Эйиладд Кирин!
Она вытянула вперед руки, сосредотачиваясь, и повторила заклинание снова, снова и снова, но толку от него было, кажется, еще меньше, чем от стрел эльфов и болтов присоединившегося к ним Эрраха. Когда Кирин попадал по открытым ранам, дракон ревел и дергался, но по чешуе белые молнии просто скользили вниз, в землю.
А потом дракон замер, выгибая шею, не обращая внимания на мечущихся вокруг мечников, и Мист поняла, что он собирается жахнуть огнем.
Время словно растянулось. На потенциальной линии огня был Торрен, и Эррах тоже, не говоря уже об остальных эльфах, и надо было что-то делать, что-то придумать. Но что, если не так уж много заклинаний Мист успела выучить и узнать, и без Багровой книги не могла узнать новые?..
Эйиладд Киридие, крикнула Мист, вытягивая вперед руки, и с ее пальцев потекла в мир первозданная тьма, черная клякса, растянутая в пространстве, времени и протяженности доменов. Она медленно двигалась в воздухе, собираясь в сгусток, и Мист ощутила, как Эррах вскинулся и потянулся к первозданной запредельной тьме навстречу. Зубы тьмы успели: чернота вцепилась мелкими зубками в дракона, втягиваясь между чешуек, проскальзывая в раны, и огонь умер в его глотке не родившись. Дракон начал сотрясаться, теряя внимание и осознание происходящего, и кто-то из эльфов все-таки всадил ему стрелу в глаз. Дракон слабо дернулся, пытаясь раскрыть поврежденные крылья, но стрелы продолжили сыпаться, и мечники удвоили усилия, подрубая лапы. Кажется, Хладогрыз неплохо разбивал чешуюи, видимо, ход боя был переломлен. Прошла пара долгих минут, пока дракон слепо махал лапами и обрывками крыльев во все стороны, пока стрелки и мечники продолжали его атаковать, пока черная тьма вгрызалась в него, мелькая под чешуей. А потом огромное существо все-таки рухнуло, в процессе заваливая еще несколько деревьев и в мечась в агонии.
И это как, все, что ли? в наступившей после последнего хрипа тишине голос Торрена показался особенно громким. Парень оперся на свой меч, тяжело переводя дух, а потом снова вскинулся в боевую стойку, когда первозданная тьма, вытекая между чешуек шкуры дракона и из его ран не собралась обратно в сгусток Зубов Тьмы. Да дым ж ты и пепел, опять эта штукотень! Мист, твоя работа?
Моя, недовольно засопела девушка, поднимая руку, чтобы подозвать своего опасного питомца. Эррах, как привязанный, пошел следом, завороженно глядя на него.
Я был таким? спросил он. Таким же?
Да, таким же, маленьким и симпатичным, как все младенцы, хмуро пояснила Мист, а Этейн, отдышавшись, наконец тоже вступил в разговор.
Что это за создание? Оно опасно?
Это первозданная тьма, призванная из-за границ Доменов на помощь, коротко описал Эррах. Я чувствую ее как часть своей души.
Потому что такое у тебя натурально вместо души, проворчала Мист, не очень понимая, что ей делать с этой штукой. В прошлый раз она успешно нашла ей применение, хоть и случайно, а в этот раз?..
Она опасна?
Очень. Собственно, она и уничтожила дракона, а вовсе не наши совместные усилия.
Она будет слушаться тебя?
Предположительно.
Тогда мы можем использовать это, чем бы оно ни было, против Ардоры.
Если оно не оголодает и не сожрет нас раньше, пожала плечами Мист. Я понятия не имею, насколько долго этот Пушок номер два будет меня слушаться.
Этейн, позвал лидера отряда Селарин. Лаурэ мертва.
Тот тут же обернулся, хмурясь, глядя, как Сиенн переносит к остаткам их лагеря, разрушенного боем, переломанное тело.
Некстати, Этейн сжал челюсти так, что на скулах заиграли желваки. Напрасная, глупая потеря.
И у нас теперь нет мага, чтобы провести нас под покровом скрытности, добавил Селарин.
Сиенн уложил тело на землю, расправляя конечности и поворачивая голову на сломанной шее так, чтобы она выглядела хоть в какой-то мере естественно.
И мы обязаны ее похоронить, по крайней мере, добавил Илмаэрэ с явным состраданием в голосе.Мы должны это ей. Мы отряд, хоть и собранный не так, как обычно.
Погодите, встрепенулся Эррах, который все еще никак не мог оторвать зачарованного взгляда от Зубастой Тьмы. Она может переродиться. Стать нирн.
