Так. Значит, очередной раз "медведь" левой рукой отмахивается от нападения, потом неожиданно, пользуясь своей же собственной инерцией, делает вперед длинный шаг правой ногой. Одновременно по широкой дуге правой рукой делает что-то похожее на боксерский свинг, по касательной как-бы «чиркая» по солнечному сплетению Сан-Саныча краем кулака. Не останавливаясь, локтем этой же руки врезается ему в область сердца, и без малейшего промедления, используя локоть, как опорную точку, кулаком этой же руки наносит обратный удар в голову.
Одно слитное молниеносное движение. И сразу три удара по болевым!
Сан-Саныч успевает подставить мягкую накладку шлема, обтягивающую лоб. Но все равно падает от сокрушительного удара и подтягивает колени к животу.
Больно
А может быть «Пятый» специально целил в лоб, ведь я прекрасно отдавал себе отчет в том, что таким ударом, тем более по такой траектории, можно запросто вбить осколки носового хряща в этой области в мозг человека.
Ну и ну! Похоже, вовсе и не ерунда
Спарринг продолжался.
Я уже откровенно глазел на бойцов, не замечая того, что вопросы мне уже не задают, а толстяк с Ириной с улыбкой наблюдают за моей реакцией.
«Козет» быстро очухался и сменил тактику.
Часто семеня ногами, будто изображая бег на месте, он вьюном крутился вокруг «Пятого», то подпрыгивая, то низко приседая, то отскакивая в сторону. Появились удары ногами. Не высокие. Короткие и скользящие, до уровня колена. Руки замелькали, как крылья мельницы.
И опятьни одного классического боксерского удара. Какой-то несуразный вихрь. Круговерть наскоков и отскоков.
Сергей Владимирович тоже ускорился. Такое ощущение, что он ловит закономерный ритм в нападении соперника. А соперник это ритм постоянно ломает, не дает слиться с собой. Такая иллюзия, что они обаполовинки единого целого. Взмахотмах, прыжокотскок, левой-правой, левой-правой
Завораживает. Надо отдать должное, движения были красивыми как танец. И смертельными. Это я тоже постепенно начал понимать.
Вот расслабленные пальцы плеткой хлещут по глазам«Пятый» прогибается назад в пояснице, вот тычок снизу вверх в область кадыкапротивник резко отпрыгивает в сторону и чуть-чуть вперед, пытаясь сократить дистанцию, и на этом движении «Козет» его подлавливает.
Тоже прыжок вперед и вправо, зеркально. При этом успевает зацепиться левой рукой за куртку соперника и, продолжая крутящий момент его тела, просто подставляет ногу.
Передняя подсечка.
Но с элементами айкидо, так как Сан-Саныч исхитряется сильнее закрутить падение врага захватом за шею. Опасным, надо сказать захватом, потому что сам при падении оказывается сверху, обрушивая вес своего тела на скручивающий момент силы в области шеи противника. И видно, как в самый последний миг, он этот захват отпускает, приземляясь на свой собственный локоть.
Опять больно. Ему же.
Потирая руку, встает. Помогает встать «Пятому».
Ну как, Старик? Понравилось? даже не заметно, что Сергей Владимирович запыхался. Покраснел только слегка и вспотел.
Я киваю.
Он подходит, садится рядом и вытирает лицо полотенцем.
А теперь, дружок, ответь на мои вопросы. Для начала, как ты вышел на Данилу?
Вот тут меня и замурыжили
Глава 10
Как мы мало ценим свое детство!
Точнее, как по-детски легкомысленно стремимся стать взрослыми! Безоглядно спешим окунуться в мир проблем и забот, накрутить на себя вериги обязанностей, ответственностей, нехватки времени, денег, здоровья.
Какое ребячество! Глупые и бестолковые дети несутся к взрослой жизни, как мотыльки на пламя. Потом, опалив крылья и возмужав, становятся умными и толковыми, с тоской оглядываясь назад и тяжело вздыхая.
А пути назад в детство уже нет!
Для всех кроме меня. Что это, мой приз или мое наказание? Хочется думать, что первое. По крайней, мере, по сиюминутным ощущениямя счастлив. В данную секунду. И в следующую
Но стоит задуматься на долгие годы впередснова становится страшно. Почему то кажется, что главным моим мучителем и палачом окажется скука. Безысходность всеведения. Тупик всезнайства. Замкнутый фатальный круг. Ни ответа, ни привета. Может, поэтому меня постоянно тянет на рожон?
