А она лежала на столе.
Кто?
Моя ручка. Счастливая ручка для автографов! Завтра у меня встреча с читателями, и я меняла в ручке стержень, поэтому она лежала на столе. Но стоило мне вернуться, ручка пропала. А-а, вспомнила, я выходила, чтобы сварить кофе. И за время моего отсутствия в кабинете побывал воришка, огорошила друзей Вера Сергеевна. Он проник туда через распахнутое окно.
Глава третья
В гости к Генриху, или Самое быстрое расследование
Это заявление было очень серьёзным, заинтригованные ребята обступили Веру Сергеевну со всех сторон и забросали её вопросами. Главным образом друзей интересовало, сообщила ли Вера Сергеевна о воришке в полицию. Ответ писательницы удивил ребят настолько, что у Даньки помимо воли появилась мысль, а не сошла ли Вера Сергеевна с ума.
Мне сейчас совершенно не хочется общаться с полицией, проговорила она. Я не могу себе этого позволить. Вдохновения и так нет, а после приезда полиции, и всей той суеты, которая обязательно последует, моё вдохновение на несколько недель, а то и на целый месяц, забудет ко мне дорогу. Нет, нет, я никому ничего не сообщала.
Вера Сергеевна, а можно нам побывать в вашем кабинете? спросил Данька.
Ему столь сильно хотелось оказаться на месте преступления, что ответь писательница отказом, Данька бы этого не пережил.
А почему бы и нет. Идёмте! Только я вас попрошу громко не разговаривать, я начинаю слышать голоса.
Какие голоса? испугалась Наташа.
Которые часто со мной разговаривают и подбрасывают стоящие идеи для сюжета будущих книг.
Ульяна взяла Даньку за руку и отвела в сторону.
У неё шарики заехали за ролики.
Или ролики за шарики, улыбнулся Филипп.
Говорю вам, Вера Сергеевна не в себе. Голоса слышитэто первый признак сумасшествия.
Уль, не драматизируй. Вспомни, где мы живёмв посёлке писателей. Неужели не знаешь, что это особый тип людей, у них вечно всё не как у всех.
Вера Сергеевна вдруг засмеялась, тряхнула головой, и её шляпка упала на асфальт. Не обратив на это внимания, она продолжала идти дальше, едва заметно шевеля губами.
Хорошо, что мой дедушка не настоящий писатель, сказала Ульяна. Он врач и пишет книги на медицинские темы, думаю, ему не грозит потерять разум на старости лет.
Какая нам разница до самой Веры Сергеевны, сказал Данька, прибавив шаг. Меня куда больше волнует произошедшая в её доме кража.
А воришка попался странный, задумчиво протянула Наташа. Украл только одну ручку.
Откуда ты знаешь? возразил Филипп. Он мог вынести из дома всю мебель, Вера Сергеевна бы этого даже не заметила.
Вера Сергеевна, крикнула Наташа. У вас шляпа упала.
Писательница не прореагировала. Способность говорить к ней вернулась лишь на крыльце.
Отличная получится глава! Не хотите чая или, может быть, сока?
Вера Сергеевна, лучше сразу пройдемте в ваш кабинет.
Ах да, я и забыла совсем. Ой, а где моя шляпа?
У меня в руках, засмеялась Наташа. Вы её потеряли.
Я становлюсь рассеянной, извиняющимся тоном произнесла писательница. Наверное, это от жаркой погоды.
В кабинете Данька принялся внимательно осматривать стол.
Где лежала ручка?
На краю стола, ответила Вера Сергеевна. Хотя нет, она лежала рядом с печатной машинкой. Или нет, всё-таки на краю стола.
Ульяна тем временем подошла к окну.
На подоконнике нет никаких следов.
А здесь у нас что? Филипп нагнулся и поднял с пола чёрное перо. Вера Сергеевна, перо принадлежит вам?
Впервые его вижу.
Дай-ка мне перо, попросил Данька.
Голубиное, со знанием дела сказал Филипп.
А вот и нет. По всей видимости, перо принадлежит вороне.
Говорю тебе, его потерял голубь, когда сел на подоконник.
Филипп, я уже сто лет не замечала в посёлке голубей, призналась Наташа. Дань, дай мне перо.
Протянув находку Наташе, Данька продолжил обследовать стол. Вскоре его взгляд остановился на стопке чистых листов. Взяв самый верхний лист, он прищурился. На нём имелись едва заметные дырочки.
Кажется, картина начинает проясняться, сам себе сказал Данька.
Тебе что-то удалось обнаружить?
