Мист вскинулась, услышав незнакомое слово, навостряя уши. Ллое имело явные связи с ЛЛоединн, именем богини смерти. А ард было обозначением принадлежности к роду в именовании. Могло это означать более широкую принадлежность? Тогда речь шла о тех, кто принадлежит смерти. Смертники?
Верно, не стал отпираться Этейн. Наша задача самоубийственна. И все мыпреступившие тот или иной закон в своей земле, за что нас исторгли из наших семей.
Они так и представлялись, внезапно поняла Мист то, что Эррах, видимо, сложил своими эльфийскими знаниями раньше.
Лидер отряда представился просто как Этейн из Осени, без ир или ис или ард, обозначая семью, и без тер, эр или ар называя профессию. И остальных с собой назвал просто по именам. Так не делалось. Так было нельзя. Даже Гронс, представляясь Мист, назвался полным именем. А тутэто был какой-то обычай, вероятно?
Ллоеард теряют свой социальный статус, право на имя своего рода и профессиональное самоопределение, лекторски пояснил Эррах. И должны либо умереть с честью, выполняя данное им в искупление задание, и тогда они будут похоронены под своим именем, либо выжить после исполнения этого задания и вернуться с честью. Тогда социальный статус восстанавливается, и о проступке более не говорят.
Ааа, мы что-то такое проходили, встрепенулся Торрен. Про варварские обычаи!
Это базовая антропология, закатила глаза Мист. Ладно. Понятно. И что, у нас тут пятеро преступников?
В той или иной мере, кивнул Рах и обратился к Этейну снова. Чем ты провинился?
Отказался вести своих людей на верную смерть по приказу Главы рода. Он считал, что мы должны отправиться напрямую в Ардору, чтобы остановить беду в зародыше.
Эррах с оттенком изумления на него посмотрел.
Разве это не то, что вы сейчас делаете?
В этом есть невеселая ирония, согласился эльф без какой-либо внутренней борьбы. Но, по крайней мере, мой собственный отряд и мой брат временно в безопасности.
На взгляд Мист, это выглядело с одной стороны несправедливо, с другойочень даже справедливо. И со всех сторондостаточно странно, но тут работала немного чужая ей логика, видимо. Не настолько хорошо она еще понимала эльфов на бытовом уровнеи на уровне принятия решений. Они все еще были для нее территорией легенд, и только постепенно переходили в категорию настоящих живых существ.
В чем проступки остальных?
Лаурэ была тер-Маэрэ. Она вызвала на бой своего учителя и проиграла, эльфийка, погруженная в медитацию, даже не шелохнулась, занятая, видимо, подготовкой заклинания маскировки.
Мист бросила на нее заинтересованный взгляд: это была первая женщина-эльф, которую ей довелось увидеть, но пока она не видела значительного полового диморфизма. Эльфийка была в таких же доспехах из кожи и странного гибкого металла, как ее спутники, так что фигуру было не разглядеть, волосы у нее были относительно коротко обрезаны, тоже, как и у остальных. Разве что лицо немного мягче и миловидней, и руки меньше.
Селарин украл реликвию Рода по научению своей возлюбленной, чтобы доказать свою любовь.
Раэ тиллаве, сказал тот, прикладывая руку к груди и улыбаясь даже углом рта. Селарин-от-Глупости.
Эррах кивнул ему, принимая знакомство, а Этейн продолжил:
Сиенн убил своего брата на дуэли.
Названный эльф коротко зыркнул на них, махнул рукой. Он выглядел не сильно похожим на остальных, и его, к тому же, выделяло его имя, напоминающее Мист о Симореле.
Можно или нельзя спрашивать, что именно можно было так не поделить? тихо уточнила Мист у Эрраха. Тот, видимо, не слишком озадачиваясь социальными реверансами, тут же спросил вслух:
В чем была причина боя?
Сиенн скривил губу вниз и промолчал, занятый выправлением лезвия своего меча.
Это какой-то очень личный вопрос, который Сиенн отказался озвучить даже перед старейшинами рода, покачал головой Этейн. Остается Илмаэрэ, темноволосый эльф тяжело вздохнул, услышав свое имя. Илмаэрэ высмеял Старейшин за то, что они не могли разобраться в деле Сиенна. И вот.
Я так больше не буду, пообещал эльф. Мист, изучив его лицо, пришла к мнению, что из всех них, смертников, он был самым юным. Она бы подумала, что он подросток или что-то такое. Но разве разумно было бы осудить подростка за глупости?