Вот как сейчас, например.
Толстая, неопрятная тетка в милицейской форме неприязненно разглядывает меня из-под тяжелых, набухших век. Мятая голубая рубашка с потемневшим около шеи воротником, засаленный галстук, ломаные погоны старшего лейтенанта на оплывших жирных плечах. На толстенных ногахнекогда лакированные ботинки общевойскового артикула, которыми тетка нетерпеливо елозит под столом.
Ну?
«Баранки гну!»хочется ответить, но говорю другое:
Родька не причем.
Когда я узнал, что Родиона из компании Юрася прямо из школы повели в опорный пункт за поджог сараев, долго не думал. Просто развернулся на входе и помчался в милицию. Благо, тут рысью пять минут ходу.
Ну?
Это не Родька поджег. Это я поджег. Вернее, не я. «Свистулей» попал. Случайно. Простите, тетенька
Старательно имитирую тупого первоклашку, готового вот-вот расплакаться. У Родиона отецвоенный летчик. Служит в Любимовке на военном аэродроме. Не нужны ему заморочки с милицией. А мне, интуитивно чувствую, эта ситуация пригодится.
Родька сидит тут же, в кабинете, и делает мне «страшные» глаза. Ага, значит, Трюху он уже успел сдать. Тогдаплан «Б».
И вообще, я только фольгу принес. А обмотал мальчик. И поджигал мальчик. У меня даже спичек нет. Вот посмотрите.
Подожди, подожди. Какой мальчик? Трюханов?
Я его не знаю, тетенька. Он к нам во двор пришел. Я его вообще раньше никогда не видел. А Родьку видел. Это не он
Заткнись!
Ничего себе! Общение с младенцами. Стою, хлюпаю носом. Тетка что-то напряженно соображает, теперь неприязненно рассматривая Родиона.
Вообще, первым порывом у меня была идея всех «застроить» через кэгэбэшные связи. Даже открыл, было, рот у дежурного, чтобы назвать код и пароль. Но что-то остановило. Решил поиграть своими силами, благо железный козырь в рукаве все равно остается. А теперь чувствуюкак правильно я сделал, что не раскрылся. Не нравилась мне эта ситуация. Что-то было в ней не правильно. Чтоне могу понять. Но кожей чувствую.
Фамилия.
Моя?
Твоя, твоя! Как твоя фамилия!
К-караваев. Витя Караваев.
Адрес.
С-сафронова.
Что, Сафронова? Дом какой, квартира?
Дом пять. Квартира семь. Второй этаж. Комнаты справа и справа. Слева бабушка живет. Только как ее зовут я не
Да заткнись ты уже! КхмПомолчи, мальчик!
Тетка тяжело пыхтя встала, потянувшись достала какую-то папку с сейфа, и, усевшись, стала что-то писать.
Я незаметно подмигнул Родьке. Вид у него был пришибленный. Здорово перепугался парень. Прессовала она его, что ли? Что же тут не так?
Я украдкой глянул на часы, висевшие на стене справа от тетки. До контакта с «Сатурном» оставалось тридцать три минуты. Предполагая, что зависнем мы здесь надолго, я как на уроке поднял руку:
Можно, тетенька?
Чего?
Я с мамой пришел. Она на улице ждет. Можно я ее позову?
Чего ж ты Ну, давай Давай-давай, зови.
Я выскочил из опорного пункта и со всех ног помчался к телефону-автомату за углом. Набрал первый номер из списка. Сработало без «двушки», как я и предполагал.
Слушаю.
Это «Старик». Для «Сатурна»контакт отбой.
Принял.
Повесил трубку. Побежал обратно врать, что мама ушла, не дождавшись
* * *
Зловредная тетка продержала нас до обеда.
Потом вручила повестки для родителей и отправила восвояси. В школу мы, разумеется, не пошли. Вернее, пошли, но не в здание, а на пустырь за правым крылом.
Я взял у Родьки повестку. Так. Ага! Тетка оказывается, его отца вызвала. Пронникова Анатолия Игоревича. А вот у менямать. Вот же, зараза! Ну почему такая несправедливость?
Реально, с батей было бы проще. Он ментов как-то недолюбливает. В отличие от матери, искренне и беззаветно считающей их нашими надежными защитниками. И опорниками.
Помню, даже читать она меня учила по «Дяде Степе» Михалкова. «Лихо мерили шаги две огромные ноги». Бр-р. Фильм ужасов