Следы на бумаге и перо на полу Хм, вам это и о чём не говорит?
Мне нет, призналась Наташа.
Данька, не томи, взмолилась Ульяна.
Вера Сергеевна, не хочу вас обнадёживать, но даю девять из десяти, что минут через пятнадцать я верну вам вашу счастливую ручку.
Даня! Ты не шутишь?!
Ничего не ответив, Данька выбежал из кабинета. Переглянувшись, ребята бросились за ним.
Данька, стой! кричала на улице Ульяна. Мы так не договаривались. Почему ты ничего нам не объяснил, мы ведь действуем всегда заодно. Или ты забыл?
Извините, просто эта догадка поразила меня настолько внезапно, что захотелось сиюминутно удостовериться в своей правоте.
Что за догадка, Дань? И куда мы идём?
К Михаилу Зиновьевичу.
Это ещё зачем?
Вспомните, кто живёт у него в доме?
Собака и две кошки, сказал Филипп.
А ещё?
Ворон Генрих! возликовала Ульяна. Данька, неужели ты считаешь
Именно так я и считаю, перебил Ульяну Даня. Генрих свободно разгуливает по всему дому, и даже изредка летает над посёлком. Он настолько привык к Михаилу Зиновьевичу, что у него и в мыслях нет оставить старика.
Жаль, что наш Гошка совсем не походил на Генриха, сказала Уля. Он вылетел через окно и больше не вернулся. А я ведь мечтала научить его разговаривать.
Не сравнивай, Улька, Филипп с завистью покосился на росшее на участке знаменитой актрисы высокое сливовое дерево. Оно было обсыпано спелыми сливами, и Филиппу стоило больших трудов, заставить себя пойти дальше. Ответьте мне, зачем актрисе сливовое дерево?
А она, по-твоему, не человек? хохотнула Наташа.
Её практически никогда не бывает дома, постоянно пропадает на съемках, гастролях, а сливы, между прочим, опадут и сгниют.
Филипп, не отвлекайся от темы. Почему ты сказал, чтобы я не сравнивала Гошку и Генриха?
Кто ж сравнивает обыкновенного волнистого попугая и ворона?! Будет тебе известно, вороны самые умные птицы.
Попугаи тоже не дураки. Их можно научить разговаривать.
Дань, если я тебя правильно поняла, ты думаешь, что ручку Веры Сергеевны украл Генрих? Наташа отказывалась этому верить.
Не украл, а позаимствовал. Однажды Генрих залетел ко мне в комнату, и прихватил со стола флешку. Она была серебристого цвета. Птицы любят блестящие вещи.
Сороки, пояснила Ульяна. А Генрих ворон.
И, тем не менее, я уверен, Генрих залетел в кабинет Веры Сергеевны, увидел на столе ручку и решил её позаимствовать. Всё найденное на улице он несет в дом, об этом мне сам Михаил Зиновьевич рассказывал. А о том, что Генрих расхаживал по столу, свидетельствуют отпечатки его лап на листе бумаге. Точнее, дырочки, оставленные когтями.
Михаил Зиновьевич, услышав про ручку Веры Сергеевны, зацокал языком.
Верина, значит? А я всё думаю, откуда Генрих вернулся с подарочком. Ай-яй-яй! Вот ведь воришка какой.
Ручка у вас?
А как же. На полочке лежит, хозяина дожидается. Я ведь объявление собирался написать, мол, найдена ручка. Думаю, на главные ворота повешу, все прочитают. Генрих далеко от дома не улетает, и всё что приносит с собой, берёт у соседей. Вчера, например, принёс в клюве пустую консервную банку.
Услышав собственное имя, в холл влетел Генрих. Это был один из самых красивых воронов, которых Даньке когда-либо приходилось видеть. Сев на полку, он склонил голову набок, выжидательно глядя на гостей.
Ну что же ты, негодник, прикрикнул Михаил Зиновьевич. Лишил Веру Сергеевну и ручки и вдохновения. Не стыдно тебе?
Карр! ответил Генрих.
Смотри у меня, старик погрозил ворону пальцем и отправился за ручкой.
Генрих, ты не против, если я тебя сфотографирую? Ульяна достала телефон и сделала несколько фотографий.
Генрих слетел с полки и начал важно расхаживать по полу.
Я бы тоже от такого ворона не отказался, мечтательно произнёс Филипп.
Ага, только он бы тебе вместо флешек, ручек и пустых консервных банок, приносил бы от соседей сливы, бутерброды и котлеты, рассмеялась Наташа.