Илмаэрэ, продолжил Этейн с плохо скрываемым удовольствием. Подложил в зале советов шутиху, изменяющую голоса. Старейшины каркали и чирикали до тех пор, пока не вызвали ар-Маэрэ, и он не положил конец этой прискорбной насмешке.
Мист против воли прыснула со смеху, и Рах перевел эту историю Торрену, пока означенный Илмаэрэ продолжал свои тяжелые картинные вздохи.
Таков наш отряд, заключил Этейн, и в его тоне явно звучало сомнение в том, что таков отряд сможет в самом деле выполнить то, что им поручено и вернуться.
Сполохи грядущего. Глава 3
Сдается мне, поскреб подбородок Торрен. Делодым и пепел.
Мист была с ним полностью солидарна, но наступление полнейшего дыма и пепла настигло их все ж таки врасплох. Полагаясь на суждение Этейна, они ожидали, что проблемы начнутся уже в ардорианском городе, где никто из них ничего не знал и не представлял, что конкретно делать. Или, хотя бы, в пути через равнины и следующую за ней пустошь.
То, что они будут спокойно поедать продзапас, выданный Этейном, и на них внезапно нападут, не рассматривалось: тем более, что никаких опасностей вокруг всегда бдительный Торрен даже близко не замечал, и стоящий на часах Сиенн тоже заранее не всполошился, да и не с чего было. Просто мягкое вечернее освещение подлеска взорвалось багряной вспышкой, и деревья прямо рядом с ними снесло огромной чешуйчатой тушей. Вместе с Лаурэ, которая медитировала чуть в отдалении от остальных.
Дракон забился в судорогах, пытаясь перевернуться, застревая и все задевая переломанными крыльями, и взревел так, что, казалось, небеса рушатся вниз. Торрен отбросил обоих своих спутников из зоны поражения практически моментально, Мист даже удивиться не успела, как больно стукнулась спиной о какой-то ствол, и в нее с размаху впечатался столь же удивленный Эррах, окончательно выбив воздух из легких. Сам Торрен, обнажив Хладогрыз, вместе с Этейном и Сиенном закружил вокруг дракона, не понимая, то ли нападать, пока тот мечется, то ли не трогать вовсе.
Илмаэрэ и Селарин натянули луки, разом выпуская стрелы в потенциально уязвимые места дракона, тот отмахнулся от них, как от мух, и снова взревел, еще громче, снося с ног и находившихся ближе всех к нему Тора сотоварищи, и начавших подниматься Мист и Раха, и лучников. Вопль дракона, вырываясь из его пасти, словно рисовал узоры в воздухе, и они выглядели знакомыми, только разглядывать их было некогда. Дракон, наконец, смог подняться на лапы и замотал головой, разбрасывая во все стороны ошметки чешуи и крови. Он был сильно поврежден, причем явно не нынешним падением, а какой-то битвой, которую он пережил раньше, совсем недавно. Лучники, поднявшись на ноги, выстрелили снова, и три мечника, перекрывая дорогу к ним, начали двигаться, пытаясь привлечь внимание дракона на себя.
Дракон ревел, и на этот раз незнакомые буквы почему-то были почти понятны. ВОРЫ, гласили они. УКРАЛИ ДЕТЕЙ. УБЬЮ. В глазах дракона горело что-то такое же багровое, как вспышка, сопровождавшая его появление, и Мист сильно подозревала, что это не самое естественное состояние и течение событий. Не то, чтобы она видела много драконовно тот, ардорианский конструктон был с точно такими же огнями в глазах.
И как убивают драконов? поинтересовалась Мист у Эрраха.
Я читал, что их приманивали жертвами, среди которых была отравленная, коротко описал эльф. Но я сомневаюсь, что этот способ для нас хоть сколько-нибудь актуален.
Воистину, Мист лихорадочно соображала, но помнила она всего пару заклинаний, и даже представить себе не могла, насколько они будут эффективны против дракона. Против прошлого у нее, к счастью, были джинныно тот запас давно кончился. Впрочем, оставить Торрена там, под ударами, было никак нельзя. Сиди, думай, сказала она Эрраху. Или стреляй вместе с этими.
И, поднявшись, побежала, прикрываясь деревьями, обходя дракона с другой стороны, противоположной от стрелков, чтобы хоть как-то размазать атаки и не создавать единый строй, который было бы легко атаковать.