Сегодня будет сказка про старуху Смерть и пройдоху Эйтилуха, пояснил Киврис. Слышал такую?
Нет еще, ответил Ивар.
Я ее на Имралтине видел однажды, в настоящем театре, не без гордости сказал свинопас.
Единожды увидел и дословно запомнил? удивился Ивар.
Ну, может, не совсем дословно, но вообще на память не жалуюсь, похвастался Киврис.
Рядом с ними стоял филид Дерог и недовольно косился на соломенных кукол, насаженных на руки Кивриса.
Скажи, атре, вспомнил Ивар сегодняшнюю ночь на горсете. Что означает руна в виде отвесной черты, перечеркнутой тремя наклонными?
Несложно ответить, произнес Дерог. Это «геталь»: ранение или убийство. Почему ты спрашиваешь?
Просто видел такую на одном из трилитов. А кто такая «дочь Ивора»?
Это ты в отвороте услышал? Дочерьми Ивора, или королевами, называют змей, что на Имболк выползают из своих расщелин. Наивные простецы полагают, что, кинув в огонь пучок мяты или душицы, они оградят себя от укуса змеи.
А что может оградить от укуса змеи? продолжал допытываться Ивар.
Есть только одно средство, надежно защищающее от яда: змеиное яйцо. Но это очень редкий камень, в наших краях ты его не встретишь. Говорят, их добывают где-то далеко-далеко на юге, в пустынных землях.
Дерог неожиданно повернулся к проходившему мимо Эсгису:
Эсгис, а где брат твой?
Не знаю. Что я, сторож ему? недовольно пробурчал тот. Шляется где-то, как обычно.
А Вихана ты давно не видел?
С час назад еще был здесь, тень волнения пробежала по лицу Эсгиса. Вытянув голову, он принялся искать в толпе своего приятеля. Вот же неслух! не найдя того, кого искал, ругнулся он. Прости, атре, спешу.
С этими словами Эсгис развернулся и широким шагом направился в сторону своего дома.
До заката оставалось менее часа, когда подмостки, наконец, были готовы. Понемногу начинало подвьюживать. Чтобы осветить сцену в надвигающихся сумерках, Киврис попытался закрепить по бокам ее несколько факелов. Факелы, однако, держаться не хотели, поэтому пришлось отдать их в руки людям из первого ряда.
Итак, любезные зрители, торжественно и нараспев протянул Киврис. Сегодня мы поведаем вам, как ловкий Эйтилух обманул всесильную Смерть. Прошу не шуметь, мы начинаем.
С этими словами Киврис нырнул под задрапированную раму. Зрителей к этому времени осталось совсем немного, десятка трив основном, дети и подростки. Вскоре над подмостками взметнулась соломенная кукла, изображавшая паренька в залихватской шляпе.
Однажды в старые-престарые времена, за девятью горами, девятью долами и девятью волнами жил себе молодой паренек по имени Эйтилух. Был он ловок, смышлен, нрав имел веселый, а языкострый как жало. И так жил он себе припеваючи да забот не знаючи, пока однажды не заприметила его старуха Смерть и не зачеркнула его имя мелом на своей черной доске. И тогда отправилась она в дом к нему, чтобы забрать с собой.
Над задрапированной рамой появилась фигура горбоносой старухи. Несколько самых маленьких зрителей испуганно охнули.
«Собирайся поживее!», грозно молвила Смерть Эйтилуху. «Или я потащу тебя силой!» Но уж очень не хотелось Эйтилуху покидать этот мир, и принялся он упрашивать старуху, чтобы подарила ему хотя бы еще немножко времени, совсем чуть-чуть. Поначалу Смерть и слышать ничего не желала. Но устав от его бесконечных причитаний и уговоров, согласилась: «Хорошо, даю тебе еще три часа». «Но это же очень мало!» воскликнул Эйтилух. «Дай мне время хотя бы до завтра!» «Нет!» сказала Смерть. «Ну прошу тебя, что тебе стоит!» упрашивал ее Эйтилух. В конце концов, Смерть не выдержала и махнула рукой: «Коли уж тебе свет клином сошелся на этом завтрашнем дне, то так тому и быть. Но это окончательный срок!» «Хорошо, хорошо», уверил ее Эйтилух. «Только одна маленькая просьба». «Что еще?» недовольно пробурчала Смерть. «Напиши мне расписку, что ты придешь именно завтра». «Что?!» возмутилась Смерть. «Ты не веришь моему слову?!» «Что ты, что ты!» успокоил ее Эйтилух. «Конечно же, верю! Но у тебя же столько дел, можешь ненароком и перепутать что-то. А мне так будет спокойнее». «Ну хорошо», сказала Смерть, начиная терять терпение. «Вот тебе моя расписка». С этими словами Смерть достала свой волшебный мел, написала на двери Эйтилуха слово «завтра» и отправилась прочь по своим делам.
