понадобилось чуть больше времени, а картошку уже можно было есть не спеша, поскольку опасность для желудка миновала.
Хочешь? ткнула я картошиной Егора куда-то под нос.
Нет, спасибо. покачал он головой.
Ну Егорчик, открой рот. Ты же ничего не ел. пыталась я пальцем раздвинуть губы мужчины. У тебя такие мягкие губы.
Вдруг я поняла, что так и не поблагодарила мужчину за спасение и, немедленно откинув пакет с ненужной картошкой, отстегнула мешавшийся ременькакой только идиот их придумал! и повисла у Соболева на шее.
Его-о-ор! заявила я ему на ухо, не переставая стискивать его в объятиях таких же сильных, как и моя благодарность. Ты самый лучший, спасибо, что спас мне жизнь. Хотя постой, отлепилась я от мужчины. Это ведь ты мне ее вчера и сломал! Так что это был твой долг. Ну ты и козел! Зачем же было все моей маме рассказывать!
Я села обратно на сиденье и взяла бумажный стакан, а обнаружив что там внутри, поморщилась:
Фу, ненавижу коктейль! Зачем ты его вообще купил! запихнула я воняющий стакан обратно в пакет.
Ха-ха-ха! Хорошо, что эти дурацкие таблетки на меня не подействовали! Давай слушать музыку. я протянула руки к медиа-системе, но не смогла вспомнить, как ей пользоваться, поэтому стала нажимать все кнопки подряд.
Егор крепко сжал мои руки:
Мы никуда не поедем, пока ты не сядешь на место и не пристегнешься! спокойным голосом проговорил он.
Я завертела головой. Оказывается, мы стояли, припаркованные у поребрика, и, в отличие от основного потока машин, никуда не двигались.
А куда мы едем?
Ко мне в гостиницу. Ты же не хочешь, чтобы ваш консьерж увидел каком ты состоянии, а потом рассказал все твоим родителям. Приведем тебя в порядок, и я отвезу тебя домой. как маленькой разъяснял мне Егор.
Ну ладно. села я ровно на сиденье и позволила пристегнуть себя ремнем.
Что-то мы долго едем, может у тебя навигатор глючит? не выдержала я, казалось мы ехали целую вечность.
На, проверь маршрут на телефоне. кинул он мне сотовый, и я занялась делом.
Пока я отвлеклась на исследование чужого смартфона, мы успели доехать до отеля. Егор припарковался на прилегающей стоянке и заглушил двигатель.
Давай-ка тебя оденем. попытался он натянуть мне на голову не просохшую футболку, от чего по шее сразу же пробежала стая противных мурашек.
Егор, она же мокрая! Сам ее и надевай. и почему ему нужно объяснять элементарные вещи?
Это только до номера. уговаривал мужчина. Ты же не пойдешь по улице без футболки. Вдруг тебя полиция заберет. Родители узнаютне обрадуются.
Но только до номера! предупредила я и подняла руки, чтобы ему было удобнее надевать эту тряпку.
Его номер враз оживил воспоминания о той ночи, с которой и началась наша история, и о том, как нам было весело и хорошо, у меня даже что-то защекотало внутри живота.
Егор! Давай закажем шампанское. крикнула я из спальни, куда уже успела добраться и где, скинув наконец-то футболку, прыгала на королевских размеров кровати.
Она пружинила так здорово, что мне казалось, будто подушки и одеяла прыгают вместе со мной.
Зачем тебе такая огромная кровать? Ты что, спишь поперек матраса?
Надевай, не хватало еще, чтобы ты в добавок ко всему простыла. мужчина поймал меня и одел в футболку-поло, которая доставала мне почти по колено.
Твоя, да? Мммм, так вкусно пахнет. Егор, ну закажи шампанское. повисла я на нем. Ну Егор, Егорчик, ну пожалуйста.
Ну хорошо, хорошо. Подожди здесь. усадил он меня обратно на кровать и отправился в гостиную звонить.
Я скинула шортывсе равно под футболкой ничего не видно, и плюхнулась на подушки. Лежать на кровати оказалось еще лучше, чем скакать, и я, завернувшись в пышное невесомое одеяло, решила подождать Соболева так. Постель мягко и ненавязчиво обнимала меня со всех сторон, и я сама не заметила, как отключилась.