Он сказал это на весторне, так, что Мист и Тор его поняли, а эльфынет, но что-то в его словах все равно привлекло их внимание, потому что Этейн повернулся к нему, глядя пристально и оценивающе.
Но, сказала Мист. Не факт, что получится. И не факт, что это вообще хоть в какой-то мере нравственно делать нарочно. Она умерла, погибла. Может, она не хотела бы, чтобы ее тревожили и давали новую жизнь в качествесосуда для тьмы?
В этой ситуации разумно спросить меня, наклонил голову Рах. Рад ли я, что живу. Рад ли я, что так вышло.
И ты рад?
Я рад, потому что у меня есть жизнь. Яне тот Калеб, которым был раньше, и не та Тьма, которая пришла из-за границ Доменов, но я есть, я живу, и я буду жить, и я счастлив этим, Эррах сложил руки на груди и упрямо посмотрел на Мист, удерживая ее взгляд без колебаний, без сомнений в собственной правоте. Любой, кто живет, хочет продолжить свою жизнь, в любой форме, любым способом, особенно, если его жизнь была отнята внезапно.
Знаете что, встрепенулся Торрен. Вы давайте решайте свои колдунские штуки, а я пока драконом займусь. А то, глядь, небось, что чешуя, что зубы стоят как королевский замок, а вам всем до пепла такие важные вещи.
Это была прекрасная и совершенно рабочая попытка избежать участия в принятии решения, и Мист оценила ее. Жаль, что она не могла сделать то же самое. Зубастая Тьма крутилась у ее ног, не решаясь отойти ни на шаг, и эльфы, тревожась, переговаривались.
О чем вы спорите? спросил, наконец, Этейн.
Эррах предлагает оживить вашу Лаурэ как нирн, коротко описала ситуацию Мист.
Она станет такой? Селарин кивнул на Раха. Темной?
Вероятней всего. У меня нет большого опыта в таких вещах, сморщила нос Мист. Эррахмой единственный результат по части создания темных эльфов.
Получается, это ты создала его. Как?
Мист кивнула на Зубы Тьмы у своих ног.
Призвала Тьму из-за Доменов, и эта Тьма защитила меня от восставшего после смерти врага. Они слились в одно существо и стали Эррахом.
Этейн явно задумался. Он обвел взглядом своих спутников, словно спрашивая их мнения.
Сиенн тут же махнул рукой и ушел к Торрену, явно не собираясь ничего решать и обсуждать. Илмаэрэ тревожно вздрогнул:
А вдруг что-то пойдет не так? И она восстанет ужасным личем? Я против.
А я за, не согласился Селарин. Хуже уже не будет, потому что у нас больше нет мага, способного сплести полог, и, значит, мы практически не можем выполнить наше задание. Умирать нам уже не страшно, и лич меня не пугает. Только что созданный, он будет дезориентирован, правда, Сиенн?
Названный эльф только махнул рукой, помогая Торрену выковыривать зубы из пасти павшего дракона. Мист поежилась и отвернулась. В этом зрелище было что-то не просто мародерское, а что-то практически десакрализующее, глубоко мерзкое. Но с практической точки зрения все было верно, тем более, что один из эльфов приединился к делу. Вероятно, тут это было нормальным? Приемлемым?
Я за, медленно сказал Этейн. Попробуй пробудить Лаурэ как нирн. И, если у тебя выйдет, и если Лаурэ будет способна помогать нам, у тебя есть разрешение пробудить любого из нас остальных после смерти, случись нам погибнуть, чтобы продолжить выполнение нашего задания. Искупления.
Я против, упрямо сказала Мист, очень остро чувствуя практически жмущуюся к ее сапогам Зубастую Тьму.Это страшно и неправильно.
Я за, повторил свое мнение Эррах. Я считаю необходимым пробудить ее. Нам критически требуется помощь обученного мага, потому что без такой поддержки наши спутники точно не смогут достигнуть своей цели, а для нас это важно, поскольку мы обещали пойти с ними.
Может не получиться. Она может сойти с ума. Что угодно может пойти не так, потому что мы ничего не знаем об этом методе, еще раз озвучила свои сомнения Мист.
Вынужден отметить, что мы ничего не знаем об этом методе по той причине, что ты являешься его создателем. И мы вряд ли получим больше эмпирических и теоретических данных, если не будем его применять. Сейчас у нас есть оба объекта, и мертвое тело, и темная душа, и есть согласие спутников на эксперимент, перечислил Эррах. И я вынужден выразить сомнение в том, что ты в самом деле смогла бы повторить этот опыт, например, в лаборатории, без давящих внешних обстоятельств.