Утром следующего дня Смерть снова пришла в дом Эйтилуха, но застала его безмятежно спящим на перинах. «Почему ты не готов?!» возмущенно спросила старуха. «А ну-ка быстро собирайся и иди со мной!» В ответ Эйтилух лишь зевнул и спокойно ответствовал: «Ты, бабушка, ошиблась, видимо. Сама погляди, что написано на двери твоей же рукою». Смерть взглянула на дверь и увидела слово «завтра». «Хорошо», сказала она. «Я приду завтра. Но чтоб завтра ты был готов с самого утра и не задерживал меня». С этими словами Смерть ушла, а Эйтилух, довольный, продолжил нежиться на перине.
Среди зрителей пробежало оживление и веселые смешки: они искренне радовались находчивости Эйтилуха.
Девять дней приходила старуха Смерть в дома Эйтилуха и девять дней уходила несолоно хлебавши, каждый раз читая на двери слово «завтра». На десятый же день поняла Смерть, что ее дурят, и, уходя, стерла меловую надпись на двери. Увидел это Эйтилух и не на шутку перепугался. И начал он думать, где ему от Смерти укрыться. Увидел он в чулане бочку с медом и нырнул в нее с головой. Но, просидев немного в бочке, почувствовал Эйтилух, что задыхается. Вынырнул он из меда, но тотчас же понял, что Смерть заметит его торчащую голову и заберет с собой. Тогда решил он спрятаться в пуховой перине. Залез Эйтилух в перину, но пух набился ему в ноздри, в рот, в глаза, и стало ему нечем дышать. Тогда выскочил он из перины, а тут как раз и Смерть стучится в двери
Убили! внезапно прорезал ночную тишину надрывный женский крик со стороны горсета.
Зрители вздрогнули и обернулись. Через пару мгновений в отсвете костра проступило изможденное и блестящее от пота лицо знахарки Маллт. С трудом переводя дыхание, она проклокоталахриплым надтреснутым голосом:
Вихана убили на старой мельнице!
***
Поначалу люди на поле словно не поняли слов знахарки, лишь переглядывались между собой с недоумением и робкой надеждой, что кто-то объяснит им смысл происходящего. Затем недоумение сменилось испугом. Последний раз жители Эллана слышали про убийство более чем полвека назад. Тогда слабоумный сын Лугайда Толстопятого нечаянно скинул бревно на старика Форголла, размозжив ему череп. Да еще лет двадцать назад старуха Кикфа, знахарка из Крейга, загадочно исчезла без следа где-то по дороге в Оллтре. В остальном же все злодеяния островитян ограничивались драками да мелких кражами.
Староста Гервин первым нарушил звенящее молчание:
Ты уверена, что он мертв? Почему ты решила, что его убили? Может, он просто утонул? Или его загрызли волки?
Разве что это были речные волки, переводя дух, насмешливо ответила Маллт. Ну или же он сам выпотрошил себе кишки, купаясь в Коровьем ручье зимой.
А ты что делала ночью на старой мельнице? вмешался в разговор Дерог. Слегка замявшись, Маллт пожала плечами:
Как обычно, собирала травы.
В темноте? недоверчиво прищурился Дерог. Без факела?
Мне не нужен факел для этого, я и без того знаю, где они растут.
Давай по порядку, как было дело, снова взял слово староста.
Собравшись с мыслями и немного подуспокоившись, Маллт рассказала, что незадолго до заката пришла к старой мельнице за некоей травой, найти которую можно только там. Как называется трава, она, разумеется, не сказала. Идя вдоль берега Коровьего ручья, Маллт заметила что-то темное в камышах. Поначалу она решила, что это калп выходит из воды, испугалась и спряталась за дерево. Но темный предмет не шевелился. Тогда она подошла ближе и поняла, что это утопленник. Тело лежало по пояс в воде, лишь голова с плечами находились на берегу. Маллт перевернула утопленника и с ужасом увидела, что живот у него разворочен, а внутренности вывалились и тянутся в воду. Затем она разглядела обезображенное лицо и поняла, что это Вихан. Точнее, то, что когда-то им было. К тому же, она узнала стеганый полукафтан Вихана, всегда висевший на нем как с чужого плеча.