Открыв глаза, я попыталась сообразить, где нахожусь, но окружающая меня абсолютная темнота пониманию ситуации не способствовала. Я лежала, укутанная во что-то непонятное, словно в мягкий кокон, и моей кроватью это по определению быть не могло, потому как мой жесткий матрас по ощущениям мог сравниться разве что с гладильной доской, в этом же я утопала, как в облачке. Сообразить, что же предшествовало моему пробуждению в незнакомом месте, я спросонья тоже не могла.
Кое-как выпутавшись из неведомой фигни, впоследствии оказавшейся банальным одеялом, я села и осмотрелась. Постепенно сквозь, казалось бы, непроглядную тьму начали проступать силуэты, а откуда-то сбоку донесся шум льющейся воды. Я решила не тыкаться в потемках в надежде найти выключатель или хотя бы торшер, а пойти прямо на звук, и выяснить где, а главное в чьей компании, нахожусь.
Пока я плутала в незнакомом помещении, то и дело натыкаясь на всевозможные препятствия, которые, могу поспорить, впоследствии скажутся на моих ногах синяками, шум прекратился, но основное направление я запомнила. И, как оказалось, запомнила правильнонащупав ручку, я открыла дверь, ведущую в ванную комнату.
Яркий свет в первые секунды лишил зрения и, судя по ощущениям, выжег сетчатку до тла. Но все оказалось не так плохо, совсем скоро способность видеть ко мне вернулась, если не брать в расчет разноцветные пятна, вспыхивающие то тут, то там.
Проснулась? Как ощущения? чей-то насмешливый голос раздался слева от меня.
Я прислушалась к себе. Вроде ничего необычного, разве что голова немного тяжелая, но у меня спросонья частенько так бывает.
Нормально. почему-то вместо моего нормально голоса изо рта раздался какой-то невнятный сип, так что пришлось срочно откашляться.
Я повернула голову на звук, и, как только зрение вернулось ко мне в полной мере, снова закашлялась. Соболев, ничуть не смущаясь, стоял около раковины в гостиничном полотенце на бедрах, а другим вытирал мокрые волосы. Его фигура, конечно, была выше всяких похвал, но простите, разве мне следует это видеть?
А что мы тут делаем вместе? я спешно опустила глаза в пол и стала изучать кафель под босыми ногами, которые торчали из-под белой футболкия пригляделась повнимательнееиз-под Соболевской белой футболки.
«Твою ж мать!»
Совсем не помнишь? Мы приехали сюда, чтобы пить шампанское, и чтобы ты смогла отблагодарить меня. хотя вид его был предельно серьезен, что-то странное во взгляде мешало поверить.
Больной, да?
Вместо ответа мужчина отбросил белоснежное полотенце, которым вытирал волосы, и неспешным шагом направился ко мне, как кот, уверенный в том, что мышкина песенка спета.
Соболев, не смей приближаться! я отпрыгнула в сторону и попятилась.
Почему? и не думал он останавливаться.
Сделав круг по помещению, я уперлась мягким местом в раковину, и оказалась зажата между умывальником и почти голым мужчиной. На контрасте с прохладой от умывальника приливший к щекам жар ощущался горячее раза в три.
Ты меня нервируешь! чтобы он остановился, пришлось положить руки ему на грудь, но это мало помогло. Точнее совсем не помогло, а даже наоборот. Но Егора ситуация, похоже, ни капельки не смущала.
Он приблизился в плотную и уставился мне прямо в глаза, будто хотел непонятно что там найти.
Покажи зрачки. Как себя чувствуешь? поднял он мое лицо двумя руками, его большие пальцы поглаживали мне щеки.
«Причем тут мои зрачки? О Боже!» внутри бешеным калейдоскопом пронеслись все события сегодняшнего дня, и до меня наконец дошло, каким образом мы тут очутились. От рваных воспоминаний о том, что я делала в машине и уже в номере, вспыхивающих несвязными обрывками, захотелось, чтобы меня всосало прямо в раковину, что так любезно холодила мой зад. И не удивлюсь, если самое позорное так и осталось для меня за кадром. Одно радуетсмущение за собственное поведение превосходило ужас от того, что совсем недавно я чуть не отдала концы, по всем статьям.